Цветок асфоделя

Они создавали все новые и новые пары, но нетронутых семейств оставалось мало, слишком мало. Почти в каждом уже, пусть и не активном состоянии, появился павлиний хвост. Гарри подчеркивала повторяющиеся качества сплошными полосами. Вскоре вся доска была исчерчена возможными парами, студенты, пыхтя от усердия, возмущенно глядели в свои блокноты.

— А теперь представьте, что вместо рыжих волос и кривых носов будет, например, безумие или какое-то наследственное проклятие. Постепенно оно окажется у всех в крови, будет накапливаться, пока не проявит себя. В магловском мире короли простецов заключали близкородственные браки, отчего потомки их часто сходили с ума, были неадекватны, убивали своих партнеров и детей, принимали наркотики. Всего и не перечислить.

— То есть, — Кребб задумчиво почесал бровь, — вы предлагаете рожать детей только от маглов или маглорожденных?

— Бросаться в крайности не стоит, мистер Кребб. Мистер Малфой, после первой же лекции, поинтересовался другой стороной данного вопроса. Мистер Малфой, готовы предоставить результаты своего исследования?

Блондин сверкнул глазами, но к доске вышел. И зачитал список фамилий и какие должности, звания они занимают в нынешнее время. Гарри ликовала: ее студенты были поражены и ошарашены. Большинство Мастеров, многие видные должности в Министерстве принадлежали полукровкам и маглорожденным. И не по протекции — откуда она у них? Нет, за таланты, за уровень силы.

— Вас никто не заставляет прямо сейчас бежать, хватать первую попавшуюся маглу и кричать: "Выходи за меня!", — слизеринцы засмеялись. — Но присмотреться в школе к своим одноклассникам, товарищам и просто ученикам других факультетов не помешает. Не кривитесь так, мистер Гойл, Гриффиндор пусть и активно задирает нос, но благороден до упрямства. Такими очень легко манипулировать с помощью совести и взятия, как говорят простецы, на слабо.

Упс, кажется, подала им новую идею.

— Среди полукровок и маглорожденных много талантливых людей с ярко выраженным даром. Неужели род не захочет заполучить себе этот дар?

— Например, ваш, как Мастера Артефакторики, — прищурил глаза Люциус.

— Или Лорда Волдеморта, — вторила ему Белла. Кажется, она цеплялась за соломинку.

— Мисс Блэк, в случае лорда Водеморта поколения его предков были подвержены безумию. И один отец-магл ничего не решает.

— А в вашем случае? — подала голос Андромеда. — Какие минусы у вашего семейства?

Гарри оглядела своих учеников. Они ждали, ждали правду. Как она может им отказать, тем более, вреда ей это не принесет.

— Мисс Блэк, мистер Малфой, род Певерелл, моя ветвь, единственные, кто может выбирать себе спутников жизни, опираясь только на доводы сердца. В моем случае не поможет чистокровность и богатство. Ребенок унаследует семейный талант только если будет зачат в любви, рожден от любимого человека.

Горькая правда. Смерть и Любовь частенько идут рука об руку. И богиня наградила Повелителей именно таким проклятием-благословением. Именно поэтому у Джеймса не проявилось никаких семейных талантов. Его отец слишком уважал его мать, но не любил. И именно поэтому некромантия возродилась в Гарри.

И ведь любовь должна быть обоюдной, так повелела богиня.

— Но ведь это же хорошо! — воскликнула еще одна студентка. — Вы можете не задумываться о сочетании магии, векторах, богатстве.

— А если я недостаточно люблю этого человека? Что если я обманываюсь? Или он обманывает меня? Нет, мисс Престон, к моему вопросу нужно подходить особенно тщательно. Иначе дети получатся талантливыми, но без родовых даров. Мне бы не хотелось подвергать семью такой опасности. Да, вы что-то хотели сказать, мисс Блэк?

Беллатриса задыхалась, сжимала и разжимала кулаки.

— Но неужели лорд Волдеморт не знал, к чему ведут его идеи? Неужели не видел, что без маглов нам не прожить? Неужели…

Она почти плакала. И Гарри закусила губу, так хотелось пожалеть ее. Но не имела права. Не сейчас. В данный момент появилась возможность убрать Беллу Блэк из окружения Волдеморта раз и навсегда.

— Наверняка у него есть какой-то другой вариант, который мы не предусмотрели. Он очень умен, талантлив, — глаза полыхали почти фанатичным огнем.

И ее жениху подобная картина не нравилась. Ничего, Рудольфус, поправимо.

— В таком случае, мисс Блэк, почему бы вам не занять позицию наблюдателя? Не вмешиваться ни во что. И посмотреть, к какому варианту придет политика лорда Волдеморта в ближайшие, скажем, лет десять?

— Но я хочу помогать ему, присоединиться к нему! — возбужденно воскликнула Белла.

— То есть вы не способны просто и трезво оценивать поступки постороннего мужчины? Неужели у вас недостаточно аналитического дара для этого? Или, может быть, ваша ветвь рода не воспитывала в вас его? Прискорбное упущение. Я была о вас лучшего мнения, мисс Блэк, — удрученно покачала головой Гарри.

Студенты не вмешивались и, казалось, готовы были слиться цветом со стенами. Буйный нрав и талант к боевой магии Беллатрисы слишком хорошо был известен окружающим.

Сама Белла задыхалась, воздух вырывался сквозь сжатые зубы, грудь тяжело поднималась и опускалась. Гарри сыграла не только на гордости Блэков, но и на их неумении быстро взять себя в руки и вернуть хладнокровие. К тому же, Белле всего пятнадцать лет, гормоны еще бушуют в крови. А вокруг — товарищи, которые только и ждут, что она пренебрежет своими обязанностями в угоду желаниям. За ее спиной будут перешептываться, судачить. Этого Белла, истинная дочь Блэков, перенести не могла. Ее семейство привыкло защищать своих, не только жизни, но и репутацию.

— Я клянусь до тридцати лет не присоединяться к лорду Волдеморту и его организации, не поддерживать их, выбирая сторону наблюдателя! — четко произнесла она, и Гарри восхитилась решимостью этой пышущей жаром девушки.

Все потрясенно ахнули, когда на ладони Беллы зажегся лепесток пламени принятой магической клятвы. Он впитался в ее кожу и браслетом обвил запястье. Блэк захлопала глазами, но уже ничего не могла поделать. Она импульсивно решила свою судьбу на последующие годы. И винить в этом можно было только себя.

Сама Гарри мысленно захлопала в ладоши. Она сильно рисковала, почти оскорбляя представительницу темного рода, но все обошлось.

— Я клянусь до тридцати лет не присоединяться к лорду Волдеморту и его организации, не поддерживать их, выбирая сторону наблюдателя, — рядом с тяжело дышащей Беллой поднялся Рудольфус Лестрейндж. Язычок пламени впитался и в его кожу, а парень взял дрожащую ладошку девушки и поцеловал тонкие пальчики. — Я во всем поддержу свою будущую жену.

Белла захлопала глазами, взгляд ее изменился. Она посмотрела на высокого, широкоплечего шатена немного под другим углом.