Вардан Айгекци - Басни средневековой Армении [без иллюстраций]

Говорит улитка: «Нет никого, кто бы видел тебя гостеприимным в отношении других, почему же ты будешь таким ко мне? Дело не в этом, а в том, что жаждешь ты моей крови!».

И не вышла наружу, спасшись от него благодаря своей осторожности.

Царь Соломон заболел.

Все животные пришли его навестить, а воробышек не явился, воробышек сказал: «Я более велик, чем Соломон».

Потом он раскаялся и пришел. Соломон спросил: «Скажи, ты говорил, что ты лучше меня?». Говорит воробышек: «Я знал, что ты мудр и поймешь меня: что же мне было делать, ведь когда пришли посланцы, я сидел около самочки!».

Три верблюда и три лисы побратались, и нашли они три белых хлеба. Верблюды взяли хлебы, задрали головы и, ворча, жевали хлеб, а лисицы плакали у их ног.

И верблюды, наступив на них, их умертвили.

Лев захватил гиену на воровстве, а она говорит: «Я ем мертвых, ибо не осиливаю живых, а ты, поскольку ты могуч, непрестанно делаешь это».

Одна женщина, рослая, очень дородная и тучная, оголилась у себя дома и стала преклонять колена и молиться со стонами и плачем. Вошел ее сын и, видя ее нагою, изумился и сказал: «Матушка, одурела ты, рехнулась, — что это за позорище постыдное!».

А она говорит: «Сынок, ни слова не говори: сообщили мне, что серафимы и херувимы молились божеству нагими, я возревновала к ним и молюсь господу богу!». Сын сказал: «Да, матушка, и зад у тебя как у серафимов и херувимов!».

Барсука спросила лиса: «Отчего я всегда худа, а ты такой толстый?». Барсук ответил: «Ибо не ищу многого, а ем все, что бы ни нашел».

Лев, изумленный красотою девы, воспылал страстью и, пойдя к ее отцу, просил ее себе в жены. А тот, боясь, не решался прямо отказать, но хитро приводил льву отговорки и говорил: «И я бы рад породниться с тобою, но дева моя напугана твоими когтями и громадными клыками, а если придешь ты, сбросив их, то еще более желан ным и прекрасным женихом явишься!» Согласился лев, ибо весь утопал в страсти. И, вырвав когти и клыки, он явился за девой. А когда он вошел, то был забит камнями, ибо стал он безоружен.

Охотники травили собаками лисиц. Одна из лисиц обернулась и говорит: «Умоляю, скажите мне, по какой причине вы нас преследуете?». И говорят охотники: «Чтобы снять с тебя шкуру». А она говорит: «Господи боже, благодарение тебе, что только в этом их желание! А я-то думала, что они хотят поставить меня смотрителем куроводства в этом округе или же настоятелем цыплятника».

Спросили одного мужа: «Видывал ли ты баню?». Тот ответил: «И даже отведал ее мяса!». Затем спросили: «На что же она похожа?». Тот говорит: «У нее такой же рог, как у свиньи». Тогда сказали: «Ну, этот человек не только бани, но и свиньи не видывал».

Собрались однажды тридцать зайцев, посовещались и сказали: «Давайте пойдем все вместе, кинемся в море, чтобы избавиться от этой горькой жизни; слишком уж слабыми создал нас бог, звери ли, птицы ли, все едят нас; лучше нам умереть, чем жить такой жизнью». Когда они бежали к морю, увидели множество лягушек, и, подняв крик, лягушки ускакали, попрыгали в воду и притаились И, увидев еще более слабых, чем они сами, зайцы возблагодарили бога.

Волк похитил скотину, и погнались за ним собаки. Гонится и собака гончара и очень жмет волка. Обернулся он и говорит: «Проклятый пес гончара, у тебя-то что я уношу, стамеску, скребок или палочку для лощения горшков?».

Буйвол пожелал забодать своего хозяина, но не смог, и роптал на бога: «Он рога мои сделал не прямыми, а развернутыми». А хозяин, отвечая, сказал: «Бог знал твой дурной нрав, ради того и придумал так вырастить тебе рога».

Золото потребовало, чтобы все материи поклонились ему на царство, и именовало себя царем. Все явились, не пришла лишь пшеница, говоря: «Подожду, пока, явившись, сперва оно мне поклонится».

