Сергей Малышонок - Князь

Калеб что-то хотел сказать, оно так и рвалось с его языка, но молодого повстанца остановил выкрик рыжей:

– Хватит! Мы должны действовать сообща. Главное, что все целы. Фобос, хочешь освободить своих оборотней – давай. Только если ты уверен, что это поможет забрать посох у Нериссы.

В её глазах не было ненависти – опаска, риск, ведь она сейчас бросается в пропасть, делая мне уступку. Одна из причин, почему мы с Фобосом были готовы выпустить из тюрьмы предателей-оборотней, которых по-хорошему надо было казнить за будущее предательство, – это холодный расчёт, что пожертвованные жизни не будут так ценны, как эти детские. Цинично, не спорю, но когда ты гарантированно мог сегодня либо поджариться молнией, либо попасть в реанимацию, приходится задуматься и смириться. Седрик сделал свой выбор, Миранда тоже… у них есть шанс выжить и реабилитироваться за это время, это всё, что я могу им позволить.

– Это даст нам больше шансов, – честно и полностью спокойно ответил я. Если всё выгорит, хотя бы не хуже, чем в мультфильме, то, по крайней мере, они перестанут видеть во мне нечеловеческое зло. – И нам нельзя оставаться на ночевку у кого-то. Ты должна была понять, что, приводя меня домой и отказываясь от книжного магазина, как убежища, ты подвергаешь риску мать.

Вилл кивнула и медленно села обратно на скамью. Калеб посмотрел на меня испепеляюще, да так брезгливо, будто вместо меня ведро с грязью, я вернул ему победный взгляд и, скрестив руки на груди, сел в расслабленную позу.

Хорошо хоть они не спрашивают, почему я пошел за мамой Вилл…

Меридиан встретил нас ослепительно-ярким солнцем, освещавшим белокаменный замок на возвышении и отблескивающим от реки, обтекающей вокруг большого защищенного строения правящей семьи. Это солнце среди белых пушистых туч делало ярче и приветливей даже острые верхушки черепичных крыш окружающей столицы, а лес, наверняка до сих пор кишащий меридианскими хищниками, казался даже приветливым.

Сам город практически не изменился. Люди не сновали толпами на улицах, но и не сидели по домам. Сейчас середина рабочего дня, и городская жизнь продолжается, несмотря на переменчивую, недолгую, а учитывая фактор малолетней необученной принцессы, ещё и непутёвую, слегка наивную власть. Я умерил любопытство и свернул с широкой улицы в узкий переулок, к терпеливо ожидающим меня стражницам в своих розово-зелёных нарядах. Те продолжили путь, ведя меня ко входу в Запретный город с тюрьмой, я же по дороге обоюдно с Фобосом сравнивал произведенные изменения.

Конечно, первым делом в глаза сразу же бросался королевский замок. Но кроме него изменилось самое заметное – небо. Не было сосредоточия магии над замком – фиолетового сияния Завесы, вихрем крутящейся высоко в небе и вечно собирающей грозовые тучи, заливавшие окрестности пять раз в неделю. А замок тот же, только перекрашенный, отчищенный от грязи и сверкающий на солнце. С выступа на одной из башен слетела стая белых голубей, которые совсем не водились на Меридиане. Видимо, местные начали их разводить.

Я перевёл взгляд вперед и снова сдержал желание поморщиться – Калеб тоже отправился на Меридиан за компанию, хотя он был самый бесполезный, уж гораздо хуже мальчика с крыльями. Годен разве что контролировать. А сам напряжён, насторожен, готов в любую секунду в бой или воспрепятствовать «совращению» стражниц на тёмную сторону. Кажется, он начал догадываться о моих действиях…

– ЧТО?! – дурным голосом взвыл Ватек, словно новость сокрушила всю его картину мира. Хотя… в определённом смысле так и было. – Хочешь выпустить других заключенных?! – в темнице было пусто, так что споры с «командованием» дозволялись. Ну, как я понял. Рядовую стражу вежливо попросили покинуть помещение и только тогда милостиво «разрешили» мне снять облик Мэтта.

