jharad17 - Walk the Shadows

Он сосредоточился на краях серой поверхности, отвлекая внимание Гарри на слабые попытки проникнуть вглубь его сознания через не скрытые воспоминания. Это сработало. Гарри был слишком занят слабыми толчками и не заметил его более хитрых и вертких действий в тени. В отличие от остального грубого и изъеденного камня, края стены были гладкими, и именно на них он сосредоточил большую часть своих усилий. Он направил свой разум сквозь маленькую щель рядом с краем, двигаясь медленно, чтобы Гарри не заметил, осторожно пробираясь через щит, скрывающий остальные воспоминания.

Наконец, прорвавшись под камень, он успел лишь мельком увидеть темный, крутящийся, разрывающийся молниями вихрь, подобный огням ада, и был силой выкинут из сознания Гарри.

— Нет, — Гарри задыхался, согнувшись пополам, когда Северус, наконец, опомнившись, подскочил к нему и попытался выяснить чему, черт возьми, он только что был свидетелем. Этого не может быть… не могут все пытки, ярость, страхи быть скрыты подобным образом… Невозможно.

Глаза мальчика были плотно закрыты, и легкая дрожь пробежала по его телу. Но его голос был ясным, когда он сказал:

— Нет. Вам сюда нельзя.

TBC . . .

а мы тут незаметно перевалили через серидину фика...

хочу видеть отзывы. много отзывов. кхм... пожааалуйста)

Предупреждение:эта глава содержит полуграфичные описания пыток и отсылки на насилие.

15 Августа, 18.30

Черт.

Флэшбек.

Глаза мальчика были плотно закрыты, и легкая дрожь пробежала по его телу. Но его голос был ясным, когда он произнес:

— Нет. Вам сюда нельзя.

— О, нет, ты этого не сделаешь, — зарычал Северус. Его терпение подходило к концу. Если бы ему пришлось задуматься над тем, почему его так разозлили слова Поттера, то он бы признал, что не любит, когда ему перечат. Или даже просто пытаются перечить. Но в тот момент, он убедил себя, что делает все это, чтобы помочь мальчику исцелиться.

— Legilimens.

Сразу же возник камень, все такой же изрытый, и Северус вспомнил об упражнении из книги, которую он дал Поттеру, касающейся отдельных способов защиты сознания. Но если мальчик воспользовался этими знаниями, чтобы скрыть все свои воспоминания, то это было… нездорово. И усугубляющее. Кроме того, сейчас его худшие воспоминания должны были находиться в Омуте памяти. Насколько же ужасными они могли быть в действительности?

С этой мыслью Северус атаковал.

Гарри бросил все силы на защиту своей каменной стены. Снейп был зол — Гарри каким-то образом чувствовал это, но не мог впустить его. Камень защищал его, позволял ему держаться, дышать и оставаться в сознании. Без него… Он просто не мог позволить Снейпу войти.

— Убирайся, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Убирайся отсюда.

Но Снейп не слушал, он нападал на камень, словно в его руках был отбойный молоток. Он наносил удары по верхнему слою, из-за чего в защите появлялись слабые места и трещины.

Гарри чувствовать решимость Снейпа и воспользовался жалким страхом в свою пользу. Это придало ему сил. С каждым вздохом он укреплял камень, быстро создавая все новые и новые уровни защиты. Быстрее, чем Снейп успевал разрушать их. Но в этой спешке у него не получалось следить за всеми трещинами, создаваемыми Снейпом, и он упустил одну из них.

Снейп, однако, не пропустил его ошибки. В то же мгновение он бросился сквозь трещину в тщательно созданной броне Гарри. На него нахлынул поток воспоминания, но в том разозленном, раздраженном состоянии, в котором он пребывал, он не смог защититься от него. Гарри почувствовал его попытку отступить, но теперь это было бесполезно. Абсолютно бесполезно. Там, под камнем, он был в ловушке.

Карусель медленно вращалась по кругу, Инфери с их мертвой плотью и мертвыми глазами сидели на спинах летящих грифонов и драконов и передразнивали детей. А Темный Лорд под маской своей ранней версии — Тома Риддла — стоял перед ними и улыбался.

— Ты мой, — шептал он. — Навсегда.

Но теперь они находились в хорошо оборудованной тюрьме, и Нотт ухмылялся ему, поднимая палочку.

— Трус, — обозвал его Гарри, и мир погрузился в пучину крика и боли, а бульканье крови в горле было самым громким звуком, который он когда-либо слышал. А потом он ослеп и закричал, корчась на каменном полу под проклятьем.

Сколько прошло времени? Возможно, несколько часов. Сколько прошло времени, пока он не начал сходить с ума? Он не чувствовал ничего, кроме нестерпимой боли Круциатуса. Но когда он прекратил бороться с проклятьем, он понял, что может лучше справляться с ним. Он знал, что только когда он окончательно сдаться, чтобы это ни значило, он будет способен сохранить свой рассудок.

— Сдавайся, — словно читая его мысли, пропел кто-то высоким, холодным голосом. — Будет лучшее, и больше никто не причинит тебе боль.

Предложение заманчиво, но он отклонил его, дико замотав головой.

— Никогда, — проскрипел он сквозь зубы, его голос груб и сух, как могильный камень. Когда он больше не смог сжимать челюсть, он закричал. И поэтому ему пришлось дышать через нос, несмотря на сопли, кровь и слезы. — Я не сдамся…

— Никогда не говори никогда, малыш Гарри, — глумилась Беллатрис, накладывая еще одно режущее проклятье, в то время как боль от Круциатуса только возросла. Он стучал пятками по каменному полу, невозможно выгибая спину и пытаясь ухватиться сломанными пальцами за что-то, хоть что-то, что сможет удержать его. Но он слеп, одинок, под их абсолютным контролем.

Она смеялась, когда с него сдирали кожу, смеялась над его паникой, когда он обхватывал себя руками, чтобы не разорваться на части от боли; смеялась, когда кто-то схватил его за волосы и с силой стиснул его голову в ладонях, чтобы он прекратил дергаться, а затем прижал его лицо к их лицам, и кровь его пачкала чью-то гладкую кожу, когда они терлись об него, словно кошки. А затем чей-то язык коснулся его щеки, слизывая кровь и слезы. Слова, которые шептали ему на ухо, были похожи на слова любовника:

— Ты такой приятный на вкус, Гарри, — и внезапно ему стало ужасно плохо, а смех все продолжался…

С родившейся из отчаянья силой Северус, наконец, вырвался из воспоминания мальчика, выбрался из-под сломанного и треснутого камня и опустился на колени посреди гостиной, ловя ртом воздух. Через несколько долгих мгновений он осознал, где находится, и его взгляд упал на Гарри, свернувшегося в комочек и тихо раскачивающегося с плотно закрытыми глазами.

Дерьмо.

Северус потер переносицу и несколько раз глубоко вздохнул. Что ж. В этот раз он действительно перегнул палку. О чем он думал, поднимая эти воспоминания со дна? Возможно, он только что уничтожил труд нескольких недель.