Iris Black - Отрезок пути

– Ты никого не убивал! – возражаю я.

– Не спорь, – Северус качает головой. – Я знаю, в чем виноват, и не беру на себя больше. Уже нет.

– Когда ты решил уйти от него? – спрашиваю я, чтобы не заострять внимание на его «работе».

– Считаешь, я сам это решил? – он смотрит на меня, прищурившись.

– Да, – твердо говорю я.

– Ты прав, – он усмехается. – Я рассказывал тебе, что общался с Регулусом Блэком?

Я мотаю головой.

– Он прицепился ко мне, едва поступил в Хогвартс. Безошибочно определил, кого из слизеринцев его старший братец больше всех ненавидит. Поначалу я не обращал на него особого внимания, а потом привык. Он был забавным парнем, патологически честным и ужасающе наивным для слизеринца. Шляпа была права, когда сказала, что ему место в Гриффиндоре. Метку мы приняли в один день. Долгое время он искренне верил в идеалы, о которых говорил Волдеморт. Слушая, как он, словно попугай, твердит о чистокровных традициях и коварстве магглорожденных, я с трудом сдерживал смех и невольно задавал себе вопрос: что я здесь делаю, если не верю в это? Смотрел на полубезумную Беллатрикс и думал: неужели и я стану таким же? Большие деньги и перспектива титулов и наград уже не казались мне такими привлекательными, как раньше. О Лили я почти не думал – без нее даже было легче, месть Мародерам тоже перестала меня занимать. Единственное, что по-прежнему увлекало – это знания, но я чувствовал, что этого уже недостаточно. А потом Регулус неожиданно пришел ко мне домой среди ночи. Он вел себя, как безумный. Твердил что-то об эльфе, о пещере, о том, что Темный Лорд зашел так далеко, как нам и не снилось. Говорил, что я должен бежать, пока могу. В чем именно дело, он мне так и не объяснил, а потом просто аппарировал. Больше я его не видел. На следующий день со мной связалась его мать и сообщила, что Регулус пропал. Я сразу понял, что его эльф, Кричер, что-то знает, но ничего не добился. Волдеморт, недолго думая, объявил, что Регулус – предатель, и внес его в «Зеленый список».

– «Зеленый список»?

– Авада Кедавра, – поясняет Северус. – Думаю, аналогия понятна.

– Более чем, – сглотнув, заверяю я. – И что было дальше?

– С Регулусом – ничего. Лишь много позже я узнал, в чем было дело. Волдеморт, решив спрятать один из хоркруксов, одолжил у Регулуса домового эльфа. Он рассчитывал, что Кричер погибнет, но тот выжил и все рассказал хозяину. Регулус пришел в ужас, помчался ко мне…

– Почему он не рассказал тебе о хоркруксе?

– Чтобы защитить, я думаю, – тихо отвечает Северус. – Чем меньше знаешь, тем больше шансов остаться в живых. Но себе он уже подписал приговор. Он отправился туда, где Волдеморт спрятал хоркрукс, подменил его фальшивкой, а настоящий отдал Кричеру… Да ты видел его – это медальон, который болтался на шее у Поттера.

– Ясно, – бормочу я.

– Исчезновение Регулуса стало последней каплей, и я решил действовать, – произносит Северус, чуть помолчав. – Не сразу, но мне удалось убедить Волдеморта, что ему жизненно необходим шпион в рядах Дамблдора. Точнее, сделать так, что тот сам озвучил эту идею и поручил мне втереться Дамблдору в доверие, а в идеале – в будущем – устроиться на работу в Хогвартс, чтобы всегда иметь возможность следить за ним. Через некоторое время я узнал, что Дамблдор проводит в «Кабаньей голове» собеседование с кандидаткой на должность преподавателя прорицаний, и отправился туда…

– И подслушал Пророчество, – продолжаю я. – Аберфорт мне рассказывал.

– Верно, – кивает он. – Я услышал только часть – о том, что победить Темного Лорда сможет волшебник, который родится на исходе седьмого месяца у людей, трижды бросавших ему вызов. Особого значения я этому не придал. Трелони не производила впечатления человека, который может сказать что-то дельное. Основное время я посвящал приготовлению зелий, в рейдах участия почти не принимал, с членами Ордена Феникса не сталкивался. Конечно, я слышал о них и знал, что Лили с ними связана, но меня это мало беспокоило. Лили… она словно перестала для меня существовать. Я вычеркнул ее из своей жизни. Точнее, думал, что вычеркнул. Но, как оказалось, далеко не все можно просто вычеркнуть…

Северус замолкает. Я стараюсь не шевелиться и не пялиться на него слишком откровенно и ожидаю продолжения.

– Я пересказал содержание Пророчества Темному Лорду, – наконец, произносит он. – Честно говоря, думал, что он только покрутит пальцем у виска, как сделал бы я, сообщи мне кто-нибудь подобную чушь. Но он неожиданно принял все всерьез и развернул бурную деятельность. Конечно, ребенок на тот момент еще не родился, но Волдеморт решил, что имеет смысл разыскать его предполагаемую мать, а точнее – всех кандидаток на эту роль. Как ты наверняка догадываешься, найти беременную женщину не так уж просто. Это маггловские женщины, не стесняясь, разгуливают по улицам с животами, а в магическом мире такое не принято. Что поделать, стыдятся люди естественных процессов. Беременным полагается сидеть дома, а, появляясь на людях, прикрываться маскирующими чарами. Конечно, не всем свойственны предрассудки, но простые волшебницы Темного Лорда не интересовали. Кроме того, женщины, принимающие активное участие в военных действиях, едва ли станут распространяться о своем положении кому-то, кроме самых близких друзей. А от целителей, как известно, информацию получить невозможно – их клятвы серьезней Непреложного обета. Несколько месяцев Волдеморт азартно искал эту женщину. Не поверишь, он даже держал под подозрением Нарциссу. Ей повезло, Драко родился в начале июня, да и с Волдемортом ни она, ни Люциус ни разу не сражались. Я, признаться, начал подумывать, что он повредился умом. А потом, в начале июля, в Аврорате неожиданно появилась твоя мать…

Я тут же вспоминаю, как Кингсли, говоря об упрямстве мамы, рассказал, как она на последнем месяце беременности вдруг объявилась на работе, и покрываюсь холодным потом.

– Вижу, ты в курсе этой истории, – подмечает Северус, пристально глядя на меня. – Да, это был не самый умный поступок, даже если учесть, что о Пророчестве она ничего не знала. Но Моуди, который закатил ей полномасштабный скандал при большом количестве свидетелей, еще хуже! Разумеется, Волдеморту немедленно стало об этом известно. Потенциальная мать его врага была обнаружена. Конечно, это был еще не конец – ведь ее ребенок мог появиться на свет не в конце июля, а, скажем, в начале августа.

– А Лили? – тупо спрашиваю я.

– Лили нигде не работала и не была обязана докладывать кому-либо о своем положении. В Ордене, конечно, знали, и, полагаю, старались не отправлять ее на опасные задания, но к Министерству магии, где у Волдеморта были свои люди, она не имела никакого отношения.