Андрей Лукин - Мы в город Изумрудный... [СИ]

Людоеда в этой версии проигнорировали. У Баума, помнится, тоже никакого Людоеда не было. С одной стороны, может быть, и лучше, а с другой немного жаль. Уж очень мрачно и красиво смотрелся его замок на фоне ночного леса.

Когда я рассказал про Людоеда Катерюне, она заявила, что людоедов не бывает, а потом взяла с меня честное слово, что когда я в следующий раз соберусь к ним в гости, то обязательно захвачу ей в подарок книгу с картинками про Людоеда.

— А почему он не съел Элли?

— Он не успел. Его Желез… Стальной Лесоруб своим топором разрубил.

Глаза у Катерюни разгорелись. И она взяла с меня ещё одно честное слово, что я постараюсь попасть к ним в гости как можно скорее. И обязательно не забуду книгу. Почему маленькие девочки так любят всякие ужасные истории про разрубания топором?

— Потому что интересно, — сказала Катерюня. — А он его как разрубил?

— Пополам, — припомнил я.

— Это хорошо.

— Да?

— Да. Если пополам, он больше не оживёт.

И я вынужден был признать, что и в этом она совершенно права.

Трусливый Лев полностью оправдал своё имя. Встретив на дороге Тотошку, он не стал на него набрасываться, а в страхе прижался к земле и закрыл глаза лапами. И правильно — если он трусливый, то должен бояться всего, даже маленького пса. Очень трогательно было слушать о том, как Тотошка уговаривает Льва не бояться и обещает научить его лаять на белок, а Лев дрожащим голосом интересуется, не покусают ли его потом эти страшные зубастые белки.

Так они и шли. Страшила ругался, Лесоруб терял запчасти, Лев пугливо крался за их спинами, то и дело поджимая хвост. Весёлая, в общем, получилась компания.

Дорогу до Изумрудного города Катерюня проскочила быстро.

— А потом Гудвин их всех обманул и сказал, что они должны победить волшебницу Стеллу, — сказала она и зевнула, прикрыв рот ладошкой.

— Бастинду, — машинально поправил я.

— У Бастинды Прыгучие Павианы, её победить нельзя.

— А Стеллу, значит, можно? Она же добрая. Зачем её побеждать?

— Ну Гудвин же их обманул! — Катерюня уже начала терять терпение.

— Ты мне ещё скажи, что Элли облила Стеллу водой, и она растаяла. Что-то мне подсказывает, что ты меня обманываешь.

Вместо ответа Катерюня торжествующе сунула мне под нос страницу с очередной иллюстрацией. На картинке розово-зефирная Стелла таяла в луже воды, трагично заламывая руки. Крыть мне было нечем.

— Да, — сказал я. — Вижу я, что ваша сказка куда-то не туда завернула. Даже интересно, чем тут у вас всё закончилось.

— Хорошо закончилось, — сказала Катерюня, с облегчением захлопывая книжку. — Гудвина прогнали, и он улетел.

— Но обещал вернуться, — не удержался я.

Она вытаращила глаза и хотела что-то сказать, но тут в комнату вошёл её отец:

— Беседуете? — спросил он. — Разговариваете? А нам уже пора. Катерюня, сделай дяде ручкой и живо в постель.

— Людоед, — многозначительно сказала Катерюня, глядя мне в глаза. — Не забудьте, вы слово дали.

— Я помню, — сказал я.

Когда девчонка вышла из комнаты, мой двойник с усмешкой спросил:

— Не замучила она тебя?

— Нет, — честно признался я. — Было очень интересно. Забавные у вас здесь сказки.

— Это не у нас, — поправил он. — В нашем мире Баум, если я не ошибаюсь, умер в детстве от порока сердца. А эту книжку я принёс то ли из двадцатой, то ли из восьмой параллели. Сам потом покаялся. Катерюня меня каждый вечер заставляла её на ночь читать, — он поставил книгу на полку. — Она очень отличается от вашей?

— Не очень, — сказал я. — Но Гудвин у нас тоже улетел.

— Ну и тебе пора, — заторопился мой двойник. — Всего хорошего. Может, ещё увидимся.

Буквально минуты мне хватило, чтобы осознать не очень приятную истину: я попал куда-то не туда.

Во-первых, на моём столе вместо компьютера стояло нечто не поддающееся описанию: мерцающее, прозрачное и разноцветное.

Во-вторых, за окном виднелись не привычные унылые пятиэтажки, а сверкающие стеклом и сталью высотные здания.

В третьих, в комнату почти сразу влетела девчонка лет четырнадцати, одетая настолько вызывающе и с такой дикой причёской, словно она только что снималась в каком-нибудь дешёвом фильме ужасов.

— Приветикс, — сказала она, ничуть не удивившись. — Вы к папсику?

— Здравствуй, — я с трудом отвёл взгляд от её волос и опустился в кресло. — А как тебя зовут?

— Меня не зовут, я сама прихожу, — хихикнула она. — Но вообще-то для друзей я Львика.

Подойдя к уже принявшему обычный вид зеркалу, она постучала по нему кулачком:

— Опять заглючило. Но вы не волнуйтесь. Папсик скоро с арбайта подвалит и всё наладит. А вы из какой параллели?

— Сейчас из той, где Баум в детстве умер.

— А-а-а, — разочарованно протянула она. — Из Катерюниной. У них там почти все в детстве поумирали. Даже Джастин Бибер. Прикольно да?

— Как-то не очень.

— Да бросьте, — Львика беззаботно порхнула по комнате, подхватила со стола что-то похожее на мобильник и направилась к выходу. — У нас-то он живой. Ну, не скучайте. Можете в мегасети поконнектиться… Или, если хотите, я вам теликс включу.

Я покосился на мерцающее нечто и вздохнул:

— Лучше, пожалуй, в теликс.

Львика забавно сморщила носик:

— Все предки одинаковы. Во всех параллелях. Это так скучно.

Она хлопнула дверью, а на стене засветился огромный экран. Пульта под рукой не оказалось, переключать каналы было нечем, впрочем, это мне и не потребовалось. Потому что как раз начинался мультфильм, название которого оказалось простым и незатейливым: «Властелин Изумрудного города».

Подивившись столь странному совпадению, я устроился поудобнее. Ладно, забудем о том, что я уже взрослый, вспомним, так сказать, золотое детство… Ещё раз. Тем более, что всё равно заняться больше нечем. По опыту предыдущей параллели я уже знал, что из квартиры мне лучше не выходить, во избежание, так сказать, нежелательных эксцессов. Не слишком приятно, скажу я вам, когда все встречные таращатся на тебя, как на сбежавшего из резервации папуаса.

Местная версия знаменитой сказки тоже оказалась интересной.

Началось всё с традиционного урагана. Только не было никакого Канзаса и летающего домика. Страшный смерч, рождённый в котле Гингемы, взвился в небо и ринулся в сторону Жёлтой страны. Колдунья задумала расправиться с опасной соседкой. Но мудрая Виллина была начеку, вовремя заглянула в свою книгу и сумела отвести беду. Ослабленный ею ураган, безвредно затих, успев всё же напоследок сорвать пугало, торчащее на шесте посреди пшеничного поля.

Пугало шмякнулось на землю, ожило, отряхнуло рваный кафтан и надолго задумалось, не зная, куда идти и чем заняться. Пролетающая мимо ворона подала ему бесценный совет, и Страшила — а это был, разумеется, именно он — отправился в долгое и опасное путешествие по дороге из жёлтого кирпича.