Леонид Савельев - Расклейщик объявлений

Рождение дочки поставило точку на их общем счастье. Начались проблемы. Потом пошли претензии. Саша изменилась. Появилась необъяснимая ревность, а секс пропал. Генины попытки близости только раздражали Сашу. Общение стало натянутым.

Сейчас они друзья. Для всех муж и жена, но друг для друга – просто друзья. Это неправильно, но так есть. Их связывает только дочь. Гена живет свободной жизнью. Свободной – в смысле беспорядочной. Постоянной женщины у него нет, потому как ему не нужны никакие отношения кроме половых.

Саша. Как Саша, он не знал. Эта сфера их жизни по какой-то совместной молчаливой договорённости никогда ими не обсуждалась, каждый имел своё свободное пространство. Для кого-то такие отношения хороши и удобны. Эдакий гостевой брак под совместной крышей. Для кого-то, но не для Гены. Гену это выматывало и ломало. Гена страдал.

В лежащей рядом сумке зазвонил телефон.

– Гена, привет, я завтра заеду за резиной. Будешь на работе?

– Салют!.. Слушай! Завтра – нет, давай послезавтра. Мне её привезти нужно, нет её на работе.

– Как нет, Ген? Гололёд уж давно, а я всё на лете, переобуваться пора. Я ж когда у тебя машину покупал, резина зимняя в цену входила.

– Да есть, есть она, привезу послезавтра. Давай приезжай к одиннадцати.

Положив трубку, мужчина уставился в телевизор. Шёл очередной глупый сериал. Зевнул. Взяв телефон, набрал номер.

– Витёк, привет! Слушай, колеса нужны на шестнадцатые диски. У тебя есть что на выброс? Да не…Тут один козёл меня достал. Машину покупал у меня. Я ему сказал, с резиной. Резину эту продал давно. Он сам виноват, мог и сразу забрать. А теперь вот достаёт меня. Угу… Ну и хрен с ним, что лысая и без шипов. Вместо помойки заберу у тебя… Суну ему, чтоб отвалил на хрен… Ага, ну давай, завтра утром заеду.

Только нажал «отбой», смартфон завибрировал, пришло сообщение по «viber»: «Геныч, привет! Скоро навещу опять Россию. Встретимся у Стаса семнадцатого?»

Мужчина улыбнулся. Вся любимая музыка, что была у него на дисках и флешке, была от Стаса. Как он забыл о Стасе? Семнадцатое ведь скоро.

Быстро набрал текст: «Конечно, у Стаса встретимся. Хочешь и раньше, по прилёту позвони мне. Буду рад». Отправив сообщение, набрал Сашу.

– Я буду скоро, купить что-то по дороге?

– Да вроде есть всё.

– Ты подумай. Я на мойке пока, как домоют, двинусь домой. Надумаешь, позвони мне.

– Угу, Ген.

– А?

– Я вот сейчас Вике читаю Айболита.

– Молодцы! И что?

– Тут вот… Он пришивает зайчику новые лапки.

– Ну да, помню. И что?

– Да я вот сколько до этого читала, сколько в детстве слышала… И так же как ты «и чё?»… Не доходило до меня. Не могла очевидный вопрос сама себе задать. А вопрос на поверхности.

– Я «чё», Саш, не говорю… Я всегда говорю «что».

– Я абстрактно… Сложно с тобой.

– Ну, так и что? Что на поверхности-то?

– Тебе ничего странным не кажется?

– Да нет. Не кажется. А что?

– А откуда он взял эти новые лапки?

– А ты чего язык не высовываешь, когда пишешь? – Галя подняла глаза на Андрея. По взгляду было понятно, что её мысли далеко за пределами их дома.

– Чего?

– Язык, говорю, высовывай, когда пишешь.

– Зачем?

– Так аккуратнее получается. Дети, когда старательно пишут, высовывают язык.

– Да ну тебя! Отстань, не мешай.

– Ладно, работай, работай.

Встав, Андрей потянулся, включил электрический чайник, вышел из кухни. Галя, почесав ручкой висок, тихо и облегчённо вздохнув, принялась писать дальше.

