Кира Измайлова - Жизнь замечательных Блондей

– Неплохо, – сказал, наконец, Эрик. – Если будем продолжать в таком же темпе, закончим намного раньше, чем планировалось.

– Разрешите поинтересоваться, господин Райан, а вы здесь останетесь? – спросил седоватый сержант. На этой базе он служил уже лет двадцать, а потому мог себе позволить некоторые вольности.

– Вы полагаете, служба на этой базе – предел моих мечтаний? – едва заметно приподнял брови Эрик.

– Прошу извинить, господин Райан… – стушевался сержант.

– Отвечая на ваш вопрос, – продолжил Эрик, словно бы не расслышав его слов, – могу с уверенностью сказать: на этой базе я не останусь. У меня несколько иные функции, и любоваться пустыней от побудки и до забора я не собираюсь. Оставлю это удовольствие более квалифицированным коллегам, пожалуй…

Кое-кто из молодых служащих сдавленно зафыркал; подобного рода фразочек Эрик успел нахвататься за время службы, знал, что людям они чаще всего кажутся смешными, и умел использовать их к месту и ко времени. Вот и сейчас: подчиненные вроде бы немного расслабились, поняв, что их временный командир не настолько уж бесчувственное бревно, какими обычно кажутся элитники, вон, даже шутить пробует! С другой стороны, фамильярностей все равно бы никто себе не позволил – это может выйти боком.

– Разрешите закурить, господин Райан? – спросил сержант, заметно приободрившись.

Работать без перекуров тут, похоже, не привыкли, и Эрик, хотя и не одобрял такого пустого времяпрепровождения, нарушать устоявшуюся традицию, тем не менее, не стал.

– Курите, – кивнул он, и люди обрадованно полезли по карманам, зачиркали зажигалками. – Кто-нибудь одолжит сигарету?

– Вы ж не курите, господин Райан! – ошалел сержант, но сигареты протянул.

– С чего вы взяли? – усмехнулся Эрик, прикуривая. – Курю. Изредка.

Этому тоже пришлось научиться: странно, но люди отчего-то более благожелательно относятся к тем, кто разделяет их привычки. Коллеги, несомненно, Эрика бы осудили, но сейчас никого из них не было поблизости, а потому можно было продолжать нарушать все мыслимые и немыслимые правила приличия.

– Хорошо… – высказался молоденький техник, глядя в небо. – Вроде и ветер поутих…

– К ночи опять поднимется, – напророчил сержант. – Тут в эту пору всегда так. Сейчас хоть по морде песком не особо хлещет, а ближе к лету вовсе наружу без маски не выйдешь. Хотя ночью все равно задувает, слыхали, как воет иногда?

– Хм… – задумчиво протянул Эрик, вертя в пальцах сигарету. Курить ему вовсе не хотелось. – Может, это ветер шутки шутит?..

– О чем это вы, господин Райан?

– Ночью послышалось, – усмехнулся Эрик, понимая, что надо рисковать. – Полное впечатление, будто где-то в пустыне кружит тягач. Видимо, обман слуха, раз уж, говорите, ветер тут сильный. Доводилось слышать о таких эффектах…

Подчиненные переглянулись. Эрик молча ждал.

– Это не ветер, господин Райан, – сказал, наконец, все тот же сержант. Видимо, он служил рупором общественности в нелегком деле общения с представителем элиты. – Это правда тягач. Только… ну…

– Ну? – Эрик придал лицу скептическое выражение. – Кому-то захотелось прокатиться ночью по пустыне и полюбоваться звездами? На тягаче?

– Нет… – Сержант оглянулся на товарищей, но поддержки не нашел. – Это Песчаный Дезертир, не слыхали?

– Кто? – искренне удивился Эрик.

– Ну, рассказывают… – смущенно хмыкнул сержант. – Служил когда-то на этой базе парень. Гонористый был, ну и… не сошелся во взглядах кое с кем. Его и… того…

– Чего – того? – в тон подбодрил Эрик, хотя уже понял, о чем речь.

– Ну… проучили маленько, – выкрутился сержант. – И закатали в карцер. А он, видите ли, обозлился и того… сбежал. Тут особенно-то бежать некуда, сами видите, пешком далеко не уйдешь… Легковую машину, должно быть, у него не вышло угнать, а тягач, поди, без присмотра оставили – кому он нужен, такая бандура! Ну вот, на нем он и с базы и сдернул, дезертировал, значит… – Он затянулся и смачно сплюнул под ноги. – Хватились, конечно, искать стали, да так и не нашли. Пропал с концами. Пустыня ж…

Помолчали.

– В общем, говорят, в такие вот ночи, когда новолуние, объявляется он, Дезертир, – добавил сержант. Наверно, такие истории полагалось рассказывать в казарме, после отбоя, в темноте, а при свете дня они страшно никому не было. Слушали, немного смущенно ухмыляясь, мол, ерунда какая, и только… – На том самом тягаче, на котором с базы-то удрал. Если ему кто попадется из тех, что молодых солдат гнобит, того и задавит… А наутро пропадает, песком рассыпается. Потому и Песчаный Дезертир…

– Вы бы еще про Черного Механика рассказали, которому непременно надо стопку спиртного в мастерской оставить, не то пакостить начнет… Или про Риппер-без-пилота, который приглашает в кабину, а потом не выпускает, – встрял молоденький лейтенант, судя по нашивкам – из инженерных войск, с несомненной печатью высшего образования на челе. Физиономия его выражала высшую степень скептицизма. – Это же сказки! Фольклор!

– Сказки не сказки, а с тех пор на нашей базе никаких безобразий не случалось, – ответил сержант с достоинством. – И потом, если это, по-твоему, всё выдумки, что ж ты в одиночку у летных ангаров дежурить боишься?

Эрик с трудом подавил улыбку. Такого рода байки имелись на всех без исключения базах, надо думать, старослужащие пугали ими новичков. Те, может, всерьез и не верили, но все-таки по ночам в одиночку не шатались… Но вот именно с этой историей, про Песчаного Дезертира, Эрик сталкивался впервые. Интересно знать, не запустили ли ее специально? Услышит кто-то ночью шум мотора и еще подумает, сказать ли товарищам: ведь засмеют, мол, тягач-призрак мерещится, дослужился, парень!

– Давно это случилось? – спросил Эрик.

– Да изрядно, – подумав, ответил сержант. – Я когда завербовался и сюда попал, эту историю уже рассказывали… А тому уже лет восемнадцать, господин Райан.

«Не сходится, – подумал Эрик. – Вряд ли контрабандисты столько времени используют одно и то же место для переправки товара. И уж совсем маловероятно, что легенду про этого Песчаного Дезертира сочинили специально. Скорее уж, вербуя на базе помощников, от кого-то из них контрабандисты услышали эту историю и приспособили ее к собственным нуждам. Остроумно, ничего не скажешь…»

Люди продолжали спорить, есть ли в армейских байках хоть толика правды, или все они – суть порождение нетрезвого разума. Голоса разделились примерно поровну, а Эрик встревать не собирался.

– Как хотите, – внезапно услышал он. – Про Риппер-без-пилота ничего не скажу, врать не хочу, а вот тягач Песчаного Дезертира я своими ушами слышал.

– Это ты после отпуска, что ли, слышал-то его? – поддел кто-то. – Набравшись?