Иван Фаатович - Морской Кулак

чуть дальше двери. Стоп. Откуда я всё это знаю? Способность? Когда? Похожее чувство

меня охватило, кажется, в Логтауне, когда пошёл дождь. Но тогда у меня сильно

разболелась голова а в следующий раз я чувствовал людей во время битвы. Я мог

предсказать удары, один из четырёх. Но, что это? Надо разузнать у какого-нибудь супер

крутого чувака с наградой выше Эйса. Ладно, нечего гадать на кофейной гуще, нужно

попытаться уснуть.

Сон всё не шёл. Я всё думал о своих друзьях и всё больше понимал, что мне очень скучно

без них. За такое короткое время я успел привязаться к этой дружной команде. Мне будет

скучно без бесконечных глупостей Луффи, экспериментов изобретателя-труса Усоппа, которые не всегда заканчивались удачно, болтовни на разные темы и боёв на корабельной

палубе с Зоро, ворчания Нами... Чёрт, где этот сраный охранник? Я выглянул из своей

камеры и увидел, что свет из окошка стал чуть-чуть менее искусственный. Может, уже

наступило утро? Возможно. Где этот чёртов тюремщик? А, ходит. Наверное недавно

проснулся. Ну, значит он скоро будет спускаться сюда. Так и случилось, через пол часа

тюремщик двинулся сюда и уже скоро послышались шаги тяжёлых сапог по каменным

ступенькам. Он что-то поставил за дверью и завозился ключами. Я вернулся к стене и стал

ждать. Возня наконец закончилась, он снова подхватил свою ношу и потопал к первому

заключённому. Тот уже проснулся и тихо сидел в углу. Стоило тюремщику подойти, как он

сразу кинулся к прутьям в ожидании еды. Очень противный звук издало соприкосновение

"еды" с миской заключённого, поэтому я отогнал все оставшиеся мысли о том, чтобы

позавтракать здесь. Шаги приближались, я встал. Вот и показался тюремщик. Дверь он

оставил открытой, поэтому тусклого света вполне хватало, чтобы рассмотреть его.

Здоровый детина с не менее здоровым брюхом, стрижка "почти-горшок", грубая куртка, грязные штаны из грубой ткани, тяжёлые грязные сапоги, на лице гаденькая ухмылка а в

глазах презрение. А в ведре... ууу... мой нос. Этим, кажется свиней, или собак кормят. Нет, есть я это не буду точно.

- О, наконец-то очнулся, новенький. Ты тут провалялся два дня, но не волнуйся, ты ещё

до-олго будешь вкушать тюремную жизнь. А-ха-ха-ха-ха. - он рассмеялся своей шутке и

вывалил черпак этого говна мне прямо на пол камеры.

- Жри давай. - уходить он не собирается. Я приподнял одну бровь, посмотрел на него, потом на это говно, потом опять на него.

- Чё застыл, давай, упал на колени и жри с пола, иначе не буду кормить, пока не

сожрёшь! - я всё ещё стоял и смотрел на этого идиота.

- Гордец, да? Ну ничё-ничё, пару-тройку дней посидишь голодный - сожрёшь и добавки

попросишь! - он наполнил кружку на цепи водой, поднял ведро и решил направиться

обратно.

- А ну стой. Отвечай, что это за место и где моя одежда? - тюремщик посмотрел на меня, как на умалишённого и сначала даже от удивления не мог ответить, но потом всё же нашёл

в себе силы и послал меня.

- Да ты ***** **** **аный! Тебе гнить здесь вечно, а он ещё и требования мне

выставлять собрался! Скотина! Без еды две недели и день без воды, после этого! Ты

думаешь, что имеешь какое-то право задавать вопросы, или разговаривать со мной? Жалкое

отребье! Два дня здесь а уже взбесил меня так, как никто не взбешивал уже давно в этой

тюрьме! - он сплюнул ко мне в камеру и решил уйти.

- Значит по-хорошему ты не хочешь отвечать. Ну что ж, значит будешь по-плохому.

Если ты сейчас же не ответишь на мой вопрос - умрёшь не самой лучшей смертью.

- ЧТО-О-О? Жалкий червяк, ты не забыл, что это ТЫ сидишь за решёткой, а не я! Чем ты

можешь мне угрожать? Хиляк! Я тебя одним пальцем раздавлю! - он подошёл обратно весь

багровый и наступил в кучу говна своим сапогом, видимо всё ещё полагая, что я буду это

есть когда-нибудь, но... он ошибался. Он вытоптал свои сапоги в куче этого дерьма так, чтобы на них осталась большая часть этого самого дерьма. В его глазах появился гнев, презрение и какой-то садистский оттенок.

- Если ты слижешь всю еду с моих сапог, то так и быть, я прощу тебя, но если нет, я

заставлю тебя это сделать, урод!

- Да по сравнению с тобой я идеал мужского тела, посмотри на себя, бочка жира, накачанная пивом. - Сейчас тюремщик ещё больше побагровел и, кажется вконец сорвался, а из камеры моего знакомого доносилось похрюкивание. Жирный начал лихорадочно

перебирать ключи бормоча ругательства и всячески поливая меня грязью себе под нос.

После особо удавшегося словесного оборота я решил не утруждать его поиском, а просто

схватил за шею сквозь решётку и слегка сдавил. Нет, я не пережал ему никаких артерий, просто надавил слегка пальцами.

- Мне надоело выслушивать тебя, или ты говоришь где мои вещи, и что это за место, или

умираешь. - Только сейчас мужик обратил внимание на то, что мою руку насквозь проходит

ржавый прут клетки. Зрачки расширились и в них заплясал ужас. Он схватил нож с пояса и

попытался отрубить мне руку. Точнее он её отрубил, но эффекта это не принесло. Я

полностью вышел из клетки, продолжая держать одной рукой тюремщика. Не удивительно, что состояние здоровья моего знакомого зэка не в самом лучшем состоянии. Я взял ключ, который сжимал в руке тюремщик и попытался открыть камеру. Ключ оказался самым

подходящим, видимо он уже нашёл его, когда я решил помочь. Не обращая внимания на его

сдавленные стоны я открыл камеру, швырнул его внутрь и закрыл дверь. Скрепив ему руки

его же наручниками я вывалил всё ведро этого... ну вы поняли на пол и оставил ведро воды

так, чтобы до него можно было дотянуться кружкой.

- Ч..ч-что ты задумал?

- Затихни.

Ну, судя по всему о городе расскажет мне заключённый, потому как с тюремщиком

разговора не вышло. Ничего, как я ему и обещал, умрёт он не самой лучшей смертью.

Просто беру, создаю толстую стену из воды, за которой уже доносятся крики тюремщика, и

превращаю в лёд. Метровая стена льда - хорошая штука. Я проделал окошко вентиляции в

углу соседней камеры, так что он здесь не задохнётся. Так-так-так, где там мой старый

знакомый? Ага, кажется через одну камеру. Ну-с посмотрим с кем я говорил. Подойдя к его

камере я посмотрел внутрь. Моим "сотюремником" оказался старичок лет семидесяти на

вид, тем не менее с грязнющей, но не до конца седой бородой и такими же грязными

длинными волосами. В его серых глазах было удивление и испуг, он немного дрожал и

смотрел на меня, ожидая чего-то. Из одежды на нём была какая-то грязная мешковина. Я

открыл дверь и скомандовал старику: "Вылазь". А сам направился к открытой входной

двери. Выйдя из помещения с камерами я оказался на входе на витую лестницу. Освещал