Fanfics.me Magenta - Шпеер

— Разве я говорил, что добр, как младенец Иисус? — заломил бровь он. — А если я поступил так по другой причине? Например, потому что знаю, лучший способ обезоружить врага — сделать ему доброе дело? Я никогда не поступаю так, как мне не выгодно, Liebling.

Гарри нахмурился, пытаясь понять, серьезен ли Северус или насмехается. И вдруг ехидно прищурился.

— Не ври, Шатц! — он не без удовольствия пощекотал возлюбленные подмышки; боящийся щекотки Зверь дернулся, перехватил его руки и пригвоздил своими ладонями к бортикам ванны, успев мстительно укусить Г. Дж. за сосок.

— Ты десять лет помогал Барбаре и ее мужу, она мне сказала! — Гарри наклонился грудью к его губам, подставляя на расправу второй сосок. — Я не говорю про деньги на лечение Джимми! Думаешь, я считать не умею? Стоимость проданных тобой акций — полный эквивалент суммы, вложенной тобой в «Волкодав» плюс перечисленные на счет реабилитационного центра! Ладно, ты получаешь проценты с «Волкодава», но от Джимми какая выгода, а? Когда ты имел право на один звонок, ты позвонил Кричеру, из-за запертого в квартире щенка. Может, вдобавок ко всему прочему, ты тайный член общества защиты животных?

— А как же, — буркнул Северус, жадно облизывая его розовые от купанья соски. — М-м... Всё, как в комиксах про супергероев, спасающих на досуге щенков и котят. Поддерживаю имидж.

— Шатц, я понимаю, Джимми — брат Адама, поэто...

— Хватит! — рявкнул Северус. — Лучше бы и впрямь ретроградную амнезию заработал!

Не успел Гарри и моргнуть, как Зверь вылил себе на голову хорошую дозу шампуня и энергично запустил пальцы в волосы, взбивая пену.

— Шрам! — завопил Гарри и, забыв о разговоре, ринулся спасать многострадальную голову и труды хирурга.

* * *

Вода в ванне, уже третьего по счету залива, безбожно остыла. Гарри посмотрел на кончики своих пальцев — кожа противно собралась гармошкой.

— Северус, — прошептал он. — Шатц. Ты думаешь о том, о чем и я?

Они уже не лежали, а сидели, ноги Гарри обвивали бедра Северуса, их члены соприкасались под водой — одинаково мягкие. «Как водоросли», — мрачно определил Гарри.

— Тебе правду сказать? — пробормотал Северус, сосредоточенно рисуя мылом узоры вокруг сосков Г. Дж.

— Я понял, — буркнул Гарри. — Ладно я, но ты?..

Губы Северуса раздраженно дернулись.

— Меня сегодня хорошо подлечили, — пробормотал он. — М-м... ну ты видел.

— Что они сделали? — испуганно прошептал Гарри, тщетно ловя ускользающий взгляд черных глаз.

Северус быстро глянул на него и опять уставился на свои мыльные художества.

— Если играть, то играть до конца, — шевельнул бровью он. — Важной частью спектакля было утверждение, что я здоров. Начались предсказуемые беседы на тему «Мы не сможем вас вылечить, пока вы не признаете, что у вас есть проблема», — Северус криво улыбнулся. — Я потребовал новую комиссию, поскольку... Неважно. У меня была особая на то причина, Liebling. Новая бригада — коллеги с другого берега. Я любезно предоставил им возможность убедиться в собственном профессионализме. Надо же, какая удача, удалось выбить из строптивого пациента чистосердечное признание: да, он притворщик и симулянт, его диагноз записан на стене и на рукаве пижамы, пациент знает о своих проблемах с краткосрочной памятью. Разоблаченный симулянт взмолился о помощи — да, он болен, но как же дальше жить, а главное, РАБОТАТЬ с дырявой памятью? Помогите, ради бога, сделайте что угодно! Окрыленные успехом, господа психиатры решили бороться с недугом радикально. В частности, предложили метод ЭСТ.

— Это еще что? — с подозрением спросил Гарри.

— Электрошок.

— Идиот? — Гарри стремительно вскочил на ноги, окатив Северуса фонтаном воды. — Псих?

— Не прыгай, Liebster, — Северус подхватил его под коленки и ловко утянул в воду, не дав шлепнуться филейной частью о кафель.

— Только не говори, что вспомнил фильм «Полет над гнездом кукушки».

— Именно это и вспомнил! — опять подпрыгнул Гарри и был упрямо возвращен на место, вернее, на бедра к Северусу.

— Этот момент и впрямь был достоин кинокамеры, — блеснул злой улыбкой тот. — Доктора обступили меня, мудро кивая головами и изображая участие. Откровенно говоря, я чуть было не попался. На электрошок нужно добровольное согласие пациента или родственников, не верь фильмам, Liebster. Отказ однозначно поколебал бы уверенность психиатров в моем искреннем желании вернуть память, и, соответственно, вернуться к работе. Я прекрасно понимал, чем может обернуться такое лечение в моем случае. Самое меньшее — настоящей амнезией. Только ретроградной.¹ Честно сказать — тут я струсил. И едва не отказался, испортив красивую игру.

— Красивую игру? — взвился Гарри. — Ты действительно болен, Шатц, или не ту профессию выбрал! Только не говори, что согласился на электрошок!

Северус мрачно улыбнулся.

— Видишь ли, Liebes, я слишком хорошо знаком с таким понятием, как провокация. Меня проверяли. Думали, я не знаю, в каких случаях используют электрошок мозга? — фыркнул он. — В какой-то момент я действительно решил, кому-то хочется добиться необратимых изменений моей памяти. Но толку? Загодя я приложил определенные усилия к тому, чтобы моя смерть, исчезновение, а также любого рода инвалидность были бы... м-м... мягко говоря, невыгодны некоторым влиятельным лицам. И когда я посмотрел в лживые глаза добрых лекарей души, понял, что никакого электрошока не будет. И тогда я... согласился. Natürlich, оказался прав.

Гарри молчал, загипнотизированно глядя в бездонную глубину его зрачков, где под блеском насмешки пряталась грусть и усталость.

— Шатц, ты не человек, а непостижимая головоломка какая-то, — пробормотал он, с трудом переварив услышанное. — Тогда почему ты дохлый был, когда я пришел?

Северус недовольно вздохнул.

— ЭСТ — не кино «Над гнездом кукушки», — сказал он. — Электрошок — удовольствие под наркозом. Чертов наркоз меня и доконал, слишком много дерьма за последние дни. Не смотри так, Liebling, меня просто оставили спать. Играли по правилам.

— Ты в любом случае рисковал! — возмутился Гарри. — Что значит, «посмотрел в лживые глаза»? Доверился интуиции? Это хрень! Я бы побоялся на твоем месте!

— Mein Liebling, разница между моей и твоей интуицией в том, что к своей я подхожу, как биолог к лягушке, только вместо скальпеля препарирую ее логикой. Каждая эмоция имеет логическое объяснение. Есть корни у всякого растения. Интуиция без логики есть именно то, что ты сказал — хрень. Работает через раз. Интуиция или нет, но что-то подсказывает мне, мы сейчас окончательно растворимся и уплывем в водосток.

Северус резко встал и чуть не упал обратно в ванну.

— So ein Mist, — пробормотал он, скользнув ладонью по стене.