Дмитрий Мазуров - Нукенин[СИ]

К востоку, где, как я знал, было море, высилась огромная гора, что едва слышно рокотала и бросала в небо толстый столб реденького дыма, озаряя его рыжим светом. Слышал я про это — единственный действующий в мире вулкан.

Где-то слева слышалось журчание реки. Кай вел нас к ней, но не заворачивал — по его словам мы вскоре наткнемся на нее. Что и случилось.

Мелкий ручей журчал идеально чистой водой. Мы поспешили напиться и наполнить фляги и бурдюки.

Только я думал, что челюсть вскоре вернется на место, как из леса, плотно окружающего вулкан, вырвалось стадо лошадей.

Дикие, разномастные мустанги резко завернули, в сторону от нас. Они были достаточно далеко, так что, видимо, такой был маршрут, а не мы их спугнули. Могу поклясться, что перед тем, как они повернули, видел на спине одного из мустангов обнаженную, черноволосую женщину.

— Кто это? — спросил я Кая, взъерошивая отросшие волосы мокрой ладонью.

— Сэкка, — с улыбкой ответил Кай, продолжив движение.

Я вошел за ним в ручей и после пары шагов мы снова были среди высоких трав.

— Саннин? — спросил я.

— Да, саннин Мустангов Огненных Скал.

— Неплохое место, чтоб дожить остаток своих дней, — задумчиво поднял голову к небу я. — Есть женщина, море и еда… Быть может мне тут и остаться?

— Помнится, Сэкка убивает любого, кто проходит через Равнину Огненных Скал, — таким же тоном ответил Кай.

— И почему же мы еще живы?

— Наверное, потому что я саннин, — веселясь, подтверждает мою мысль Кай. — Да и, честно сказать, в бою Сэкке меня не победить. — Мустанги не сражаются со времен Рикудо. Так что Сэкка скорее мечтательная девочка не от мира сего.

— Как же она всех убивает? — спросил я.

Мой интерес был нездорово раздражительным. Меня бесило, что я в течении двух лет боюсь каждого человека, потому, что он может оказаться АНБУ, или охотником за головами, а в это время никому не известная девчонка живет в таком райском месте.

— Не убивает лично, — ответил Кай. — Уж не знаю как выглядит совет высших Мустангов, но это явно не низкорослые лошадки, которые целыми днями жуют травку. У большинства семей совет состоит просто из больших по размеру зверей, но не думаю, что здесь то же самое. Сотни лет назад сюда посылали огромные отряды самураев и шиноби, но не возвращался никто. Не думаю, что даже очень большая лошадь способна завалить отряд самураев. По крайней мере не уничтожить полностью.

Я покивал и разговор сам собой закончился, а мы продолжили движение. Через пару часов мы вошли в лес, и двигаясь в светлой роще меж двух гор, вышли на побережье, засыпанное круглой галькой.

…Напустив на лицо хмурое выражение и поправив нодати, высившийся над левым плечом, я неспешно шагал за Каем, что зачесал темные волосы назад, закрыл руки рукавами и шел к воротам в частоколе.

— Кто там? — недовольно прошипел голос и на стене показалось заспанное лицо, обрамленное спутанными черными волосами до плеч.

— Эй вы, ленивые свиньи! — проорал Кай. — А ну открыть ворота!

Охранник чертыхнулся, но не спешил, а неуверенно пробормотал:

— У меня при…

— Крестьянская свинья! А ну быстро поднял ворота! У меня дела! — прервал Кай.

Я едва удержался от ухмылки, настолько голос Кая походил на голос напыщенного мелкого феодала, которые считают, что мир вокруг них крутится, а сами даже лошадь обычно позволить себе не могут. Такой феодал вполне мог приказать мне убить обычного простолюдина. Конечно, если этот феодал был самозванцем, его ждет смертная казнь.

Но мертвому простолюдину-то будет уже все равно.

Спокойно свесив ноги сбоку бушприта и держась за канат, на котором трепыхался треугольный кливер, я смотрел на прямую линию горизонта.

Мне давно было интересно, будет ли меня беспокоить качка? Как оказалось — будет. Но исключительно в хорошем смысле, качка — это просто охренительно классно. Успокаивает, настраивает на благодушный лад. Наверное, если бы сейчас рядом оказалась Мила, я бы ее даже не убил.

Просто бросил бы за борт.

Справа по борту был небольшой островок, что находился прямо перед изогнутым заливом, ведущим к небольшой деревне, откуда шла дорога в строну Суны.

Мы сделали огромный крюк. Нет, не так — ОГРОМНЫЙ крюк. На всю дорогу ушло около полутора месяца, тогда как напрямую мы бы потратили ну максимум десять дней.

А ведь впереди залив и дорога в Суну — еще дня три пути.

Конечно, я понимал, что мы хрен пройдем по прямой дороге. Там все эти дворянские замашки не прокатят — даже сьогун будет обыскан, ощупан и все в таком роде. Но мне все равно казалось, что Кай хочет меня убить. Правда, за все время пути меня не посетило и мысли о том, как мне избежать моей участи. Так что я, скорее, злюсь на самого себя.

… Залив был окружен высокими безжизненными скалами, цвета чуть светлее ржавчины. В целом, я был доволен путешествием — провел пару недель на корабле, почти полностью привел в порядок свое снаряжение, увидел место, которое, по словам Кая, видело от силы пятьдесят человек во всем мире. С другой стороны, сейчас меня мало что радовало. Я ярко чувствовал каждый день, словно последний. Я истратил около трех тысяч рю на одну только еду — попробовав на корабле кучу всего. Очень дорогой шоколад (дерьмецо то еще), мед, редчайшую рыбу…

Было не жалко.

Корабль шел очень медленно, поставив пару парусов и то и дело лавируя между мелей. В общем, с этой стороны на Суну точно никто не нападет.

Да и кому эта Суна далась? Беднейшая деревня в этом гребаном мире!

Порт, к которому пристал корабль, был совсем небольшим. Рядом не было даже деревни — была только высокая скала, перед которой едва хватило места на пару складов.

Деревня была далее — после подъема по пологой дороге. Здесь было все необходимое — магазины, конюшни, банки. Все для приезжих.

И уже здесь была пустыня. Влажные морские ветра не могли пройти через высокие скалы на юге. Так что, в стране Ветра жизнь была только на границе со страной Рек. Ну и где-то далеко в пустыне, где обитала семья варанов. Но это уже чуть ли не легенда.

Кай удивил. В том смысле, что он на моих глазах выложил сто тысяч рю за лошадь. Довольно неплохой жеребец…

Где он, мать его, берет такие деньги?

Объяснив мне, что хороший конь — его пропуск в Суну, он пожелал не хворать и скрылся за горизонтом.

Просто зашибись.

Осталось только запечатать в свиток нодати и бежать по дороге.

Где-то через пару часов, мне показалось, что песок успел залезть везде. Хрен знает, как это у него вышло. Единственное место, куда он мог проникать — воротник. Но он был и в сапогах и подмышками и частично даже пристроился меж ног.

Выносливость тоже подводила — было сухо, неприятно, дышать было сложно, солнце палило и пот насквозь промочил всю мою одежду, кроме пол плаща.