Георгий Адамович - Эпизод сорокапятилетней дружбы-вражды: Письма Г.В. Адамовича И.В. Одоевцевой и Г.В. Иванову (1955-1958)

«Страстный пилигрим» (1891) и «Стансы» (1899–1901) — книги стихов французского поэта греческого происхождения Жана Мореаса (Moreas; наст, имя и фам. Янис Пападиамандопулос; 1856–1910). Сборник «Страстный пилигрим» сам Мореас, начинавший как символист, считал началом новой эпохи в поэзии, первой книгой «романской школы», которую литературоведы обычно относят к неоклассицизму.

Одоевцева, вероятно, имела в виду одну из ранних «Литературных бесед» Адамовича, в которой тот писал: «Меня впервые познакомил со стихами Мореаса покойный Н.С. Гумилев. Гумилев был убежденным и верным поклонником французской поэзии в ее целом, отказываясь от разбора, от случайных прихотей: ему были равно дороги Ронсар и Малерб, Расин и Гюго, Шенье и Леконт де Лиль. Но в блестящем списке французских поэтов он все же с особым пристрастием выделял два имени — имена Теофиля Готье и Мореаса, в особенности Мореаса. Он постоянно перечитывал его стихи, он пробовал переводить их, он много и подолгу говорил о них. <���… > После смерти Гумилева несколько петербургских поэтов, поняв, кого они потеряли, стали вспоминать последние его наставления, его поэтическое “завещание”. Тогда же пришло для них время Мореаса. Не помню, с чего это началось. Но ни одно из гумилевских “наследий” они не приняли с таким восторгом, с такой верой, почти с самозабвением, совершенно свободно от его указки или влияния. Все мы сразу “влюбились” в Мореаса так, что ни о ком больше не говорили. Мы читали “Стансы” как поэтическое евангелие и иногда договаривались до того, что “это лучше Пушкина”. <���…> Теперь я уверенно и ясно осознаю, что простота Мореаса — чуть-чуть искусственна, что чистота его — чуть-чуть манерна. Мне кажется непростительным грехом, что мы могли хотя бы на один лишь час предпочесть эту изящную и хрупкую поэзию тревожно гениальному, подлинно великому Бодлеру. Но тогда было другое время. Имя Мореаса, почти никому не ведомое, ни в каких пролеткультах не изучаемое, было для нас паролем и лозунгом. Мы им перекликались. Нам нравилось даже то, что во всем Петербурге было всего-навсего два экземпляра “Стансов”». (Адамович Г. Литературные беседы//Звено. 1925.6 апреля. № 114. С. 2).

«Непостоянна, как волна» (фр.). Ф.И. Тютчев взял это выражение эпиграфом к стихотворению «Ты, волна моя морская…» (1852).

И «потрясающий фильм» (фр.).

От фр. radotage — вздор, болтовня.

Так в первом коробе «Опавших листьев» (1913) Розанов расставался с «позитивистом» (Розанов В. Сумерки просвещения. М., 1990. С. 414).

Почтение (фр.). В «Бродячей собаке» этим словом приветствовали друг друга при встрече.

Марков В. О поэзии Георгия Иванова // Опыты. 1957. № 8. С. 83–92.

В принципе (фр.).

С Н.А. Оцупом Адамович познакомился еще до революции в Петербурге, и до самого конца их связывали приятельские отношения, несмотря на несколько скептическое отношение Адамовича к литературному дарованию Оцупа. Адамович неизменно высоко отзывался в печати о стихах Оцупа, защищал его интересы в редакциях. Например, в 1925 г., когда в редакции «Звена» возникли сомнения, печатать ли статью Оцупа, в письме редактору «Звена» М.Л. Кантору Адамович счел необходимым «заступиться за моего знаменитого друга» (Hoover. Gleb Struve Papers). Но в частной переписке позволял себе более резкие суждения.

