Павел Буркин - Обречённые. Том 1

— Слышь, Мэтхен, а хороший тут вождь! — пропыхтел Стась, вытирая вспотевший лоб. Несмотря на подземную прохладу, с них градом тёк пот, в свете Хухри от тел поднимался багровый пар. — Смотри, своих едой и водой обеспечил! А уж работать нашего брата вообще не всякий заставит…

— Да уж, наглость — второе счастье, — усмехнулся Мэтхен.

Столкнувшись с продовольственной проблемой, вождь подземного государства разрешил её радикально. Гостям никто не рассказывал про источник продовольствия — но и секретом проведённая операция не была. Замысел родился почти случайно: в руки подкуполян попал офицер, инспектировавший оккупационные войска и знавший график снабжения войск. Пак сумел «выпотрошить» забарьерца, да так, что тот тронулся рассудком. А вождь беженцев послал разведгруппу от метро «Речной вокзал», где произошёл допрос, по дну канала, чтобы разведать места, над которыми пролетит гравиплан. Командир этой группы, Крысятник, и спас Мэтхена.

Но самое интересное произошло уже без него, ночью. Пак умудрился внедриться в мозг пилота, внушил ему, что установка искусственной гравитации вот-вот сломается, и пятисоттонный монстр рухнет наземь, как колоссальный утюг. Нужно немедленно садиться, иначе погибнет и сам пилот, и машина со всем грузом.

Посадка прошла успешно — на одном из участков бывшей Кольцевой дороги. Пилот протестировал установку, не обнаружил изъяна, и уже собирался взлетать, как почувствовал невероятную усталость. Подобно покойному Грюне, он просто заснул на ходу. И тотчас попал в руки группы захвата, коей руководил сам Пак. Потом пришёл черёд остальных, с волокушами. Всё решали численность, быстрота и организованность носильщиков. Благодаря Паку и его соратникам, всё это у мутантов было. А гравиплана, так и не хватились до утра: по сообщениям наблюдателей, боевой гравилёт приземлился рядом только после рассвета. Наверное, поисковая группа перерыла все развалины, ища похищенного пилота и продовольствие из разграбленного гравиплана. Но всю ночь шёл ядовитый ливень, от которого у мутантов даже начали вылезать волосы. Он надёжно замыл следы Пакова войска.

— Как Ярцев был, — добавил Эрхард.

— Туда тащите, — скомандовал Пак — и не поленился, впрягся в волокушу сам, помогая гостям. — Ага, вон в ту дверь.

Пак не ошибся: подсобка оказалась сухой и уютной, а дверь запиралась на массивный стальной засов. От людей или мутантов не поможет, а вот от крыс — вполне. Мэтхен и его товарищи затащили волокушу в подсобку — и вздохнули с облегчением. Затворив за собой дверь, Мэтхен пошёл вслед за Паком. Им нужно было о многом поговорить.

— С тех пор мы и сидели там, в развалинах, — закончил рассказ Мэтхен. В горле пересохло, он потянулся к консервной банке, полной дымящегося чая. Подкупольский чай попахивал синтетической соляркой: другого топлива в Подкуполье не было. Но сама вода оказалась на удивление чистой — Пак добыл её в том же гравилёте. После вечной синтетической баланды и армейских сухих пайков пить горячий чай было блаженством. — Если б не Крысятник…

— Крысятник просто вовремя отреагировал, а потом выполнил приказ, — ответствовал Пак. — А вы — молодцы. Надо же, от самого Смоленска шли, столько ублюдков убили — и не попались. Если б все так сражались!

— Не у всех капитан КСО в командирах был, — вздохнул Мэтхен. — Многие и не поняли, что происходит. Кого у раздач накрыло, кого «чистильщики» достали, кого ещё «демократы».

— Жарко тут было, — произнёс Пак зло. Клешня клацнула, подцепив за верёвочку чайный пакетик, аккуратно опустила его в бурлящую на огне консервную банку с водой. — Меня тогда не было. Хорошо хоть потом, как гравилёт захватил, вернулся. Три колонны накрыл, — с мрачной гордостью закончил Пак.

— Значит, это был ты, — покачал головой Мэтхен. — Ты нас спас: если б не удар по колонне, нас бы перестреляли в Голицино. А мы-то гадали, кто по забарьерцам с воздуха лупит…

— Кстати, за пару часов до того я высадил чуть к западу трёхногого инвалида. Хреноредьев — так его звали. Не попадался?

— Нет. Но там прошли учёные. Хреноредьева твоего взяли для опытов в лабораторию. Среди трупов мы его не обнаружили — вряд ли мужику повезло умереть. И не ему одному: думаю, на воле наших осталось меньше, чем в лабораториях.

— Падлы, — прошипел Пак, давая выход ярости. Но взял себя в руки, отхлебнул чая.

Помолчали, думая каждый о своём, но оба — о тех, кого убили чужаки. У обоих мартиролог был очень, очень длинным. Родные, близкие, друзья… Просто лежащие в развалинах безвестные окоченевшие трупы: месяц войны чётко разделил мир на чужих и своих, и своими стали все подкуполяне. Чужаки отказали погибшим даже в такой малости, как похороны. Самое большее — стащили в кучу и облили напалмом.

— И вы решили завалить Бубу. Я знал его, он из нашего посёлка… был. Он действительно чокнутый, да ещё предатель. Падла, одним словом. Его тоже грохнули, они всех убивают, даже тех, кто продался с потрохами. Да хрен с ним! Выпьем за наших — и за Ярцева твоего, и за остальных. И за тех, кого я не сберёг. Извини, пойла предложить не могу. Может, потом и будет, когда аппарат Отшельника запустим.

— Лучше не надо. Из-за него всё и случилось.

— Из-за него, — эхом отозвался Пак. И нетерпеливо махнул клешнёй: превращение в вождя было слишком быстрым, уличный мальчишка не до конца уступил место предводителю. Сдерживать нетерпение он ещё не умел. — И мой-то папка из-за этого дерьма говорить разучился!

— А что с Отшельником? — прерывая затянувшееся молчание, спросил Мэтхен. — Когда мы его привезли сюда, он был жив-здоров. Но я слышал…

— Он погиб, — перебил Мэтхена Пак, и все четыре глаза на миг закрылись. — До последнего пытался мне помочь, когда я на гравилёте воевал. И надорвался: старый был, больной. Я видел его… после, когда сам оклемался. Так и сидел там — только окоченел давно…

Было видно, что Паку нелегко дался рассказ.

— Ладно, это всё в прошлом, Мэтхен, — произнёс он. — А что теперь нам делать? Я жил за Барьером, но ты там родился и вырос. Знаешь, что там да как, лучше меня. Как думаешь, скоро они приступят к третьей части плана?

— Думаю, уже начинают. Те, кого перестрелял Крысятник, были из Внутренних войск. Нам предстоят очень плохие времена, Пак. Всё, что до сих пор было — это только начало… И как это остановить, не знал даже Ярцев. Мы говорили с ним.

— Да? И что он сказал?

— Перебрали варианты и пришли к выводу, что полумеры не помогут. При больших потерях они введут профессионалов из Внутренних войск, а добровольцев распустят по домам. Так и происходит. Внутренникам сложнее нанести потери, да профи их и не боятся. Вдобавок у них — новейшая техника, они готовы воевать и в подземельях. Что касается планеты Хань…