Iris Black - Отрезок пути

– Как провели каникулы? – невозмутимо интересуется он, как раз в тот момент, когда я делаю глоток. Результат предсказуем – кашель, разбрызганный чай и слезящиеся глаза.

Снейпа моя бурная реакция веселит.

– Знаете, Лонгботтом, я вынужден взять свои слова обратно, – ехидно говорит он. – Вы не вгоните меня в гроб. Вы сделаете меня бессмертным.

Ну и что это должно означать? Бессмертным, надо же! Я что – философский камень?

– Так чем вы занимались на каникулах?

– Да ничем особенным, сэр, – я пожимаю плечами. – Читал, в основном.

– Это похвально, – кивает он. – А с бабушкой вашей все в порядке?

– Да, сэр, а почему вы спрашиваете?

Он не отвечает, только загадочно ухмыляется. Вот и пойми его попробуй. Я медленно потягиваю чай, стараясь не допить его слишком быстро. Уходить отсюда почему-то совсем не хочется. Я вдруг думаю, насколько дико это мирное чаепитие должно смотреться со стороны, и невольно улыбаюсь.

Мне даже удается ненадолго отвлечься от мыслей о побеге Пожирателей. Но очень ненадолго, поэтому вскоре я снова мрачнею. Снейп, естественно, это замечает. Он вообще всегда все замечает.

– Вы, кажется, сказали, что пришли в себя, – напоминает он.

– Приду, когда их поймают, сэр, – хмуро отвечаю я, пытаясь разглядеть дно чашки. – Только боюсь, этого не произойдет.

– Что заставляет вас так думать? – интересуется Снейп.

– То, что министр – идиот, – выпаливаю я, чувствуя, что краснею. Большей частью, от злости.

– С этим сложно спорить.

На его губах мелькает усмешка, но вдруг резко пропадает. Снейп с грохотом ставит чашку на стол и выпрямляется в кресле, сжав пальцами левую руку.

– Уходите сейчас же, – свистящим шепотом требует он.

– Сэр, вы… – я не хочу верить своим глазам. Левое предплечье. Метка. Волдеморт. Нет. Этого просто не может быть.

– Немедленно убирайтесь, Лонгботтом, иначе я за себя не ручаюсь! – теперь он почти срывается на крик. – Мне и без вас есть, чем заняться!

Вид у него угрожающий: губы плотно сжаты, щека подергивается, а в глазах чуть ли не молнии сверкают. Спорить я не осмеливаюсь и поспешно выскакиваю из его лаборатории, а затем и из кабинета.

Я не хочу об этом думать. Не хочу. Почему все так? Как раз тогда, когда я было решил, что он нормальный человек…

Какой же я все-таки идиот. Память услужливо подсовывает воспоминание о чаепитии в компании профессора Моуди, который впоследствии оказался Краучем-младшим, принимавшим участие в пытках моих родителей. Похоже, я умудрился дважды наступить в одно и то же дерьмо.

1 – Ведьмино кресло

Это такая древняя пытка. Представляет собой деревянное кресло или просто опору, сиденье которой утыкано острыми шипами. Человека привязывали к этому креслу, и он пытался держаться на расстоянии от шипов на сиденье, пока у него хватало сил. Когда силы иссякали, он падал, и в его… хм… задницу… вонзались острые шипы. Из-за боли он снова приподнимался над сиденьем, потом опять падал.

В общем, очень мило. Чего только не прочитаешь в домашней библиотеке, снимая с полок все книги подряд, и не разглядывая их обложки.

Глава 10. Противоречивые поступки

Бабушка смотрит вперед невидящим взглядом, губы плотно сжаты, а по щекам текут слезы. Вся моя злость на нее мгновенно испаряется, и я чувствую себя последним мерзавцем. Не таким я себе представлял этот разговор. Мне только хотелось объяснить ей, что я уже достаточно взрослый для того, чтобы жить своей жизнью. Разложить все по полочкам, приводя конкретные примеры, доказывающие мою зрелость. А вместо этого повел себя как законченная скотина, как инфантильный подросток.

– Прости меня, ба, – виновато шепчу я, подходя ближе. – Прости, я не должен был говорить тебе такое. Все совсем не так.

– Я не думала, Невилл, – бабушка поднимает голову, встречаясь со мной взглядом. – Не думала, что ты именно так все воспринимаешь.

– Я знаю, бабушка, знаю. Мне очень стыдно.

– Видимо, это мне должно быть стыдно, – вздыхает она и кивает на стул напротив: – Присядь и выслушай меня.

Я сажусь и жду, что она скажет дальше.

– Ты мой внук, Невилл, мой единственный внук, и никто другой мне не нужен, – говорит бабушка. Плакать она перестала, и голос звучит строго, но слезы еще не высохли. – Все, что я делала, я делала исключительно ради твоего блага. Я всегда хотела для тебя самого лучшего, хотела, чтобы ты добился успеха. Я признаю, что порой слишком сильно давила. Пожалуй, мне действительно следовало оставить тебя в покое. Но я просто не видела другого способа. С тобой постоянно что-то случалось, понимаешь! Не ребенок, а ловушка для неприятностей! И ладно бы, если бы ты сам их искал, но это они тебя находили. Кроме того, в свое время я воспитывала твоего отца, а в нем всегда был очень силен дух противоречия. Он постоянно со мной спорил, постоянно делал назло, так что строгие меры были необходимы. Но ты в этом смысле больше похож на Алису, и мне нужно было вести себя… мягче.

– Не обязательно мягче, – тихо возражаю я. – Просто человечней.

– Ох, Невилл, – бабушка качает головой и снова вздыхает. – Полагаю, что я должна перед тобой извиниться.

– Не надо, – я тоже качаю головой и накрываю ее руку своей. – Я же знаю, что ты не желала мне зла.

– Я люблю тебя, внук, – она едва заметно улыбается и сжимает мои пальцы. – Таким, какой ты есть.

– Я тоже тебя люблю, бабушка, – отвечаю я.

– Послушай, Невилл, – она отнимает руку и делает знак всхлипывающей Минси, чтобы та принесла чай, – преподаватель, которого ты боялся, – это Северус Снейп, я правильно поняла?

Я киваю. Разумеется, а как еще это можно понять, коль скоро я упомянул о котлах? Не мог же я их взрывать на истории магии. Да и эту историю с боггартом она тоже должна помнить – во всяком случае, тогда она заявила, что я, видите ли, опозорил и ее, и своего преподавателя. Можно подумать, это была моя идея!

– Ты говорил об этом в прошедшем времени. Значит, сейчас ты уже его не боишься? – уточняет бабушка.

– Ну, нет, в общем, – я пожимаю плечами. – Правда, после того, что он сделал…

– Понимаю, – задумчиво произносит она. – Пожалуй, придется тебе кое о чем рассказать. Приятного в этом мало, но скрывать от тебя что-либо, особенно теперь, я не считаю целесообразным.

Минси шустро накрывает на стол, разливает чай по чашкам и передвигает тарелки с печеньем и конфетами.

– О чем же ты хочешь рассказать?

– Ты никогда не задумывался, откуда я знаю Северуса Снейпа? – вопросом на вопрос отвечает бабушка.

– Разве не от МакГонагалл? – удивленно спрашиваю я. – Я думал, это она тебе рассказывала о его методах преподавания.

– Минерва помнит его ребенком и наверняка до сих пор считает самоуверенным мальчишкой, – усмехается она. – Нет, я знаю его лично. Довольно давно и, как мне казалось, неплохо.