Оцуп совместно с профессором Андре Мазоном выпустил книгу избранных стихов Ф.И. Тютчева в переводах Шарля Саломона на французский язык (Tiouttchev F.I. Poesies choisies / Publiees en russe avec introd. et notes par N. Otzoupe; trad, en francais par C. Salomon; precedees dun av.-prop. par A. Mazon. Paris: Institut d’Etudes slaves, librairie H. Didier, 1957).

Адамович Г. Тютчев по-французски// Русская мысль. 1958. 18 февраля. № 1175. С. 4–5. Оцуп, однако, вступил в полемику со статьей Адамовича: Оцуп Н. О «Тютчеве» и о Тютчеве // Там же. 27 мая. № 1217. С. 4–5.

В стихотворении из «Посмертного дневника» под названием «Мне уж не придется впредь…» (1958) Георгий Иванов процитировал эти строки из собственного стихотворения «Перед тем, как умереть» (1930), чуть изменив их порядок. Адамович приводит вариант 1958 г.

И что с того (фр.).

«Вы могли бы быть счастливы со мной» (фр.).

«Любовь — это одно, счастье в любви — совсем другое» (фр.).

18 февраля 1958 г. Гуль писал Адамовичу: «Спасибо за статью о Г. Иванове. Статья, по-моему, очень хороша со всех точек зрения: и как написана, и как должна быть воспринята тем, о ком она написана. Уверен, что Г<���еоргий> В<���ладимирович> и И<���рина> В<���ладимировна> будут очень довольны и низко Вам поклонятся. Хотя в этой области предсказывать что-нибудь всегда трудно… иногда бывают неожиданности. Статья тут же пошла в набор. (Сначала я послал в Кэмбридж М.М. Карповичу, и он тоже сказал — (мы с ним переговариваемся постоянно по телефону) — “прекрасно написана статья”.)» (Beinecke. Roman Gul' Papers. Gen MSS 90. Box 18. Folder 412).

Книга Р.Б. Гуля «Скиф» (Берлин: Петрополис, 1931) в 1958 г. вышла в новом, переработанном издании под названием «Скиф в Европе: Бакунин и Николай I» (Нью-Йорк: Мост, 1958). В отзыве Адамович писал: «Повесть свою Роман Гуль написал по образу тех “художественных биографий”, которые стали в наш век распространенным литературным жанром. По-видимому, забота художественная была у него даже на первом плане: действие развивается скачками, исторические эпизоды то освещены исключительно ярко, то, наоборот, оставлены в полутени, кое-где вступает в свои права и воображение, — словом, с историческим материалом у автора обращение своенравное и властное. Да и самый стиль его, нервный, прерывистый до крайности “импрессионистический”, не похож на стиль и язык исторического исследования» (Адамович Г. Скиф в Европе // Русская мысль. 1958.27 февраля. № 1179. С. 4–5). Гуль статьей остался удовлетворен и написал Адамовичу 11 апреля 1958 г.: «Искренне благодарю, статья очень интересная и полезная, хотя, конечно, о Людовике 14 Вы написали в ней больше, чем обо мне» (Beinecke. Roman Gul’ Papers. Gen MSS 90. Box 18. Folder 412).

В № 8 51 «Нового журнала» были опубликованы стихотворения Одоевцевой «Средиземноморской ад» и «Скользит слеза из-под закрытых век…», в № 52 — стихотворение «Ночь в вагоне». Получив эти номера «Нового журнала», Адамович написал на них рецензию, начав с разбора стихов, в том числе и стихов Одоевцевой (Адамович Г. Новый журнал. Книги 51–52 // Русская мысль. 1958.5 июня. № 1221. С. 4–5.).

Так сказать (фр.).

Из стихотворения Адамовича «Патрон за стойкою глядит привычно, сонно…», написанного в конце 1920-х гг. Впервые опубликовано под названием «Рассвет» в «Современных записках» (1929. № 40. С. 239).