– Нерисса набирает мощь! А имеющимися силами мы просто не можем обеспечить защиту Фобоса и тем самым вернуть Элион! – с жаром ответил Калеб, подаваясь вперёд. Ещё бы не эти нотки, ммм… оправдания в голосе, я бы даже поверил, что обо мне реально заботятся.

Однако душевные волнения повстанца меня трогали мало, даже угрюмо-надутый вид юной Вэндом не вызывал привычного умиления, эм… в смысле, злорадства, да, точно, злорадства. Уважающему себя Тёмному Властелину не пристало умиляться даже такой прекрасной картине, как выражение трагедии всей жизни на лице главного врага, у нас это чувство называется «злорадствовать». Спасибо, Фобос, хоть в чём-то мы полностью солидарны.

Пока Калеб, на правах здешней шишки, доводил политику Партии, я просто разглядывал темницу, вспоминая своё заключение со светящимися решётками вместо ночника, и тихо внутренне радовался, что я больше не буду переживать этот кошмар. Всё высокое круглое помещение действовало угнетающе, и я пытался отвлечься, высматривая прильнувших к решёткам заключенных, коих сейчас и планировалось освободить.

Фрост – здоровый детина, родом из варварских племён севера. Жестокий, как и все его сородичи, но совсем не маньяк, просто воин эпохи, когда разорение вражеских городов и полонение его жителей – норма жизни. Буйный, весёлый, прямой, не слишком умный, но по-своему сообразительный, с таким понятием, как «честь», знаком слабо, больше ориентируясь на простое «личная выгода», хотя «верность своим» вполне присутствует.

Охотник – высокая, закутанная в плащ фигура в широкополой шляпе и с двумя пылающими углями глаз. Высшая нежить, что-то среднее между классическим личем и гулем. Может есть, пить, спать, выпивать, на счёт прочих радостей жизни… не уверен. Возможно. Хотя замечен не был. О своём прошлом никогда не говорит, откуда родом – тоже. Присоединился к Фобосу во время захвата им власти, откуда пришёл или кто его создал – никто не знает, в работе упорен и педантичен, причин сомневаться в себе никогда не давал. Немного садист, обожает пугать простых людей, однако не маньяк и на прохожих не бросается.

Гарголь – меридианский гигант из древних времён, один из немногих ныне живущих. По своей природе – монстр, близкий к настоящим гаргульям, по крайней мере, его плоть при отделении от тела обращается в камень. Особым расположением Фобоса никогда не пользовался, при относительно мирной жизни причислялся к монстрам и был оставлен на страже замка, верен и надёжен.

Песочник – ещё один монстр, в прямом смысле на кремниевой основе. Бывшие зыбучие пески Торус Филни, сперва расплавленные до превращения в стекло юными стражницами, а потом возвращённые к жизни Нериссой. Изначально – порождение природной магии агонизирующего Меридиана, которое полезно на службе, но, увы, тяжело привлекаемо к ней. Фобос с ним почти не контактировал, хотя и знал о разумности данной аномалии и даже взял на службу, насколько это применимо к стационарному географическому объекту, который даже не может разговаривать. На деле это значило, что пески не трогают слуг князя и помогают в обороне форта Торус Филни, иначе говоря – ничего примечательного, в столичном замке ту же функцию выполняли шептуны и хищные растения, да и пара иных мест с похожей защитой в мире имелась. Всякие селяне и дети сами лезли в это болото, проверив на собственном опыте объявление вояк от моего имени. И вот теперь он обрёл мобильность и превратился в одну из самых ценных боевых единиц королевства. Более того, если верить моей памяти, то и с моральными качествами у него было всё в порядке, достаточно, чтобы спеться с Рейтаром и его обострённым чувством чести. Странно для песка-людоеда, прямо скажем, но мне грех жаловаться, при случае надо будет поблагодарить Нериссу за такой подарок. Может быть… По настроению.