Iris Black - Отрезок пути

– Не сомневаюсь, Лонгботтом, – усмехается он. – Но эта книга содержит информацию, которая вам пока ни к чему. Если возникнут вопросы, задавайте их мне.

– Хорошо, – киваю я и разворачиваюсь, чтобы уйти. – Всего доброго, сэр.

– Всего доброго, Лонгботтом, – неожиданно говорит он мне в спину, от чего я чуть не спотыкаюсь.

Даже не знаю теперь, чему больше удивляться: наличию ментальной связи с Гарри или тому, что Снейп впервые в жизни весьма вежливо со мной попрощался.

Глава 18. Не зная фактов

Я осторожно опускаю в котел невесомое перышко и наблюдаю, как прозрачное зелье подергивается тонкой пленкой, переливающейся всеми цветами радуги. В памяти всплывает полузнакомое слово «бензин». Кажется, про него что-то рассказывала Бербидж. Что же магглы с ним делают? А, точно, кормят свои машины. То есть не кормят, конечно, а заправляют – они ведь неживые. Кстати, есть что-то в этой аналогии. С помощью бензина эти машины ездят, а я с помощью зелья Бодрости буду работать, как домовый эльф.

Наконец, перышко полностью растворяется, и я помешиваю содержимое котла по часовой стрелке, чтобы усилить свойства ключевого ингредиента. Зелье медленно темнеет, не теряя, впрочем, радужного отлива, пока не становится сиреневым. Все правильно, так и должно быть. Над котлом поднимается, закручиваясь в спирали, лиловый пар. Все-таки это красиво. Я гашу огонь, и зелье тихонько шипит – словно шепчет что-то. Теперь остается только дождаться, пока оно остынет, и можно наполнять флаконы. Надолго котла, конечно, не хватит – принимать его придется часто – но хоть так.

Чтобы не терять время, я достаю из кармана галеон и внимательно его изучаю. Гарри набирал дату собрания вместо серийного номера, значит, с тем же успехом можно набрать и текст. Вот только для текста места слишком мало. Это проблема. Если бы можно было задействовать не только ребро монеты… Но как это сделать, я пока не знаю.

*

Я стою на коленях возле куста Деклинарии1 и методично обрываю ягоды. Зараза, конечно, уклоняется и уворачивается, как может, но громкий щелчок пальцами ее шокирует и временно парализует. Я не так давно это заметил – здорово процесс упрощает. Поэтому работу сложной назвать нельзя и особенно интересной тоже. Довольно монотонное и нудное занятие.

В теплицу заходит Спраут и некоторое время наблюдает за мной с умилением.

– Много еще осталось? – спрашивает она через несколько минут.

– Нет, я уже закончил, – я еще раз щелкаю пальцами, срываю с потрясенного кустика последние ягоды, поднимаюсь на ноги и отдаю ей заполненный контейнер.

– Прекрасно! – она удовлетворенно кивает, перебирая ягоды. – Надо передать их профессору Слагхорну.

В первое мгновение я удивляюсь, но потом вспоминаю, что зельеварение теперь преподает он. И почему этот факт все время вылетает у меня из головы? Вообще, неплохо у нас тут все поставлено: ингредиенты для уроков растут прямо на территории школы. Не все, конечно, но многие. Неплохая экономия средств. А ягоды Деклинарии, если память мне не изменяет, используются в Запутывающем зелье. Собственно, именно поэтому их нельзя есть. То есть можно, конечно, они не ядовитые, но мыслить ясно и ходить ровно после этого не получится. Я однажды пробовал. Случайно слопал пару ягод, так бабушка решила, что я добрался до огневиски, и удивлялась, что от меня не пахнет алкоголем.

– Послушай, Невилл, – говорит Спраут, продолжая рассеянно перебирать плоды, – тебе не кажется, что ты проводишь здесь слишком много времени?

– Но вы ведь сами говорили, что моя помощь практически неоценима, – удивленно напоминаю я.

– Говорила и никогда не устану повторять, – подтверждает она. – Но хорошо ли это для тебя? Вот, например, сегодня. Все в Хогсмиде, а ты…

– Профессор, Хогсмид я уже давно изучил вдоль и поперек, – объясняю я, изо всех сил стараясь не застонать. Ну, сколько же можно, в самом деле? – Мне там скучно. И вообще, за окном ливень!

– Тебе скучно потому, что ты сам ото всех отгородился, – менторским тоном заявляет Спраут, игнорируя мое сообщение о погоде. – А это неправильно. Тебе бы следовало больше общаться со сверстниками.

– Я с ними общаюсь, – возражаю я. – Более того, с некоторыми из них я даже делю спальню.

Спраут фыркает и, оставив, наконец, в покое несчастные ягоды, ставит контейнер на плетеный столик.

– Соседство далеко не всегда предполагает дружеские отношения, – говорит она. – Не так уж близко ты с ними общаешься. И вообще, я о другом сейчас говорю. Тебе уже шестнадцать лет, и ты мог бы пригласить на свидание какую-нибудь девушку.

Теперь мне уже не застонать хочется, а завыть. Ну, что же это такое, в самом деле? Я понимаю, что она обо мне заботится, но без этой заботы я бы как-нибудь обошелся.

– Профессор Спраут, – вкрадчиво произношу я, надеясь, что улыбка получается достаточно милой, – если мне захочется пригласить девушку на свидание, то я обязательно это сделаю, честное слово! Я же не виноват, что самые лучшие девушки уже заняты.

– Они потому и заняты, – ворчит она, – что ты постоянно здесь пропадаешь.

На этом, к счастью, беседа о моем досуге заканчивается. Видит Мерлин, чаша моего терпения скоро будет окончательно переполнена! За полтора месяца она в третий раз заводит со мной разговор о девушках! Я всерьез опасаюсь, что она скоро начнет приглашать их на чай, чтобы устроить мою личную жизнь. И как пресечь эти попытки, я не знаю. Все мои слова о том, что мне это сейчас совершенно не нужно, наталкиваются на твердую убежденность, что я просто стесняюсь. И вот как ей объяснить, что у меня нет ни малейшего желания приглашать кого-либо на свидание, тем более девушек? Впрочем, приглашать куда-либо мальчиков я бы и не рискнул. Интересно, кстати, было бы посмотреть на ее лицо, если бы я ей так и сказал. Полагаю, что после подобного заявления я бы очень быстро перестал быть ее любимым учеником.

Остаток дня проходит спокойно. Спраут, очевидно, решает на сегодня оставить меня в покое. Я брожу по теплицам, проверяя, все ли в порядке, подрезаю разросшиеся кустарники, кое-где выдергиваю сорняки, разнимаю сцепившиеся Дискории2 – в общем, занимаюсь самыми обычными делами, не требующими напряженной работы мозга. И это к лучшему, поскольку мозг у меня сейчас другим занят.

После того, как Снейп показал мне ту книгу о Пророчествах, я приобрел дурацкую привычку: когда Гарри нет поблизости, я пытаюсь, так сказать, мысленно на него настроиться. Ни к чему, кроме головной боли, эти попытки, разумеется, не приводят. Снейп ведь говорил, что связь можно почувствовать только когда Гарри кто-то или что-то угрожает. Но не пытаться я пока не могу. Наверное, это ужасно глупо, но у меня в голове крутится мысль, что я в какой-то степени за него отвечаю. Это действительно глупо – он ведь на порядок меня сильнее.