– Ма! Дай тысчонку.

Галя вздрогнула.

– Ты чего пугаешь? Видишь, занята? Зачем тебе?

– С пацанами в кино пойдём.

– А чего у нас в кино такие билеты дорогие стали?

– Ну, мам…

– Я занята. У меня нет. У папы возьми.

Сын ушёл. В комнате послышались голоса. Галя всё не могла привыкнуть к огрубевшему голосу сына. Издалека голос был совсем взрослым, мужским.

– Не, ну офигеть, а! Штуку ему на кино! Разорит он нас, мать, с тобой. Слышь, Галь! Наш сын в кино меньше чем со штукой не ходит. Га-аль!..

– Да, слышу, слышу, Андрюш! Не мешай, а? Мне чуть-чуть осталось.

– Да. Давай заканчивай, а то уже жрать охота. Приготовила бы чего.

Андрей сел рядом с женой, держа в руках смартфон. Сев, начал тыркать пальцем по экрану, читая, как всегда, статьи в интернете.

– А! Ё! Слышь, чё? Ха, забыл тебе сказать. Сегодня Ванька рассказывал, поехал в ментуру узнать насчёт прав. Он же к Верке с Серёгой в Калифорнию хочет съездить на месяцок. Так вот, говорит, приехал туда. Хочу, говорит, права получить, чтобы в Америке действовали.

Галя положила ручку на стол. Сдержанно вздохнула. Сложила руки и посмотрела на мужа.

– Чё? Чё ты так смотришь?

– Не, ничего… Просто.

– А-а-а… Ну так ё… Сидит там в окошечке какая-то мокрощёлка, и знаешь, что говорит ему?

– Нет.

– Говорит, а вы знаете, какие у нас сейчас напряжённые отношения с Америкой?! Прикинь!

– Прикидываю.

Галя встала, надела фартук, открыла кран с водой и, достав картошку, начала чистить.

– Ты чё вскочила-то, Галь? Доделала свой план, что ль?

– Нет. С утра пораньше встану, допишу.

– А-а-а… Ну да… Приготовь тогда, что-то жрать уже охота. Я сейчас что-то Маркина вспомнил. Помнишь, у него была майка: спереди флаг пендосовский, а сзади я, типа, люблю Америку! Хе! Вот в такой майке Ваньке нужно было в ментуру за правами идти. Прикинь, какой фурор он бы там произвёл! Кстати, семнадцатого у Маркина все соберутся, нужно идти. Дай-ка я ведро возьму, мусор выкину.

– Семнадцатого? А, ну да. Семнадцатого.

Маркин. Я постоянно помнила о Стасе. Но сейчас муж так неожиданно вспомнил о нём. Вспомнил мимоходом. Я привыкла уже не раздражаться. Не раздражаться на лень мужа. Не раздражаться на сына. Не раздражаться на быт. На свою жизнь. Привыкла. Если воспринимать все близко, то жить становится ещё сложнее. Невыносимо. Это нужно в себе воспитать. У меня не получилось. У меня это пришло сразу. Пришло, когда я рассталась со Стасом. В тот же день. Именно тогда я перестала раздражаться и просто стала принимать все, как есть. Мне стало понятно, откуда это раздражение. А оно было от отношений со Стасом. Я любила Стаса, но у меня был маленький сын и муж. В то утро я как обычно сказала домашним, что иду на работу, а на работе сказала, что иду в больницу с сыном, а сама пошла к Стасу.

Когда он принёс кофе, я лежала под одеялом и курила.

– Зажигалка, как у Андрея. Я ему такую же подарила год назад.

– Так это его «Zippo», мы тут пиво пили, забыл. Забери! А… Ну да… Сам возьмёт.

– Стас! Мне так сложно жить двойной жизнью. Ванечка ещё маленький, сейчас самое время.

– Чего самое время, Гал?

– Ну… Блин! Стас! Ванечке будет легче, пока маленький. Короче, я хочу уйти от Андрея.