Селина Танеева - Кэтрин Эбдон и школа волшебников (СИ)

Кстати, вот ещё одно, необычное для одиннадцатилетнего ребёнка, качество Кэти. Она предпочитала проводить время в одиночестве. Разумеется, у неё были знакомые, с которыми вместе возвращались из школы. В классе Кэти была одинаково дружелюбна со всеми, но близких друзей не было. Шумные детские праздники были ей в тягость, в кругу одноклассников даже приходилось притворяться, чтобы совсем уж не быть белой вороной, что ей интересны разговоры о мальчиках и обсуждения новинок поп-музыки. И приходилось скрывать, что на самом деле вместо пустой болтовни она предпочла бы почитать книжку, порисовать или, в конце концов, разобраться с какой-нибудь математической головоломкой.

Очутившись в парке, Кэти сразу отправилась к своему каштану. В отдалении, за деревьями, мальчишки играли в футбол. Крики игроков и болельщиков и стук мяча приглушенно доносились до крошечной полянки. Где-то ближе, наверное, на соседней дорожке, пищали девчонки. Кэти умела отвлечься от посторонних звуков, и они ей не мешали. Она расположилась на привычном месте и принялась за работу

Часа через три она промыла кисточки и устроилась недалеко от мольберта, расстелив прямо на земле одну из газет и вывалив на неё из пакета яблоки и бутерброды. Она грызла яблоко и рассматривала яркий буклет с рекламой светильников для сада. Затем вытащила из кипы газет помятый конверт. Это было поздравление от отца. Написанные неразборчивым почерком стихи, видимо, его собственного сочинения:

Тебя я, дочка, поздравляю!

Раст ё шь по дням и по часам .

Тебя я встречу – не узнаю ,

Хотя отец тебе – я сам!

«Это поздравление мне или напоминание о себе?», – подумала Кэти, вынула вложенную в конверт десятифунтовую бумажку и вздохнула. Её родители развелись, когда ей не было и года. С тех пор отец иногда заходил, присылал открытки ко дню рождения. Если и когда вспоминал про него. Кэти, поморщившись, глянула на аляповатого зайчика, повертела в руках открытку и отложила её к рекламным проспектам. Потом извлекла из разноцветной кучки ещё один конверт. Красивым почерком на нем тоже было написано её имя. А вот обратный адрес... И Кэти вновь вздохнула. За лето это четвертое письмо из Хогвартса. Вернее, «письмо из Хогвартса».

Дело в том, что в последнее время Кэти зачитывалась книгами о Гарри Поттере. Первые три книги она прочитала залпом, каждую по два раза. Потом, когда вышла четвёртая книга, она сначала снова перечитала первые три, и только потом взялась за следующую. Кэти полюбила волшебный мир Хогвартса, и, отложив очередную книгу, ещё по несколько дней ходила под её впечатлением, не желая возвращаться к повседневной жизни. С каждой книгой сюжет становился всё более напряженным, волшебный мир становился всё опаснее, хватало и злодеев, и предателей, и обыкновенных дураков, тоже злых. Однако были там и верные друзья, и добрые и внимательные взрослые, а главное – там было чародейство и волшебство!

Кэти не скрывала свой страсти, наоборот, готова была обсуждать эту тему с любым, кто стал бы её слушать. Мать ограничила свое сочувствие увлечению дочери покупкой книг. Одноклассники (те, кто вообще читали хоть что-нибудь) тоже с интересом прочли модную книжку. А те, кто к книгам вообще не прикасался, с удовольствием смотрели фильмы про мальчика-волшебника. Все вдоволь наигрались «в квиддич» и «магические дуэли». Но вскоре появились другие увлечения, другие книги, фильмы и компьютерные игры...

И к этому лету страстно увлечённых миром волшебства осталось немного – только сама Кэти. Даже дядя Вилли, который, казалось, понимал её лучше всех, снисходительно отнёсся к её восторгу, даже сходил с ней однажды в кинотеатр. А потом лишь посмеивался, когда Кэти, разрумянившись, с горящими глазами, пыталась пересказывать ему сюжет очередной истории о несовершеннолетнем волшебнике.

Когда Кэти в первый раз получила «письмо из Хогвартса», впервые взяла конверт из плотной желтоватой бумаги, на котором зелёными чернилами было выведено её имя, сердце её остановилось, потом трепыхнулось, а потом забилось часто-часто. Конверт был запечатан сургучной печатью со смазанным гербом. Когда Кэти разворачивала письмо, руки её дрожали. Текст был до боли знакомым, она помнила его почти наизусть:

Школа Чародейства и Волшебства « Хогвартс »

Директор: Альбус Дамблдор

(Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волш ебник ...

И далее все в точности по тексту любимой книжки, за исключением обращения:

Уважаемая мисс Эбдон .

Но Кэти была девочка здравомыслящая, и поэтому, когда через несколько минут руки перестали дрожать, а стук сердца только гулко отдавался в ушах, она стала рассуждать: Гарри Поттер – это выдуманный персонаж, Альбус Дамблдор – тоже. И вообще, Хогвартс – это сказка. Значит, письмо из Хогвартса не может быть настоящим. Кто-то пошутил. Кто?.. Конечно, дядя Вилли! Как же она сразу не узнала его такой аккуратный почерк?

Очень мило с его стороны: изучить любимую книгу любимой племянницы, какой бы глупой он её не считал (книгу, конечно, а не племянницу), и устроить ей (племяннице, а не книге) приятный сюрприз. Приятный?.. Кэти до сих пор помнит первые минуты, когда она держала письмо, как сладко тогда замерло её сердечко... И старается не вспоминать о последующих ночах, когда она не могла заснуть и всё мечтала, представляла себе, как же это было бы здорово, если бы... если бы всё это оказалось взаправду. И, Кэти сама сознавала – глупо это для неё, такой рассудительной девочки, – но как же она завидовала всем тем ребятам, не думая и не гадая оказавшимся в Хогвартсе!

Второе письмо в конверте из жёлтой бумаги Кэти получила в начале июля. Она так и не узнала, кто же был автором этого послания, наверное, кто-нибудь из одноклассников. Почерк был детский, старательный, бумага – дешёвая, в общем, сразу стало понятно, что это просто розыгрыш. В тот раз сердце и не подумало ни останавливаться, ни колотиться. Только чуть дрогнула рука, держащая конверт, да лишний раз моргнули ресницы. И это было очень кстати, не хотелось выглядеть дурочкой в глазах знакомых ребят, которые как раз случайно встретились около дома. Они прекрасно видели жёлтый конверт в её руке, и нужно было немедленно среагировать... Кэти пришлось натужно пошутить: «Ну сколько можно, всё шлют и шлют. Меня уже зачислили в «Райтингс», в этой школе сильный математик и есть изостудия... а тут, только сов зря гоняют».

Кэти, конечно же, покривила тогда душой: если бы это и в самом деле было возможно, она бы бросила всё: и математику, и даже свой каштан, лишь бы учиться в Хогвартсе. Но это невозможно. Это всего только сказка, – сказала она себе в оправдание, так как ей было немножко стыдно: ведь дурацкой шуткой она как бы предала свою несбыточную, но такую сладкую мечту.