Алекс Блейд - Откровения. Книга первая. Время перемен

В Риме, столице объединенного человечества, было тепло и пасмурно. Дождь прекратился еще пару часов назад, но над городом до сих пор медленно ползли тяжелые облака, наполняя городской воздух сыростью.

На балконе самого высокого небоскреба в Риме, оперевшись на стеклянные перила стоял молодой человек, всего лишь недавно ставший протектором. В его левой груди до сих пор ноюще жгла еще незажившая рана — от внедрения в кожу серебристой фигурки хамелеона. Особенно в такую пасмурную погоду, она сильнее давала о себе знать. Но это было даже хорошо — это напоминало кем он теперь стал.

Крепко задумавшись о грядущих изменениях в его жизни, он настолько погрузился в себя, что даже и не заметил подошедшего к нему человека. Это был довольно пожилой человек в точно такой же черно-матовой плотной одежде с пурпурными полосками по краям, и с фигуркой стервятника на груди.

— Осваиваешься здесь потихоньку?

— Прости, я даже и не заметил как вы подошли.

— В этом нет ничего страшного. Я просто хотел поближе познакомиться с нашим новым протектором. Как кстати твоё имя?

— Верховные протекторы дали мне имя Иллюзион. Это из-за моей фигурки хамелеона. Вы ведь знаете?

— Да, я прекрасно знаю, на что способен хамелеон. Многие его владельцы начинали со временем терять грань между реальностью и своими иллюзиями. Но раз уж хамелеон сам тебя выбрал, то я уверен, что ты справишься с его силой. Но я спрашивал о твоем настоящем имени.

Иллюзион растерялся — за время подготовки его не раз предупреждали, чтобы он постарался забыть всё, что касалось его прошлой жизни — семья, личные интересы и увлечения, и конечно же имя. И тут его лицо расплылось в легкой улыбке — кажется он понял в чем дело.

— Это проверка, да? Вы проверяете новичков, как они усвоили кодекс?

— Нет. Но я понимаю твои опасения, — старик со стервятником тоже слегка улыбнулся дружелюбным взглядом. — Тебя пугали тем, что отправят в заточение Вечности, если ты нарушишь кодекс. Но это лишь элемент запугивания. Сегодня к этому относятся лояльно. Но чтобы тебя убедить, представлюсь сам. Энрике Барлоу, более известный как Mortem — Смерть.

— Верховный протектор?! — Иллюзион знал по имени всех восьмерых Верховных протекторов, но не в лицо.

— Да, как видишь мы не отличаемся внешне от остальных протекторов. Через месяц, я думаю, ты будешь знать всех протекторов в лицо. Нас всего одна сотня. Так ты скажешь мне свой имя?

— Йенс Изенберг, — поколебавшись какое-то время, он всё же назвал себя.

— Из Германских провинций?

— Да.

— Пойдем пройдемся немного, Йенс Изенберг.

Покинув балкон, они направились в гостевую комнату. Сейчас там находилось еще два протектора. У них была такая же одинаковая черная одежда с пурпурными полосками по краям. Один из них был более высоким и с явно более крепким телосложением. На левой груди у него серебрилась фигурка слона. А у другого был шакал.

— Тот, что со слоном — это Голиаф. Эта фигурка позволяет своему владельцу увеличиваться в размерах. Вот Голиаф например, может достигнуть около ста метров в высоту. Но это не лучшее зрелище. Чувствуешь себя каким-то муравьем рядом с ним.

— А второй кто?

— Голем. Его шакал копирует всё то, с чем он соприкасается. И меняет в зависимости от этого его кожный покров.

— То есть, прикоснувшись к дереву, он покроется им?

— Любой неорганический твердый элемент. Металлы — железо, свинец, медь, золото, хром. Или сплавы металлов — сталь, чугун. Всё с чем он соприкасается — самовоспроизводится на его коже. Он может состоять абсолютно из любого твердого объекта. Кроме сплава, из которого сделаны все эти фигурки. Шакал не копирует его. Но раз уж мы заговорили об этом, то есть такая фигурка — трицератопс. Она покрывает кожу этим самым неизвестным сплавом фигурок, делая своего владельца неуязвимым. Ведь как известно, этот сплав неразрушим.

— Фигурки сами выбрали их?

— Как и всех нас. Но я думаю нам лучше спуститься вниз.

Пройдя в сторону лестнице, они решили спуститься вниз пешком, вместо того, чтобы воспользоваться скоростным лифтом. Mortem о чем-то думал про себя, а Иллюзион не хотел его прерывать, ожидая когда тот сам заговорит с ним.

— Ты знаешь сколько этот мир таит в себе неизвестного, неразгаданного, а Йенс? Мы знаем лишь малую его часть. Небольшую частичку Вселенной. Но мы даже не знаем своей истории. Того, что было до нас…

— Вы имеете в виду все эти находки древних городов и…

— Да. Мы нашли 42 различных объекта древних людей по всей планете — несколько затерянных городов в джунглях на западных континентах, черные башни, город зеркал, острова с древними устройствами и много еще всего. Но в основном всё что осталось от людей Золотого века погребено под водой, и уже превратилось в руины и прах.

— А как же эти фигурки? Разве это не наследие древних? Этих самых людей Золотого века, Атлантов?

— Навряд ли кто-то из людей сможет дать тебе ответ на этот вопрос. Но лично я думаю, что нет. Они не создавали их, а так же использовали, как и мы сегодня.

— А вам вообще известно сколько всего их существует? В Сфере ведь не все фигурки, да?

— Верно, не все. Но большая их часть. Всё что мы смогли найти. Остальные видимо таятся где-то глубоко в океанах. Или в земле. Вот это здание например — может под ним, в земле, находится какая-нибудь фигурка. Но мы же не будет разбирать это здание, чтобы проверить. А никакого излучения нам не удалось обнаружить или зафиксировать от этих фигурок.

— А как же спрут? Разве он не находит все предметы?

— Только активные или которые недавно использовались. Но ненайденные нами фигурки могли тысячелетиями лежать в бездействии. Спрут просто не получает от них ответных сигналов.

— Так значит нам неизвестно их общее количество…

— Ну почему же… Где-то лет тридцать назад нам удалось поднять из глубин Большого океана Ковчег. Так мы его прозвали. В нем были огромные архивы и сведения. Но до сих пор никто не смог разобраться в них. Однако, в этом Ковчеге мы нашли настенную бархатную карту с изображением всех фигурок — там были ниши-выемки повторяющие по контурам и формам фигурки. Представь себе лучи солнца расходящиеся несколькими рядами. Так вот, на этой карте в идеально ровном круге были изображены 32 противопоставленных друг против друга ряда, по 66 выемок для фигурок в каждом.

— Две тысячи сто двенадцать, — мгновенно посчитал Иллюзион.

— Да. 32 ряда по 66 фигурок в каждом — это 2112 предметов. Зеркальные отражения. Расположенные рядом друг с другом предметы взаимодействуют между собой и дополняют свои свойства. А вот расположенные на противоположных рядах конфликтуют. Предмет находящийся в точно том же месте, что и предмет в противоположном ряду — его антипод.