Кира Измайлова - Жизнь замечательных Блондей

– Ну, всё хорошо, что хорошо кончается, – внезапно отступил Крей. – Да, господин Сайн, по правде сказать, не хотел бы я оказаться на вашем месте! Тут с одним юнцом не знаешь, как совладать, а у вас их… – он махнул рукой и улыбнулся, на этот раз искренне. – И как вы справляетесь?

– Опыт, должно быть, – немного расслабился тот. – Поначалу действительно приходилось непросто, не стану лгать, но постепенно всё наладилось. Воспитанники, за редким исключением, совершенно адекватны, никаких нарушений, всё идет согласно учебному плану.

– Это радует, – кивнул Крей. – Растите достойную смену! Главное, чтобы им некогда было думать обо всяких глупостях, а то от скуки можно такого натворить, по себе знаю… – Он вздохнул. – О, господин Сайн, поверите ли, побеседовал с вами, взглянул на этот кабинет – сколько раз меня сюда вызывали! – и такая ностальгия нахлынула…

– Бывает, – улыбнулся Сайн. – Здесь мало что меняется с течением времени. Разве что лица.

– Да… – вздохнул начтранс и вдруг задорно посмотрел на директора. – Господин Сайн, не будет ли слишком большой дерзостью с моей стороны попросить вас о разрешении пройтись по интернату? Хочется воскресить, так сказать, воспоминания юности!

– Хм… – Отказать директор, конечно, мог, но не видел смысла. С теми, кто на короткой ноге со Вторым Консулом, лучше не связываться. И пусть такая мелочь вряд ли серьезно заденет Крея, зачем создавать прецедент. – Это, знаете ли, не принято…

– Конечно, я понимаю, – кивнул тот. – Жаль, очень жаль! Ну что ж!

– Постойте, я еще не ответил отказом, – поспешил остановить его Сайн. – Я хотел лишь сказать, что не вправе отпустить вас без сопровождение, но если моя компания вас устроит…

– О, господин Сайн, мне неловко отрывать вас от дел из-за моей прихоти…

Эти расшаркивания могли продолжаться очень и очень долго, поэтому директор волевым решением их прекратил.

– Ну что вы, – сказал он, – я буду рад сопроводить вас. Не беспокойтесь, ни от чего сверхважного вы меня не отвлекаете. И кроме того, интернат посещают обычно лишь проверяющие, а как вы понимаете…

– Прекрасно понимаю, – обрадовался Крей. – Я, знаете, тоже не прочь щегольнуть своим космопортом, жаль, гости бывают редко, все больше наведываются с деловыми визитами!

– Вот и прекрасно, – подвел итог Сайн и встал. – Желаете начать прямо сейчас?

– Раньше начнем, раньше закончим, – согласился начтранс, поднимаясь во весь рост. – Очень вам признателен!

– Пустяки, – отмахнулся тот. – Что ж, идёмте. Начнем с первого сектора…

Много времени эта импровизированная экскурсия не заняла. Не то чтобы Сайн торопился, скорее, сам Крей подолгу нигде не задерживался. А директор, надо сказать, внимательно прислушивался к его замечаниям наподобие «А вот в этом коридоре я, помнится, совершил забавную диверсию: переключил все проекторы в аудиториях на прием порноканала» или «О, я вижу, предохранители по-прежнему с обычной защитой, это, я вам скажу, не помеха пытливому юному уму!». Ясное дело, что законопослушному юному Блонди и в голову не придет заниматься отключением каких-либо предохранителей, находящихся, к тому же, в труднодоступном месте под самым потолком, но директор мысленно составлял список усовершенствований. Благо повод имелся.

– Ну а тут помещаются самые младшие наши воспитанники, – произнес директор, проводя проксимити-картой по считывателю и пропуская гостя вперед. – Сейчас у них перерыв между занятиями…

…– Теодор! – у Айвера было такое выражение лица, что мальчик невольно заинтересовался.

– Ну что еще?

– Господин директор идет с обходом! – выпалил тот. – И гость с ним! Не знаю, кто это, но выглядит очень важно… Хочешь посмотреть? Они как раз на втором этаже, скоро поднимутся сюда!

– Ну… – Теодор задумался, потом всё-таки не устоял. – Ладно, пойдем! Айвер?

– А?

– Так ты уже видел этого гостя?

– Видел, потому за тобой и пошёл, – кивнул тот. – Ну, интересно же!

– Может, это просто проверка какая-нибудь, – пожал плечами Теодор. Он всегда довольно сдержанно выражал эмоции, прекрасно зная, что иное не приветствуется. – Помнишь, два месяца назад была?

– Не похоже, – задумался Айвер. – С теми господин Сайн держится как-то… ну… скованно. А это будто его знакомый.

– Да? Тогда и правда любопытно, – заключил мальчик.

Гостя видно было издалека: как и директор, он возвышался над юными воспитанниками, словно Эосская башня, а выглядел и впрямь важно. Во всяком случае, одет оказался куда более броско и дорого, нежели директор, предпочитавший сдержанные тона и строгие костюмы. Этот же Блонди явно был птицей высокого полета, такие вещи могли распознать даже дети.

На члена какой-нибудь комиссии он действительно не походил: те смотрят сурово и ищут какие-нибудь нарушения, а директор при них делает скучное лицо, говорит мало и коротко, да и воспитанников заранее предупреждают, чтобы занимались делом и не попадались под ноги. Этот же поглядывал по сторонам с любопытством, что-то рассказывал директору, а тот внимательно слушал и вполне охотно отвечал на вопросы неизвестного Блонди.

Теодор внимательно рассматривал его – ему всегда было интересно понять, почему старшие ведут себя именно так, а не иначе, что кроется за разными их жестами и словами… Жаль только, объектов для наблюдения почти не было, а имеющиеся он уже изучил вдоль и поперек, только и оставалось надеяться, что появятся новые преподаватели или хотя бы прислуга! А тут такой подарок судьбы!

Подарок судьбы скользнул взглядом по ним с Айвером, отвернулся, потом снова посмотрел на мальчиков в упор и – Теодор готов был поклясться! – едва заметно подмигнул ему. Именно ему, а не Линну, поэтому он не стал спрашивать приятеля, заметил ли тот что-нибудь.

В этом определенно крылась какая-то загадка, и Теодор постарался подойти поближе. Сомнений не было: гость разглядывал всё и всех, но нет-нет, да и возвращался взглядом к нему, будто пытался оценить издалека. Что бы это могло значить?..

…Времени Себастьян потерял предостаточно, но раз уж взялся, отступать не годилось. Придумать предлог для посещения интерната оказалось делом не столь уж легким: почти все вопросы можно было решить удаленно. Тем не менее кое-что изобрести удалось. Немного сложнее оказалось разговорить Сайна – тот оказался типом подозрительным, угрюмым, но, по счастью, неглупым и весьма сообразительным. Во всяком случае, до него почти мгновенно дошло, что ностальгические откровения Крея можно использовать во вполне определенных целях, то есть, выражаясь фигурально, превентивно прикрыть слабые места интернатского хозяйства от поползновений чрезмерно любознательных воспитанников. Одного воспитанника, если быть точным.