Iris Black - Отрезок пути

– Да, примерно так оно и было, – подтверждаю я, с трудом сохраняя серьезность.

– Ну, ты не волнуйся. Я тебя дергать не стану. Наоборот, интересно будет. Вот перекусим и в лес пойдем. Тебе понравится.

Сильно сомневаюсь. Учитывая тот факт, что у Хагрида весьма своеобразные понятия об интересном, я вообще не уверен, что из этого леса вернусь.

– Джинни тебе рассказывала про лето? – спрашивает Хагрид, прожевав третий кусок.

– Рассказывала, – отвечаю я, принимаясь за второй сэндвич.

– Бедняга Джордж, как его покорежило… – он горестно вздыхает. – А все Снейп проклятущий! Кто ж знал, что он так? Дамблдор ведь как ему доверял, змею этому! Вот и поплатился… – он достает из кармана платок размером с наволочку и, шумно высморкавшись, немного гнусаво продолжает вещать: – А я-то дурак старый! И чего раньше не задумался? И ведь говорили же мне ребятки, а я отмахивался только! И ведь слышал разговор-то этот – не просто ж так Дамблдор осерчал на него…

– Постой-постой, – перебиваю я. – Можно как-нибудь по порядку? Кто, что, где – а то я пока ничего не понимаю. Какой разговор ты слышал?

– Дамблдора со Снейпом, – поморщившись, поясняет он. – Дамблдор объяснял ему чего-то, а Снейп возражал, что, мол, надоело ему у него на поводу идти. А Дамблдор ему строго так сказал, что раз уговор есть, то и речи быть не может, чтоб отказываться. Ясно теперь, что Снейп хорька этого Малфоя выгораживал.

Может, Хагриду и ясно, а мне вот как-то не очень. Ведь Дамблдор про хорька Малфоя знал, а Снейп не такой дурак, чтобы об этом не догадываться. Так за каким троллем ему ссориться с директором, за которым он шпионит? Впрочем, сложно какие-то выводы делать, когда фактов нет. Да и какой смысл? Со Снейпом и так все понятно.

– А когда это было? – на всякий случай спрашиваю я.

– Когда? – он задумывается. – Да в аккурат за день до того, как Рон в больничное крыло угодил! Арагог, бедняга, живой тогда еще был…

Эта информация мне ничего не дает, но на всякий случай я стараюсь ее запомнить. Что у нас тогда было? Снейп был на взводе, это точно, но он вообще весь год был не в себе, и с приближением лета это становилось все более очевидным. Ну да, логично. Наверняка Волдеморт приказал ему убить Дамблдора, если Малфой не сможет этого сделать. Вот и психовал – директор все-таки сильным волшебником был. Только как понимать этот разговор? Снейпу полагалось бы с каждым его словом соглашаться, чтобы бдительность усыпить.

– Ну что, пошли, что ли? – прерывает мои размышления Хагрид. – Нас, поди, ждут уже.

– Кто нас ждет? – настороженно спрашиваю я, выходя из хижины вслед за ним.

– Дык Фиренце, кто ж еще?

– Он здесь?

– А где ж ему еще быть? – хмыкнув, отвечает Хагрид и раздраженно окликает Клыка, отбежавшего в сторону. Собак я не люблю, пес, видимо, это чувствует, поэтому старается держаться от меня подальше.

– Его снова приняли в стадо?

– Нет, – мрачно говорит Хагрид. – Я думал, примут, ан нет. Они ж твари упертые. Хоть в лесу остаться позволили, и то хорошо. Но это все равно не то, ты ж понимаешь. Только один с ним и общается. Он… да ты сам увидишь! – он замолкает и, подняв лампу над головой, раздвигает низко свисающие ветви деревьев, чтобы они не мешали пройти.

Идем мы не меньше получаса – большей частью из-за того, что постоянно приходится расчищать себе путь. К тому же, то и дело раздаются подозрительные звуки, и мы замираем, прислушиваясь, а Клык трусливо припадает к земле. Хагрид утверждает, что в Запретном лесу сейчас стало гораздо опасней. Акромантулы совсем обнаглели, и, если в ту часть леса, где они обитают, он перестал заглядывать сразу же после смерти Арагога, то теперь они ползают, где вздумается, и стараются держаться подальше только от кентавров и единорогов. Это немного обнадеживает – все-таки сейчас мы идем как раз к кентавру.

Фиренце предстает перед нами неожиданно. Буквально секунду назад впереди были только колышущиеся в темноте ветви и смутные силуэты ночных птиц, и вдруг он неожиданно выходит из-за дерева прямо у нас перед носом. Хагрид вздрагивает и чуть не роняет лампу, а я перевожу дух.

– Фиренце, чего ж пугать-то так? – укоризненно бормочет Хагрид, пожимая ему руку.

– Я не собирался пугать тебя, Хагрид. Я просто услышал шаги и вышел навстречу, – отвечает Фиренце спокойным мелодичным голосом и поворачивается ко мне, протягивая руку: – Здравствуй, Невилл Лонгботтом.

Слегка поклонившись, я обмениваюсь с ним рукопожатием. Никогда еще мне кентавры руку не жали. Впрочем, он в каком-то смысле свой. Фиренце благосклонно кивает и знаком приглашает нас следовать за ним. Через несколько минут мы оказываемся возле довольно большой пещеры, вход в которую загорожен свисающими ветвями деревьев так, что его можно увидеть только с очень близкого расстояния.

В пещере тепло и даже уютно. Во всяком случае, настолько, насколько может быть уютно в помещении, в котором нет мебели. Но кентаврам мебель уж точно ни к чему. Я трясу головой, отгоняя нарисованную воображением картину Фиренце, сидящего в кресле перед камином с «Ежедневным Пророком» в руках, и осматриваюсь.

Пещера действительно большая, даже Хагрид не испытывает никакого недостатка в пространстве, хотя его братцу, пожалуй, было бы тесно. На стенах извивается шелестящий плющ2, развешанные под потолком светильники в виде шаров, покрытых пыльцой Сидерии3, излучают мягкий свет, поэтому в пещере царит приятный полумрак. Наверное, я бы смог здесь жить. Если бы было, где спать.

Возле стены, правда, лежит толстенное бревно – видимо, Хагрид притащил, чтобы было на чем сидеть, но спать на этом уж точно невозможно. А, собственно, какая разница? Я же не спать сюда пришел! Я снова трясу головой и, спросив предварительно разрешения, сажусь рядом с Хагридом. Фиренце, разумеется, остается стоять – на бревне ему было бы неудобно.

– Я предполагал, что рано или поздно здесь появятся ученики, – произносит он, изучающе глядя на меня ярко-синими глазами. – Но ты слишком уж быстро впал в немилость.

– Да он эта… ну… хм… – Хагрид запинается и ерзает на бревне, от чего я чуть не падаю.

– Сломал руку другому ученику, – заканчиваю я и поднимаю глаза, ожидая порицания. Вряд ли Фиренце одобрит насилие.

– Он не хотел! – быстро говорит Хагрид, не переставая ерзать.

– Разумеется, – спокойно соглашается Фиренце. – Надеюсь, оно того стоило.

– Не знаю, – признаюсь я. – Я просто не хотел, чтобы дошло до драки.

– Только ты можешь решать, как тебе поступить и только ты за свои поступки отвечаешь. Больше никто не вправе.

– А как же звезды, Фиренце? – не выдержав, спрашиваю я.

– Звезды лишь указывают путь, – чуть пожав мощными плечами, отвечает он. – Но как именно ты пройдешь по этому пути, зависит только от тебя.