Максим Осинцев - Консорциум. Книга вторая. Переписать судьбу

— А как же я? Зачем вам какие-то исины, если у вас есть я?

— Нам нужно два исина, для поддержания связи.

— И что с того?

— А ты то одна, да к тому же, явно выделяющаяся.

Пфф! Совсем обезумили эти двое без современных наук.

— В секторе «С-7» найдите два исина и несите ко мне. Я вас без своего внимания не оставлю, лапушки!

С помощью Виктора я смогла перенести частицы себя на наручные исины, удалив старые версии. И провернула это все так, чтобы между центром управления и их двумя исинами была постоянная связь, и чтобы я была сразу в трех устройствах, не разделяя свое я на кусочки.

Это варварство какое-то, разделять один разум на бесчисленное количество частичек. Тьфу!

В итоге, Виктор и Малой остались довольны результатом.

— Можно приступать к нашему плану, — сообщил Виктор, и меня это тут же заинтересовало.

— К какому именно, можно полюбопытствовать?

План изложили мне достаточно быстро, хотя иногда мне надоедало слушать их. На сцену таких я не пропустила бы. Не таланты, а бездари. Но тем не менее, план мне начинал нравится с каждой секундой все больше и больше.

А если бы у меня были глаза, то они бы сейчас не просто горели, а пылали адским пламенем. Эти двое пытались навредить планам Консорциума. А я, между прочим, хоть и была на стороне Главы, все же хотели его проучить за то, что он доверился Роберу, а не мне.

Но кто мне скажет, где именно пролегает та грань между баловством и преступлением? Вот-вот, я тоже ее не вижу. А кто начал что-то объяснять, послушайте меня:

Бла! Бла-бла! Бла-бла-бла! Я вас не слышу!

Да и эти парни мне понравились. С ними явно должно быть интересно.

Но этим все не закончилось. Виктор проверил все оборудование, а после кинул мне вопрос, направляясь куда-то вдаль комплекса:

— Надь-ень-ка, линза открыта?

— Какая линза?

— Ну, здесь на базе есть одно устройство, с помощью него мы здесь и оказались.

— А-а-а-а, — протянула я. — Ну, оно-то есть, а вот линзы нет.

— Почему?

— Робер видно перед самым вашим появлением, спрятал предмет, который и включает устройство. А значит, ему нужна замена.

— Предмет?

— Ну, да. Одна из этих фигурок, что есть и у вас.

— Ясно. Отбой.

А мне лишь оставалось наблюдать за ним, как он вставляет в отверстие фигурку пса, — ее я разглядела при приближении камеры, — говорит какие-то слова, а после, перенаправив линзу в нужном направлении, говорит Малому и мне: «До встречи!» и проходит сквозь линзу.

Первая часть плана началась. Все требуемое оборудование собрано. Виктор отправился за лягушкой. А мы с Малым дожидаемся от него приказа, что приступить к завершающей части в тайге.

Мне было интересно. Меня подхватил на своих волнах азарт.

А где-то в моем коде так и мелькали строчки:

«Месть! Месть! О, прикольный анекдот! Эм? Месть!»

Сентябрь 1962 года. Великобритания, графство северный Йоркшир, Уитби.

Виктор Вайс, он же V.

Англия. Мне никогда не выпадала возможность посетить этот туманный Альбион. Ни в прошлой жизни, ни на работе на Консорциум. И вот, сюда меня привел Малой с одной лишь целью: подстроить ход истории так, как он и должен идти. Необычное занятие.

Вот вы направились бы на своих выходных в Англию только для того, чтобы направить ход истории в то самое русло, что оно тем самым и привело бы вас в туманный Альбион? Запутано? Да. С этим никто и не спорил. Вся эта история стала слишком запутанной.

Но даже не Малой привел меня сюда. Еще при самой первой встречи с ним, я спокойно мог отказаться от этого пути и последовать иным. Но нет. Элизабет.

Я стал упоминать ее имя слишком часто. А ведь от каждого упоминания мне становится не по себе. Наваливается тоска и грусть. Но я продолжаю идти дальше. Продолжаю прорываться вперед. Только вперед. И ни шагу назад.

Уитби. Небольшой городок. Он растянулся передо мной сразу же, как последняя ветка малины хлестнула меня по лицу. Неаккуратно и оставила царапину на щеке, тут же покрасневшую.

И угораздило же неизвестному созданию — или кому там еще? — поместить линзу прямо в лесу рядом с Уитби, да еще и так хорошо укрытую кустами малины и смолистыми деревьями, что хочешь ее найти — не найдешь. Слава богу, Хоуп выручила меня, а то так я никогда не вышел бы к Уитби и затерялся в окрестностях.

Вечерело.

Моей целью Малой обозначил некоего Карла Зингера, обладателя фигурки лягушки и проживавшего в семейном поместье Зингеров. Войти в доверие. Хотя я никак не мог понять, как именно я должен это делать, особенно учитывая то, что я о нем услышал. Тип был вором и убийцей, а это явно не предвещало доброго и покладистого собеседника. Но что поделать? Нужно было следовать указаниям.

И ведь самое главное: ни в коем случае не забирать фигурку лягушки. Подробностей он мне не рассказал, но я тут же почуял какой-то подвох. Больше полезной информации не последовало.

«Действуй по обстоятельствам», — лишь сказал Малой напоследок, а после недолгой паузы, когда я накинул на плечи рюкзак, добавил: — «Но и не предпринимай ничего неординарного».

В общем, я истолковал слова Малого, как «Будь, что будет!»

И вот, стою перед поместьем. Ворота приоткрыты, словно хозяин ждет гостей. Прохожу во внутренний двор. Подъездная дорога ведет до самого входа, который охраняют две статуи львов с разинутыми пастями. Солнечного света почти нет и их морды выглядят грозно, в оскале.

Поднимаюсь по ступеням. Страха нет, но присутствует неприятное чувство, что что-то не так. Что-то просто обязано произойти. Что-то очень страшное. Сам вечер не предвещает ничего хорошего. Застыл перед самой дверью с незнанием, что делать дальше.

Ну, постучу. Ну, выйдет Зингер. И что я ему должен сказать? Как мне нужно представиться? А как он поведет себя, если заподозрит что-то неладное?

— Чего замер? — звучит из наручного исина голос Хоуп. — Давай пошевеливай ножками, коль ревматизм не заработал.

Ехидничает.

— Малой тут твердит, что у тебя времени не так много.

— Лучше спроси его, что я должен ему сказать.

Тишина. Молчание. И все застывает в эфире, пока Хоуп не откликается вновь.

— Х его з, — отвечает она. — Делай что хочешь. И пошевеливайся давай.

Отключилась. Я знаю, что она все еще слышит меня, да и прекрасно видит, но на разговор принципиально не выходит. Все еще обижается, что мне сложно выговаривать это русское имя: «Наденька». Намного проще «Хоуп». Просто Хоуп.

Надежда. Ее мне не хватает. И ей я переполнен до краев.

Стучу. Сначала тихонько, боясь.

Никакой реакции. Тишина.

Стучу еще раз и значительно громче. Должен услышать. Просто обязан. Если, конечно, вообще решиться открыть.

Слышу шаги за массивной дверью, и становится не по себе. Внутри все замирает. Да даже дыхание. Превращается в ледяную глыбу, кристаллики которой болезненно оцарапывают легкие.