Джон Бёрджер - Блокнот Бенто

Жарко, говорю я ему, я собираюсь в местный бассейн поплавать – поехали? Он качает головой: «Знаю я этот бассейн! Воды много, а мяса почти нет!»

Когда он улыбается, белизну нижней половины его усов можно принять за белизну зубов. Глаза у него цепкие. Наблюдая за ним, видишь, как он пристально наблюдает за тобой. В руках у него столько же проворства, сколько наблюдательности в глазах, Он способен наладить чуть ли не любой бытовой прибор и чинит их себе, своим взрослым детям и соседям – всем, у кого хватит скромности его попросить.

Каждый вечер он заносит в календарь свои краткие наблюдения, сделанные за день. Он начал этим заниматься двадцать пять лет назад, когда вышел на пенсию. Записывает особенности погоды, если она необычная, даты, когда он сажает что-нибудь у себя в садике за домом, все, что починил, все хозяйственные дела, которые выполнил, смерть старого друга, сплетни о соседях на улице, а самое важное – делает пометки о том, насколько аккуратно, по его наблюдениям, ведутся работы над домиками или над местными дорогами, мимо которых он каждый день проезжает. Если он считает, что работа сделана особенно хорошо, то ставит в качестве пометки свои инициалы. Для плохо сделанной работы у него в запасе имеется ряд сильных эпитетов, (Неаккуратность напоминает ему о том фарсе, в который того и гляди превратится жизнь.) Иногда он записывает, что ел. Порой вставляет газетную вырезку, обычно фотографию какого-нибудь отдаленного уголка.

Лука тридцать лет проработал в компании Air France испытателем летательной техники.

В саду он выращивает помидоры, салат-латук, руколу и астры, Название «астра», отмечает он, на древнегреческом означает «звезда».

Велосипед ему подарила мать, когда ему было пятнадцать лет. Родители его были итальянцы: отец – портной, мать – портниха, Они оказались в одном и том же пригороде Парижа в 1920-е годы после того, как Муссолини устроил марш на Рим и фашисты захватили власть.

Во время Второй мировой войны и немецкой оккупации Парижа отец держал пса по кличке Гитлер, Поэтому, выгуливая его по местной торговой улице, где всегда было оживленно, он кричал: «Гитлер, к ноге) Гитлер, сидеть! Ты что, палки захотел?»

Переехав из Италии, отец нашел возле Круа де Берни сарай площадью тридцать квадратных метров, Там они всем семейством и жили, и трудились в собственной мастерской, изготовляя на заказ платья для французских домохозяек, мужья которых были одними из первых французских мастеровых, решивших купить свой домик на окраине города, а не селиться в квартирах.

Когда ему исполнилось девять лет, Лука начал после уроков торговать вечерними газетами перед соседней станцией метро. Домой он возвращался за час до того, как пора было ложиться спать, Подросши, он стал забредать на карьер в болотистой низине, где разнорабочие добывали ведрами гипс, который продавали местной фабрике стойматериалов. Тогда эти болота простирались до мест, где теперь стоят дома.

Там было сыро, вспоминает он, работа была грязная, платили мало.

«Когда я думаю про кристаллическую решетку гипса, порой начинаю мечтать об Эльдорадо: сами знаете, сульфат кальция и то, из чего сделаны наши кости, – это более или менее одно и то же вещество. Так вы не знаете?! Погодите, сейчас будет вам сувенир!» Он подходит к шкафчику с узкими ящиками, что стоит в углу его гаража, открывает один из них и вынимает маленький кусочек кристалла. «Моноклинный призматический, – говорит он, протягивая его мне. – Пускай принесет вам удачу…»

В тринадцать лет он начал работать помощником механика у итальянца, державшего гараж-мастерскую, В то время в этих краях было много итальянцев, они работали на строительстве аэропорта Орли, когда его расширяли. Как раз итальянский товарищ и устроил Луку около года спустя поработать клепальщиком на сборочной линии небольшого завода рядом с Орли, где выпускали самолеты «Форман». После испытательного срока его приняли. Заплатили получку за первый месяц.

Дома он ничего не рассказывал про новую работу. Деньги отдал матери. Она сказала: «Откуда это у тебя столько? Ты отцу сказал? Да ты украл их!» Лука мотнул головой. Мать кивнула. Отцу он не рассказывал из своеобразного сыновнего уважения – не хотел ранить его гордость. Теперь у отца была другая собака. Оба Гитлера сдохли. Эту он назвал Денежка. После ужина в мастерской отец держал перед носом собаки кусочек панеттоне и говорил: «Служи, Денежка, служи! Кому говорю? Вот так! А теперь в корзинку, Денежка!»

На следующей неделе, не сказав никому ни слова, мать пошла и купила ему велосипед, Тот, что я нарисовал сегодня утром.

На своем велосипеде Лука объезжал по периметру весь аэропорт, в то время самый большой во Франции. Он часто останавливался поболтать, порасспрашивать.

Когда была создана Air France, он подал заявление, и его с учетом опыта на заводе «Форман» приняли на работу учеником авиатехника. Он посещал техническое училище, основанное компанией для своих сотрудников, которое находилось в самом аэропорту. Он был методичным, одаренным студентом. Окончил училище авиатехником первого разряда.

Людям постарше нравилось с ним работать: он все делал быстро, обладал характером шутливым и в то же время спокойным. Точность была для него источником удовольствия, а не ограничением, Его прозвали Кроликом – на их жаргоне это означало объект, который можно обнаружить только с помощью радара.

Он познакомился с парижанкой по имени Одилия, Называл он ее «моя Розали». Она любила читать, особенно длинные романы. Оно и к лучшему – ведь ему часто приходилось уезжать из Парижа на несколько дней, когда его вместе с другими meccanos [1]посылали работать над самолетом, по какой-то причине застрявшим в аэропорту за границей и нуждавшимся в ремонте. У нее волосы падали на лицо, как солнечный свет, говорит он, показывая мне одну из их старых свадебных фотографий, Первый сын у них родился в 59-м. Второй – через восемь лет.

В начале 1970-х Луку повысили в должности – назначили инженером-испытателем. Испытатели работали бригадами по пятеро. Air France, у которой было сто реактивных воздушных судов, включая «Каравеллы», «Боинги-747», «Аэробусы», «Конкорды», стала крупнейшей пассажирской авиакомпанией в мире и второй среди грузовых.

Их задачей было градуировать и проверять рулевые поверхности и органы управления летательного аппарата после его доставки, ремонта, переоснащения, техосмотра или усовершенствования. Они тестировали и настраивали каждую схему: стабилизаторы, генератор, систему охлаждения, элероны, закрылки, руль поворота, фюзеляж, кислород, давление, радар, радио, Они занимались этим, когда самолет находился на земле, а после, с помощью летного экипажа, – когда он поднимался в воздух. У каждого испытателя был собственный участок работы, хотя в принципе все пятеро способны были друг друга заменять, Лука отвечал за пульт в кабине пилота, за все приборы: высотометр, анемограф, авиагоризонт, вариометр, гирокомпас, датчик вертикальной скорости, приемник воздушного давления и т, д., и т. п.