Serpensortia - Фанфик Everything I am

— Что там со временем? — спрашиваю я, шнуруя ботинки. Раз Рон в комнате один, значит…

— Опаздываем на завтрак, как обычно, — смеется он, подтверждая мою догадку, — Гарри, ты знаешь, что Фред и Джордж решили заняться массовыми мероприятиями?

— Как это? — я беру сумку, и мы торопливо идем к Большому залу. Рон сияет, как начищенный кнат, я с удовольствием слушаю его. Мне вообще приятно его слушать.

— Ну, они решили предложить свои услуги не только в сфере торговли, — оживленно объясняет Рон, — но и в сфере всякой праздничной деятельности. Свадьбы там, банкеты, всякие тусовки. Они ведущие и… как это у магглов?

— Диджеи? — предлагаю я, и Рон кивает:

— Во-во. Жалко, у нас выпускной только на следующий год, а так можно было бы пригласить их, ага? Чтобы они организовывали?

— Думаешь, они захотели бы? — с сомнением отзываюсь я, — ты вспомни, как они отсюда на метлах стартовали! Со свистом!

— Брось, Гарри, дело было только в Амбридж, — возражает Рон, — против самой школы они ничего не имеют.

— Не уверен, что Дамблдор доверил бы твоим братьям устройство шоу, — фыркаю я, — они бы на радостях могли разнести Хогвартс на отдельные камешки.

— Да ну тебя, — Рон тыкает меня кулаком в бок, — они теперь гораздо серьезнее стали! А ты занудлив прямо как Гермиона!

— Ну, тогда в самом деле жаль, что выпускной нескоро, ладно, согласен с тобой, — я выставляю ладони вперед, — только я не зануда!

— Ага, испугался!

Мы смеемся, как в детстве, и Рон вдруг произносит:

— Ты сегодня такой как раньше, Гарри. Я ужасно рад, если честно.

— Какой «такой»? — осведомляюсь я, сразу перестав улыбаться, но он только пожимает плечами:

— Ну, ты веселый, спокойный… Вчера окклюменция нормально прошла, да?

— Нормально, — эхом повторяю я, подумав мельком, как мне нравится определение нормы, которое мелькнуло перед внутренним взглядом. Но Рону об этом знать необязательно.

Мы почти пришли. Я вхожу в зал, пропуская Рона вперед, и не решаюсь поднять глаза, чтобы не увидеть сидящих за преподавательским столом. Я не знаю, как вести себя. Больше всего на свете я боюсь покраснеть, увидев там его фигуру. О том, что случится, если мы столкнемся взглядами, и думать страшно. Нет, лучше сразу пройти на свое место и сделать вид, что зверски голоден. А это как раз недалеко от истины.

— Доброе утро, Гермиона, — желаем мы на два голоса, и она поднимает голову от утренней газеты. Лицо у нее задумчивое.

— Доброе утро, — произносит она, — ешьте, опять вы в числе последних.

— Что-нибудь случилось? — интересуется Рон, через ее плечо заглядывая в газету. Гермиона не позволяет этого сделать:

— Рон, уймись и позавтракай, а потом уже проси у меня доступа к печатной продукции.

Я смеюсь, и они оба смотрят на меня с одинаковыми выражениями лиц:

— Гарри, что смешного?

— Ничего, — я улыбаюсь, — просто сколько лет за вами наблюдаю, вы всегда препираетесь. Только диалоги делаются все наукообразнее.

Гермиона строит гримаску и, не выдержав, улыбается в ответ:

— Ничего не поделаешь, умственное развитие не может стоять на месте, — следует взгляд в сторону Рона, — ну, в нашем отдельно взятом случае ситуация конкретного индивидуума должна свидетельствовать о том, что исключение лишь подтверждает правило.

