Rakot - Укуренный мир. Том 4. Путь домой [СИ]

Мне так стыдно за все мои жизни не было и, главное, я его… себя просто ненавидел в этот момент! Из-за его же чувств, причём! Потому что мне было обидно за девушек, которых уже я сам любил, приняв эти чувства!

– Ох, – всплеск эмоций и сопровождавших их размышлений не занял и секунды, но тяжёлый вздох из моей груди, совмещённый с касанием пальцами переносицы, породил очень даже решительно.

– Мастер? – обеспокоенно дёрнулась в мою сторону Кастер, приняв мой жест за приступ боли.

– Нет, ничего, не беспокойся, – поборов себя, улыбаюсь девушке, смотреть в лазурные глаза которой мне было до боли стыдно. Дико хотелось обнять её, уткнуться носом в голубые волосы над заострённым ушком, и начать извиняться за другого себя, оказавшегося полным идиотом и просто свиньёй, но приходилось себя сдерживать, ведь такое моё действие могло только сильнее ранить её сердце, убеждая в том, что её действительно бросили, что было, всё-таки не совсем правдой. Ведь этот болван всё это и затеял, чтобы как раз никого не бросать… тупой комок чёрной слизи! Чтоб тебе икалось и ходилось только по лестницам!… Засранным!

– Это самое, Мастер… – вперёд вышла Мордред, слегка оттесняя остальных и чувствуя себя явно неуютно, по крайней мере, что-то такое зудящее в её позе было, – тут… – девушка покосилась на мать и, скривившись, взялась свободной рукой за живот, – меня, кажись, что-то выталкивает. Твоя мана по связи держит, но… что-то аж крутит. Чего со мной случилось-то, а? Я всё теперь так странно чувствую и знания эти… Кто я теперь, Мастер? – под конец речи, в зелёных глазах блондинки уже стояла откровенная паника, хотя и было видно, что она держит себя в руках, но здесь и сейчас просто откинула притворство и честно показала нам, что с ней происходит. Большое достижение, при её характере. Но сейчас явно было не время об этом думать.

– Во время сражения с Гильгамешем, ты полностью вырвала свою душу из Трона Героев, – кладу руку ей на плечо, сбрасывая давление Мира. Даже не его лично, как Гайи и Алайи, а пассивного механизма природного равновесия, отрицающего существование богов. Для меня он был слишком слаб, но Мордред не имела моей мощи. – Это привело к тому, что ты завершила своё формирование, в качестве полноценного божества. Но со времён Эпохи Богов в мире многое изменилось и теперь он не очень переваривает присутствие подобных сущностей, вот тебе и поплохело. Не волнуйся, скоро я с этим разберусь, а пока просто прикрою от давления реальности. Тебе же уже лучше?

– Ага, – с видимым облегчением выдохнула девушка, расслабляя позу. – Только я до сих пор не поняла, что это был за цирк с раздвоением личности, когда тебя было два? – Мордеряка-подозревака вернулась к нам отдохнувшей и полной сил.

– То и было. Для решения поставленных задач, одного моего воплощения было мало, впрочем, ты всё сама слышала. Кстати, ты ведь теперь не Слуга и называть меня Мастером больше не обязана, – хоть и не став врать, я всё-таки попытался аккуратно сменить тему.

– Чего это? – наклонила голову на бок принцесса-рыцарь. – Думаешь, если у тебя слегка изменилась мана и ты заделался архидемоном, это что-то меняет?

– Ну, вообще-то…

– Я тебя сейчас чувствую лучше чем, когда бы то ни было, – перебила меня, небрежно дёрнувшая плечиком блондинка. – Так что не бзди, Мастер. Я знаю, что ты – это ты, и мне покласть, что там у тебя с телами, пока ты относишься ко мне и моей Отцу так, как ты относишься, – и независимо отвернулась, обдавая меня по связи придавливаемым чувством смущения, что опустилась до таких пафосных речей.

– Ох, Мо-тян, я же столько раз просил тебя не называть Сэйбер в мужском роде, – да, вот это чувство лютой неловкости и боли в коре головного мозга, теперь я его не только познал в воспоминаниях, но и пережил в реале…

– А я тебе говорила – не грузи меня своими комплексами, тупой Мастер! – тут же оскалилась эта пацанка, погрозив мне кулаком. – Я теперь – Бог! Этой… Бог Войны, во! Буду называть её, как хочу!

– Сефирот, – в зародыше прервала наши препирательства Артурия, умудрившись сделать это в тот самый момент, когда я сам реально ощутил попытку влияния царствующих над миром концепций на наше с Мо-тян поведение. Очень странное это было чувство… Но, что ещё более странно, вмешательство Сэйбер произошло вопреки концепциям, – ты сделал с Граалем всё, что хотел? – вопрос был задан спокойно и без какого-либо подтекста. Девушка просто интересовалась может ли она уже исполнить свой обет, и не более того. Воистину, Идеальная Кудэрэ.

– Да, – невольно улыбаюсь, чувствуя, как теплеет на душе от взгляда ей в глаза, – мне осталось только поговорить кое с кем, и ты будешь свободна от контракта.

– С кем? – это уже спросила как раз подошедшая на расстояние, когда не надо повышать голос для разговора, Рин.

– Сейчас увидите, – от взгляда в лицо Обычной Японской Школьницы с хвостиками по бокам головы внутри тоже разлилась искренняя нежность, которую никак нельзя была назвать чужой. – Пожалуйста, не пугайтесь, и… Арквейд, Арчер, чтобы вы ни почувствовали, постарайтесь держать себя в руках.

– О чём ты? – непонимающе нахмурилась Лувия.

– Они оба являются представителями Силы Противодействия, – объясняю для всех присутствующих. – И хотя агрессия в мою сторону маловероятна, но близость с непосредственным начальством может ощущаться ими… необычно.

– Начальства? – напрягся брутальный Широ из параллельного будущего.

– Да, – смежил я веки, и, не став больше тянуть, коснулся сознания Гайи и Алайи, приглашая их к разговору.

Два оглушительных и вместе с тем беззвучных хлопка пространства раздались прямо за моей спиной, и, развернувшись, я увидел… Увидел нечто. Кажется, раньше в христианстве именно так описывали ангелов и прочих небожителей: огненные кольца, сияющие потусторонним светом. Всё различие было в том, что в центре вращения колец передо мной сияла голубая сфера. Душа и Воля мира, столь же далёкая от понимания человечества и человечности, как и какой-нибудь рептилоид с Нибиру. Если не дальше. Тем ироничнее, что из неё и вышло это пресловутое человечество, своими концепциями сумевшее породить у своего прародителя натуральное душевное расстройство. Мне не приходилось напрягаться, чтобы увидеть: раньше Гайя и Алайя были одним целым. Сейчас же они представляли из себя едва ли не смертельных врагов. Н-да, пусть я и говорил, что хочу вмазать себе-белобрысому, что из-за иной формы бытия, мышления и откровенно нездоровых экспериментов вызывает моё раздражение по ряду вопросов, но мы остаёмся при этом частями одного целого, война большого пальца на левой руке против «собрата» на правой казалась мне сущим бредом и невозможным курьёзом. Ровно до момента, как я встретил этих двух…