Леонид Гроссман - Цех пера: Эссеистика

Остаток библиотеки Липранди хранится в Туркестанской гос. библиотеке. См.: «Пушкин»: Статьи и материалы/Под ред. М. П. Алексеева, вып. III. с. 64 (Од., 1926).

«Москвитянин», 1850, № 7, отд. 1, с. 196–197.

Вспомним, что Сильвио жил «в бедной мазанке», где шла азартная карточная игра.

В некоторых изданиях стоят инициалы И. Л. П., но такая перестановка существенно дела не меняет.

«Русский архив», 1900, I. — На сходство инициалов рассказчика «Выстрела» и Липранди обратил мимоходом внимание Н. И. Черняев в своем этюде о «Выстреле». Поставив вопрос о том, не Липранди ли рассказал поэту фабулу этой повести, Черняев приходит к заключению, что прототипом Сильвио был грек Софиано или Софианос, известный гетерист, близко стоявший к русским военным группам и сражавшийся под Скулянами.

Мнение Черняева принято составителем «Материалов для биографического словаря одесских знакомых Пушкина» («Пушкин»: Статьи и материалы/Под ред. М. П. Алексеева, вып. III, Одесса, 1926, с. 65): «для повести Липранди мог действительно сообщить некоторые черты из жизни Софиано-Сильвио».

«Походные записки артиллериста с 1812 по 1816 год. Артиллерии подполковника И… P…». М., 1835, ч. III, 1814 год. «Война во Франции», с. 354–355. Это и есть те «Записки артиллериста» Радожицкого, на которые ссылается в своих воспоминаниях Липранди. Разрешением этой библиографической проблемы мы обязаны М. А. Цявловскому.

Щеголев. Декабристы. П., 1920.

«Какой благородный поступок со стороны Перовского и его клеврета Липранди — некогда члена тайного общества 1825 г. и впоследствии шпиона» (Герцен, соч., IX, с. 598).

Одна фраза из «Выстрела» могла бы показаться намеком на такую травильную осведомленность Пушкина в деятельности Липранди: «Сильвио встал и вынул из картона красную шапку с золотою кистью с галуном (то, что французы называют bonnet de police, полицейской шапкой); он ее надел…» и пр. Этот необычный французский термин полицейского головного убора мог бы ввести в сомнение, если бы не точная картина взаимоотношений Пушкина и Липранди, исключающая всякую возможность такого предположения. Остается думать, что Липранди сообщил Пушкину кое-что из своей деятельности во Франции в тех пределах, приемлемых и даже обязательных военных поручений, о которых он рассказал впоследствии в печати. Заговоры, Видок, таинственные преступления — все это представляло собой соблазнительный материал для бесед Липранди с Пушкиным. Но не может быть никакого сомнения, что поэт и отдаленно не догадывался о тайной полицейской службе Липранди в России. Он искренне считал его революционером и врагом правительства и за это особенно ценил его.

Вызов Пушкиным двух полковников — Ф. Ф. Орлова и А. П. Алексеева, решение стреляться с неизвестным нам лицом за вопрос: «Как! Вы поэт, и не знаете об этой книге?» и пр. Во всех этих случаях Липранди осторожно и умно устранял опасность.

Ряд автобиографических признаков этой новеллы не подлежит сомнению. Еще Бартенев указал, что в повести «Выстрел» ряд черт, очевидно, принадлежит Кишиневу. Он же отметил, что в первой дуэли Сильвио Пушкин приписал молодому талантливому графу «собственные действия в кишиневском поединке с офицером генерального штаба З.» (завтрак черешнями у барьера).

Письма Пушкина к Липранди до нас не дошли. По сообщению самого Липранди, у него хранились 5 писем Пушкина, пропавших в 1851 г. во время отъезда его за границу («Русский архив», 1866, с. 1450). Б. Л. Модзалевский условно признал Липранди адресатом одной кишиневской записки Пушкина (Письма, I, № 19).

Для полноты нашей хронологии отметим, что Липранди надолго пережил Пушкина. Он скончался 90 лет от роду 9 мая 1880 г. Хорошо помнивший время Екатерины II, он умер накануне открытия московского памятника Пушкину и знаменитой речи Достоевского. Над свежей могилой Липранди громко прозвучали два литературных имени, с историей которых он был так тесно и так различно связан…

«Москвитянин», 1850, № 7, отд. 1, с. 196–197.

Предисловие к сборнику «Письма женщин к Пушкину». М., 1928.

Ряд ценных замечаний о письмах Пушкина как литературном явлении сделаны Г. О. Винокуром («Культура языка». М., 1930, с. 183). См. также статью Н. Степанова «Дружеская переписка 20-х годов» в сб. «Русская проза». Л., 1926.

Ю. Г. Оксман сообщил, что портрет Лувеля появился в июньской книжке «Вестника Европы», 1820 г., ч. III, № 12, т. е. уже после высылки Пушкина на юг (Изв. Од. Губисполкома, 1923, № 1084). Н. О. Лернер напомнил, что Александр Тургенев писал 3 марта 1820 г. П. А. Вяземскому, что у него имеется портрет Лувеля («Остафьевский архив», II, 27. — См. «Красную газету», 1 ноября 1829 г.).

Пушкин, видимо, надолго сохранил воспоминание об этом событии. В зашифрованной X главе «Онегина», посвященной декабрьскому движению, имелся, по чтению некоторых исследователей, и следующий стих:

( Д. Н. Соколов. По поводу шифрованного стихотворения Пушкина. «Пушкин и его современники», XVI, 1 — 11.)

Стихотворение Влад. Василенко «Наш».

Письмо написано по-французски, приводим его в переводе.

Долгое время имя И. С. Гагарина называлось рядом с именем П. В. Долгорукова в числе наиболее вероятных авторов анонимных ноябрьских пасквилей. Одним из первых встал на защиту Гагарина писатель Е. С. Лесков в статье «Иезуит Гагарин в деле Пушкина» («Ист. вестник», 1886, VIII). Последнее время розыскания Б. Л. Модзалевского и П. Е. Щеголев определенно указывают на Долгорукова, как на автора пасквилей.

Старшая сестра Н. Н. Пушкиной — Екатерина Николаевна Гончарова, в замужестве Геккерн.

Идалия Григорьевна Полетика, побочная дочь Г. А. Строганова и жена кавалергардского ротмистра.

Екатерина Ивановна Загряжская (1779–1842).

Жена посланника неаполитанского и обеих Сицилий ди-Бутера-э-ди-Радоли.

Дмитрий Николаевич Гончаров, брат Н. Н. Пушкиной.

Случай этот был известен, но в несколько ином варианте.

Имение Гончаровых Полотняный Завод, Калужской губернии.

Дочери Екатерины Николаевны и Дантеса-Геккерна: Матильда-Евгения, в замужестве Метман (1837–1893), Берта-Жозефина, в замужестве Вандаль (1839–1908) и Леони-Шарлотта, незамужняя (ум. 1888).