Мы смотрим друг на друга, а Рон поднимает глаза от тарелки и переводит их с моего лица на гермионино:

— Эй, вы о чем? Нет чтобы поесть, опять диспуты разводите…

Я и Гермиона дружно хохочем, хлопая друг друга по подставленным ладоням, и наш смех разносится высоко под сводами зала. Рон тоже смеется, но неуверенно и, кажется, слегка обиженно, и Гермиона внезапно обнимает его за плечи, прижимаясь щекой к плечу.

Точно как…

Я обрываю мысль; они, к счастью, не замечают меня, занятые немым диалогом. Я откашливаюсь, возвращая друзей с небес на землю. Да, Гермиона никогда раньше не делала на людях ничего подобного, но я не собираюсь думать о том, что это означает и означает ли хоть что-нибудь. Я просто не хочу, чтобы на них все пялились.

— Э, ну да, — Рон торопливо возвращается к недоеденному тосту, а Гермиона утыкается лицом в газету. Сидящие вокруг вновь начинают жевать, а она осторожно толкает меня локтем:

— Гарри, я хочу вызвать тебя на два слова. Отойдем в сторону после завтрака?

— Да, конечно, — недоуменно отзываюсь я, и она, кивнув, погружается в чтение какой-то статьи. Аналитические прогнозы и перспективы слияния маггловского и магического миров, насколько я могу уяснить из названия. Наверное, она к семинару готовится. А может быть, просто интересуется, у Гермионы в голове всегда много фактов, не имеющих прямого отношения к школьной программе.

После завтрака мы направляемся на Травологию. Гермиона решительно отправляет Рона вперед, подхватывает меня под руку и оттирает в сторону от толпы сокурсников. Я удивленно гляжу на нее:

— Что-то случилось?

— Нет пока, — отвечает Гермиона, краснея, — но я… просто обязана тебе сказать. Пока не случилось.

— Да в чем дело-то? — ох, как я не люблю, когда она краснеет! Это всегда наводит меня на подозрения, что речь пойдет обо мне.

— Гарри, у тебя невозможно счастливый вид, — говорит Гермиона так тихо, что я вынужден практически прижать ухо к ее губам, — вчера ты был мрачнее тучи, мы с Роном даже опасались за тебя, а сегодня ты по-настоящему смеешься. Ты хоть помнишь, сколько ты не смеялся?

Я не помню. Но, кажется, понимаю, что она имеет в виду. Волна жара обдает меня изнутри, но я заставляю себя остаться спокойным:

— И что с того?

— Да ничего особенного, — пожимает она плечами, — просто… ты помнишь, как я на уроке Зельеварения зелье испортила? Ну, от него еще ментолом пахло на весь класс?

— Помню, — не понимая, к чему она клонит, отвечаю я, — ну и что?

— Ты на меня тогда посмотрел, наверное, ждал, что я расстроюсь, у тебя еще на лице удивление было, что меня утешать не понадобилось…

Кажется, до меня доходит. Мы уже стоим одни, все удалились на приличное расстояние, почти к самым теплицам, и можно говорить громче, но мы все так же шепчемся:

— Ты что, хочешь сказать…

— Ты мой лучший друг, Гарри, — говорит Гермиона полушепотом, красная от смущения, как дикая гвоздика, — я хочу, чтобы ты понял, что я тебе доверяю и не хочу обидеть. Я в тот день вела себя очень глупо, Лаванда, наверное, тогда и догадалась, что мы с Роном… Ну ты меня понял?

— Понял, — медленно отвечаю я, глядя на ее кудрявую макушку. Значит, я был прав. Мантия ей пригодилась бы. А теперь она мне самому позарез нужна.

— Гарри, я это говорю к тому, что… В общем, ты не должен ничего отвечать, просто услышь, что я тебе скажу, договорились? — она говорит уже тверже, хотя по-прежнему не поднимает глаз. — Ты должен вести себя умнее, чем я. Если твое хорошее настроение как-нибудь связано… с уроками окклюменции, будь очень осмотрителен. Ты прекрасно знаешь, что за тобой следит множество глаз. Неприятности в случае чего будут не у тебя.