Фанфикс.ру Nocuus - Нежеланный

Но удачно вспомнив, что я — Слизеринец, гордо поднял голову и отправился в гости к семье Лонгботтомов. После чудодейственного излечения Фрэнка и Алисы, они недолго бездействовали и уже через пару месяцев вернулись на работу в Аврорат. Разумеется, они были рады меня видеть, и мне не удалось отвертеться от семейного ужина. На протяжении всего ужина Августа Лонгботтом бросала на меня косые взгляды, сварливо поджимая губы. Точно так же она посматривала и на Невилла, так что не один я чувствовал себя, как перед расстрелом. К счастью под конец этой пытки Фрэнк тактично откашлялся, привлекая мое внимание, и уже через пару минут мы, удобно устроившись в креслах в его кабинете, попивали кофе.

— Ты ведь пришел к нам в гости не просто так, Джаспер? — с улыбкой спросил мистер Лонгботтом.

— Это настолько очевидно? — хмыкнул я, украдкой осматривая обстановку кабинета. Все в их доме было массивно старинным, будто в музее. Не понимаю, как здесь вообще можно жить.

— Ты не похож на человека, который открыто примет чужую благодарность и будет утопать во славе. Ты привык делать все исподтишка, чтобы никто не знал, как Слизеринец. Но вот твоя отзывчивость к чужим проблемам явно гриффиндорская. Так что тебя привело к нам? — наблюдательность Фрэнка меня немного пугала.

— Историю моей семьи, как я понимаю, вы знаете. Так же, думаю, знаете и о судьбе Сириуса Блэка и Питера Петтигрю, — он кивнул. — Я пришел к вам, чтобы вы помогли мне рассказать о них всю правду.

— Я что-то не понимаю тебя, Джаспер, — нахмурился Фрэнк, почесывая подбородок.

— Что здесь непонятного, — возмущенно воскликнула Августа, бесцеремонно заходя в кабинет. — Мальчишка знает что-то, что может обелить одного и очернить другого.

— Но что именно ты знаешь? — Алиса зашла следом за Августой. Что женщины в этом доме не понимаю, что значит сугубо мужские разговоры и проблемы?!

— Эээммм… — немного оторопев от их наглости, промямлил я. — Питер — анимаг — крыса и именно он был хранителем нашей тайны и выдал ее Темному лорду.

— И что с того? — хмуро спросила Августа. — Эта крыса давно уже сдохла. Блэк позаботился о своем друге-предателе.

— Эта крыса сидит в клетке у меня дома, и я бы с удовольствием ее убил, да Гарри настаивает на том, чтобы правда восторжествовала, — хмыкнул я.

— Разумеется, он же Гриффиндорец, — Фрэнк произнес это с некоторой долей сарказма. Определенно он бы тоже предпочел убить Питера, чем поднимать старые судебные процессы и уничтожать репутацию одних родов, чтобы очистить репутацию не особо светлого рода.

— Но откуда ты все это знаешь? — вот он вопрос, который я опасался услышать. Алиса внимательно смотрела на меня, ожидая ответа.

— Я помню некоторые события своего детства, к тому же в моем доме есть портрет матери. Она рассказала мне то, что я забыл, и помогла найти Питера, — они кивнули на мои слова.

— Корнелиус был не особо хорошим министром, — флегматично бросила Августа. Что же мое решение прийти за помощью к Лонгботтомам было верным.

Сказать, что Фрэнк, Алиса, а особенно Августа, наделали много шума из этой истории ничего не сказать. Они выложились по полной, чтобы все в министерстве получили пару ударов палкой по заднице. На заседание суда, присутствовал весь состав Визенгамота, вся старая знать магических родов. Сириуса и Питера разместили подальше друг от друга. Видя Петтигрю, Блэк всеми силами старался вырваться и придушить старого друга.

Портреты моих родителей так же находились в зале суда. Все волшебники прекрасно понимали, что портреты не смогут солгать, ибо они чистая память людей. Солгать не могли, а вот недосказать или приукрасить вполне. После того, как родители высказались, пришла моя очередь. Я предоставил суду свои детские воспоминания и немного откорректированную историю поисков Питера. После этого последовал допрос Сириуса и Питера. На этот раз каждого из них допрашивали с помощью сыворотки правды.

Гарри наблюдал за всем очень беспокойно. Для него это казалось вопросом жизни и смерти, а для меня лишь еще одним заседанием суда. Самым пафосным заседанием из всех, на которых я присутствовал. То, что Сириуса оправдают, стало понятно с третьей минуты его допроса. Мне же была интереснее судьба Питера. Я знал, что Августа подговаривала старую знать на высшую меру наказания. Но что-то мне подсказывало, что в конце этого заседания, Корнелиус не поднимет волшебную палочку и не скажет заветное Авада Кедавра. Да и вряд ли Фардж к концу вообще сможет произнести хоть слово. Министр то бледнел, то зеленел, то краснел, то хватался за сердце — в общем, вел себя совершенно непозволительно для своей должности.

Взглянув на бледного Римуса, я печально улыбнулся. С той работой, что подкинул ему Себ финансовое положение Люпина улучшилось, и он уже не выглядел как безработный оборванец. А в этом году его вообще должны были принять на должность учителя в Хогвартс. И, в общем, живи себе да живи, запираясь на пару ночек в подвал, чтобы повыть на Луну. Но нет, собственный же крестник выбивал у него опору из-под ног. Римус не знал всей правды и уже смирился с ложью, а вот теперь ему придется переиначить всю свою жизнь, чтобы попытаться понять. Чтобы смирится с тем, что его друзья побоялись его болезни и вот чем это обернулось. Дерьмово, не правда ли?!

Допрос Питера закончился, и все волшебники в один голос заговорили. Кто-то кричал, что Петтигрю нужно посадить в Азкабан, кто-то настаивал на смерти, кто-то на поцелуе дементора. Все кричали, что Блэка нужно освободить. А министр сидел на своем троноподобном стуле и застывшим взглядом смотрел в одну точку. Дни его счастливого правления неумолимо текли к концу.

— Джас, что теперь будет? — Гарри перестал изучающе рассматривать Сириуса и обернулся ко мне.

— Сейчас должен быть вердикт. Открытое голосование, которое решит судьбы Сириуса и Питера, — буднично ответил я, наблюдая за тем, как Амелия Боунс направила заклятие Соноруса на свое горло.

— Прошу всех замолчать, — раздался ее уверенный громкий голос. Волшебники престали шептаться и выкрикивать лозунги. — Сейчас все мы узнали правду о событиях двенадцатилетней давности. А самое главное мы узнали, что человек, проведший все это время в тюрьме, был невиновен. Кто за то, чтобы оправдать Сириуса Блэка? — руки всех волшебников взметнулись вверх. Она замолчала на несколько минут, пристально смотря на сжавшегося Петтигрю.

— Кто за то, чтобы приговорить Питера Петтигрю к поцелую дементора и привести приговор в исполнение немедленно? — ох, эта женщина всегда мне нравилась. Большинство волшебников подняли руки. Сосчитав голоса, Амелия ударила деревянным молотком по столу, закончив тем самым суд. Когда наши с ней взгляды встретились, я улыбнулся и послал ей воздушный поцелуй. Мадам Бонус кивнула в ответ.