Фанфикс.ру Schizandra_chi - Точка опоры

— Очнется? С Гарри что-то случилось? — услышав, как их вожак называет знаменитого Мальчика-Который-Выжил по имени, некоторые удивленно переглянулись — они и не знали, что у Ремуса есть такие связи.

— Нет, сэр, ничего серьезного. Юный лорд потратил слишком много сил на проведение ритуала, поэтому сейчас находится в целебном сне. Он скоро проснется, и лорд Ричард хотел бы, чтобы вы оказались рядом с ним в этот момент.

Люпин кивнул и задумчиво посмотрел на свою стаю. Может ли он сейчас оставить их, ведь только-только стал вожаком? Возможно, будет лучше сначала утрясти все формальности и установить собственные порядки. Но Гарри… Так хотелось его увидеть! Тем более помочь.

— Ремус, иди. Тебе же важен этот мальчик? — Эльза с мягкой улыбкой посмотрела на нового вожака, который сейчас пытался выбрать между ними и другим важным человеком. Френк никогда не задумывался о благополучии остальных членов стаи, просто поступал так, как считал нужным.

— Да, важен.

— Тогда в чем вопрос, кэп? Иди уже! — все оборотни согласно поддержали это пожелание. Впервые за долгое время Ремус открыто и благодарно улыбнулся.

— Спасибо вам. Пока меня не будет, отдыхайте и постарайтесь не выходить за границы нашей территории.

— Есть, сэр! — нестройный хор веселых голосов был ему ответом. Усмехнувшись и покачав головой, Люпин повернулся к эльфу, терпеливо ожидавшему его ответа, и протянул ему руку. Уже через секунду он был в холле Поттер-мэнора.

* * *

Недавно пришло письмо от Невилла. С его бабушкой все в порядке. Она уже настолько оправилась, что вновь начала командовать домочадцами, которые решили навестить их после появления на свет сенсационного выпуска газеты. Правда, пока Августе было противопоказано покидать постель, но это нисколько не уменьшило ее энтузиазма — даже проводя весь день в полусидящем положении, леди Лонгботтом умудрялась переделать сто дел.

Забегала Панси (Гермиона на свой страх и риск открыла камин для нескольких человек) — Сириус приходил в себя несколько раз, но его сил хватало только на то, чтобы принять зелья и поесть. Видимо, отсутствие кровного родства между ним и донором сказалось. Впрочем, обследовавший Блэка колдомедик не выявил никаких повреждений.

Забини прислал короткую записку с эльфом — с его отцом все в порядке. Более того, он уже настолько оправился, что принялся разгребать огромные кучи писем, которые каждый день приносили совы. Правда, большую часть этих посланий, восторженных или возмущенных, мужчина сжигал, лишь тихо хмыкая. Остальные же участники ритуала просто-напросто заблокировали совам доступ к поместьям.

Малфой, насколько поняла Гермиона из невнятного лепетания домового эльфа, пришел в себя, но был магически истощен, поэтому ему еще предстояло пройти восстановительное лечение. Девушке даже жалко стало, но не Люциуса, а Драко — тот явно переживал о Гарри, но не мог урвать свободной минутки, чтобы его навестить. Элли уже всех оповестил, что юному лорду Поттеру потребуется больше времени, чем всем остальным, чтобы полностью прийти в себя, поэтому очнется он позже.

Гермиона тихонько вздохнула, взглянув на профессора. Снейп несколько раз приходил в себя, но всего на пару минут, затем вновь проваливался в небытие. Колдомедик, вызванный Панси, ничего путного сказать не смог, лишь посоветовал неустанно следить за состоянием зельевара.

«Почему я сижу здесь, рядом с зельеваром, вместо того, чтобы находиться в Поттер-мэноре? Почему выбрала его, а не лучшего друга? Ведь, по сути, нас ничего не связывает, кроме обоюдного желания спасти Гарри и победить Волдеморта», — девушка задумчиво разглядывала спящего мужчину, пытаясь отыскать ответ на вопрос, который не решалась задать даже сама себе. Перед ней лежал отнюдь не красавец, пусть и не урод. Сейчас, когда лицо Снейпа не выражало обычной неприязни или презрения, он казался не таким уж и старым. И все-таки было понятно, что привлекает он Гермиону точно не своей внешностью. Тогда чем? Не характером, однозначно. — «Неужели нас совсем ничего не связывает? А как же те вечера, проходившие за обсуждением и поиском ритуалов? Эти странные игры в гляделки? Подарок?»

Грейнджер потрясла головой. Не хотелось думать, что между ними совсем ничего нет. «Тогда кто мы друг другу?» Сложный вопрос, на который девушка не знала ответа. Вернее, в глубине сознания теплилась догадка, только вот происходила она из чувственной сферы — той, в которой Гермиона всегда разбиралась хуже, чем в логических выкладках. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она осторожно отвела в сторону прядку волос, прилипшую к губам профессора. Лишь затем поняла, что сделала, и резко отдернула руку, покраснев.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Гермиона вновь принялась за свои размышления. Раз уж у нее появилось столько свободного времени, пришла пора разобраться в себе. В своем отношении к этому сложному человеку. «Я его уважаю, это очевидно. За огромный багаж знаний, за умение им пользоваться в критический момент. Восхищаюсь силой его воли и храбростью. И все?..»

Все еще задумчиво разглядывая профессора, Грейнджер попыталась возродить в памяти воспоминания о проведенных вместе со Снейпом минутах. Ей нравилось вести с ним беседы — в кои-то веки собеседник был умнее ее. Со временем она даже привыкла к его язвительной манере общения, а если сарказм не был направлен в сторону ее друзей, то даже считала некоторые высказывания смешными. Смущалась, когда находилась в непосредственной близости от мужчины. Ей было приятно слышать комплименты из уст зельевара. И сердце замирало, когда Гермиона видела в черных глазах игривые смешинки.

«Да-да, прямо как сейчас. Стоп. Сейчас?»

— Профессор?! Вы очнулись! — девушка радостно вскочила с кресла, тут же оказавшись около изголовья кровати, где на тумбочке стояли ровным рядком флакончики. — Давайте я вам помогу приподняться, вам необходимо выпить зелья.

Гермиона старалась не смотреть в глаза Снейпу, про себя надеясь, что профессор не успел прочитать ее мысли. Предательская краска заливала лицо. Северус же безропотно принимал помощь гриффиндорки, про себя тихонько посмеиваясь над ее реакцией. Даже без использования легиллименции, ему было понятно, о чем та думала, и кто был объектом ее дум. Слишком уж красноречивые эмоции читались на ее лице, когда он только очнулся. Зельевар даже не сразу понял, что пришел в сознание, ведь картинка — ученица в его личных покоях — была несколько нереалистична. Лишь потом память услужливо подкинула воспоминания о прошедшем ритуале. Тогда все встало на свои места. Кроме чувств, которые читались во взгляде Грейнджер, когда она смотрела на него. Думать сейчас о чем-либо ему совершенно не хотелось.