Эта басня показывает, что положение материй изменчиво, ибо они не всегда бывают в почете: иногда та или иная возвеличивается, иногда лишается почета. Но, вследствие частой опасности голода, все материи склоняются перед властью пшеницы.

Спросили лисицу: «Сколько ты знаешь различных уловок?». И говорит лиса: «Сто различных уловок хвостом я применяю перед собакой. Но самая высшая моя уловка в том, чтобы ни я не видала собаки, ни собака меня».

Воспылала ласка страстью к юноше и умоляла богиню Астгик, чтобы ей было дано стать прекрасной женщиной.

И, достигнув желаемого, она по виду стала женщиной.

Но после сговора с желанным была свадьба, и песни, и пляски круговые, и светильники горели у брачного полога, а она, увидев бегущую мышь, за нею погналась, чтобы ее словить.

Волк выследил стадо оленей и погнавшись за одним из них, он столько его гонял, что тот пристал; и загнал волк оленя в ущелье, чтобы растерзать. И вот лиса выбежала из своей норы, бросилась в воду, отряхнулась, пришла к волку и, запыхавшись, говорит: «Дяденька, ну вот мы и пришли, и пригнали». Волк говорит: «О, пройдоха, где же ты была, когда я его из ущелья в ущелье гонял?». Говорит ему лиса: «Кровь затмила тебе глаза и ты, от вожделения, не видел меня; взгляни, ведь и я столько бегала из ущелья в ущелье, что вся в поту».

Пантера, погнавшись за дичью и упустив ее, со злости била и проклинала своего детеныша, а затем, раскаявшись, об этом сожалела.

У индийского царя была птица, сносившая, как яйца, жемчуг и драгоценные камни. Услыхал об этом греческий царь и пожелал ее иметь; отправил послов и просил ее себе. Тот дал, но со своей стороны попросил себе его коня, быстротой превосходившего птиц. Хотя были тяжелы эти взаимные просьбы, оба тотчас их выполнили. Но птица, прибыв в Грецию, стала сносить яйца, подобно другим птицам, а конь, достигнув Индии, захромал и вовсе не стал скакать. Царь индийский возвращает коня с резкими укорами, и, точно так же возмущенно отсылают назад птицу. А конь и птица, возвратившись на свое место, стали такими же, как и прежде.

Эта басня не означает ничего иного, как что богатства каждого царства даны богом, в хотя ухищряются цари передавать их друг другу, но не могут.

Лиса переплывала реку, попала в водоворот и вопила: «Эй, святой Георг, эй, святой Георг, спеши ко мне, вызволи меня из этой беды, принесу тебе мерку ладана». Он поспешил и вытащил ее. Спаслась лиса из воды и избавилась от страха, пошла уселась под скалой и ворчала: «Посмотрите, что это за мерзость и какое безобразие! Пока святые были на земле, во плоти, так на колесницах и на конях восседали и причиняли миру слезы, а однажды претерпели мученичество и стали любезны богу, и вот теперь берут сначала взятку, а потом избавляют человека от беды». Пока лиса говорила, внезапно дрогнула та выветрившаяся скала и должна была рухнуть на нее. Возопила лиса: «Спеши мне на помощь, святой Георг, я тебе полторы мерки ладана принесу». Сжалился Георг и спас ее. Не умолкла лиса, пошла беспечно, ворчала и говорила: «Ну вот, опять, — полюбуйтесь на это безобразие. Откуда у меня ладан, чтоб тебе принести, а, святой Георг? Кто я, купец, лавочник? Ну откуда у меня ладан? И нет его у меня, и тебе не принесу». Пока лиса это говорила и ворчала, неожиданно встретились ей охотники и спустили на нее своих гончих. Лиса мчится и вопит: «Ой, горе, эй, святой Георг, спеши же мне на помощь, я ведь пошла искать мерку, чтоб принести тебе ладан, и еще ягненка я тебе принесу». Но тот не явился. Схватили тут лису собаки и трепали ее, и так и сяк. Она визжала и говорила: «Горе мне, грешной перед святыми!». И, живьем взяв ее, сняли с нее шкуру и бросили. И явился ей тогда святой Георг и говорит: «Эй, лживая собака, ты окрашена кровью, но мученицей не будешь, а умрешь в долгу».