Элина Гончарова - Рута

— Дело не в оружие, а в том, что некоторые благородные рыцари, забыв о всякой чести, совершенно бессовестно врут! — сурово произнесла она.

Юноша весь сжался, побледнел, в глазах заблестели слезы. Не выдержав, бросился к двери.

— Постой Патрик! — Арден вскочил, желая остановить опозоренного «героя», но тот уже скрылся за дверью.

— Зачем ты так, Рута? — спросил он с упреком, когда ведьмачка снова села за стол. — На самом деле он не плохой человек, только немного хвастливый. К тому же он прав на счет меня! Я, действительно, совсем забыл о поединке!

— Это потому что ты повзрослел и понял, что в мире существуют гораздо более важные и интересные вещи, чем махать сабельками перед носом своих приятелей. — Недовольно ответила Рута.

— Да, ладно вам! — примирительно проговорила Цири. — Все это ерунда! Мне показалось, что он сказал что-то интересное по поводу твоей сестры.

— Он сказал, что от нее сбежал муж, еще зимой, — отпив вина, вспомнила ведьмачка. — А это значит, что…

— Нет, я не могу отдать свою сестру этому чудовищу!

— Два чудовища: неплохая пара! Тебе не кажется? К тому же, насколько я поняла из твоего рассказа, она единственный наш ключ к дверям крепости.

Некоторое время молчали. По неподвижному упрямому взгляду Ардена было понятно, что он не согласен с Рутой, а молчит, потому что спорить с ней бесполезно. Она же делала вид, будто этого не замечает, и налила себе еще вина.

— Послушай, — обратилась Цири к юноше. — Может просто как-то договориться с твоей сестрой, что бы она помогла нам.

Рута усмехнулась, покачав головой. Арден посмотрел на нее исподлобья, потом тяжело вздохнул:

— Это вряд ли. Легче с чертом договориться, чем с Тиной!

— Я уверена, что она обрадуется перспективе стать королевой Темерии, причем любой ценой! — снова заговорила Рута. — И не известно: кто в этом браке больше пострадает? Скорее всего, бедные темерцы!

— Вот хотя бы ради бедных темерцев, нельзя допускать этого брака! — снова возразил Арден.

— Можно до свадьбы дело и не доводить. Вытащим твоих друзей, а потом вернем ее обратно.

— На это я согласен.

— Тогда дело за малым: иди и поговори с ней. Только сделай так, что бы она сама захотела нанять себе в охрану двух ведьмачек и поручила это дело этому сонному красавцу.

— Ладно. Что-нибудь придумаю. — Проговорил он вставая, и указывая на спящего Хлоя, спросил. — А с ним что делать?

— Он проспит столько, сколь будет нужно. У нас целая бутылка зелья. — Потянувшись, как кошка, ответила Цири. — Нам надо еще кое с кем встретиться.

Герцог встретил сына сдержано, как этого требовал этикет, но по всему было видно, что он рад его возвращению. Арден уже было обрадовался, но очень скоро отец вновь забыл о его существовании, полностью погрузившись в изучение книги «Толкований», по уверениям священников дарованной самим Творителем грешному человечеству.

Мать же на удивление, не отходила от него не на шаг, беспрестанно повторяя:

— Сыночек, сыночек.

Арден даже стал сомневаться в здравом ли она уме. За всю жизнь, она его не разу так не назвала, а тут вдруг такой поток любви, что ему стало аж не по себе. Но вскоре стала ясна причина, такого поведения герцогини. Как только Тина, узнав о возвращении брата спустилась в библиотеку, поток материнского любвиизвержения стал еще более бурным и безудержным. Из этого юноша сделал вывод, что мать с дочерью в ссоре, потому что герцогиня всегда так поступала, зная сумасшедшую ревность и зависть сестры к брату. Что при этом чувствовал он, и как плакал от разочарования и досады, будучи ребенком, когда мать, померившись с дочерью, опять переставала его замечать, никого не волновало, и не беспокоило, кроме верного и мудрого слуги.

— Посмотри Тина, какой он вернулся возмужавший и красивый! Ах, просто загляденье! — ворковала герцогиня, поглаживая руку сына. — Какие сильные стали у него руки, а какой взгляд! Это взгляд настоящего мужчины! Да, достойного мы вырастили с тобой наследника отец! Ты слышишь меня Дреас?

На это герцог промямлил, что-то не членораздельное не отрывая глаз от заинтересовавших его строк, а Тина покрылась бурыми пятнами. По тому, что мать первый раз при дочери назвала его наследником, Арден понял, что в ссоре они давно и очень серьезно.

Сестра же так боролась со своими вновь разбуженными чувствами, пытаясь изобразить радость и умиление, что и без того ее не блещущее красотой лицо превратилось вовсе в обезьянью физиономию. В конце концов, она не выдержала этот спектакль и, сказав, что у нее болит голова, поспешила удалиться.

Как только она ушла, мать, тоже сославшись на неотложные дела, весело хихикая, отправилась к себе, а Арден постояв немного и поняв, что отец больше не проявит к нему интереса, грустно поплелся в свою комнату.

Стоило ему открыть дверь, как из своей каморки шаркая валенками, вышел старый Засима. Завидев Ардена, глаза его заслезились, подбородок затрясся, он протянул к нему трясущиеся руки и слабым, полным радости и счастья голосом, промямлил:

— Сынок! Ты вернулся!

И в этом «сынок», было гораздо больше любви, правды и радости, чем во всех словах родителей вместе взятых. Ком подкатил к горлу юноши. Он обнял старика, расцеловал, погладил седую голову.

«Какой же ты уже старый! — подумал он. — Такой маленький и трогательный. Все лучшее в моей жизни, подарил мне ты. И ты, пожалуй, единственный на всем белом свете, кто действительно любит меня. А я столько дней провел в Хагге и только сейчас пришел навестить его. Какой же я дурак!»

Когда старик, утомившись, заснул на его кровати со счастливой улыбкой на лице, Арден заботливо укрыл его пледом.

Спать совсем не хотелось, хотя был уже поздний вечер. Постояв у окна, глядя в черное затянутое облаками небо, он решил пройтись по дому и заглянуть в кухню, выпить чашку теплого молока. Открыл дверь и тут же отскочил от неожиданности, в дверях стояла Тина в ночной рубахе и со свечой в руках.

— Как же ты меня напугала! — отдышавшись, прошептал он.

— Я хочу поговорить с тобой, — не обращая внимания на спящего Засиму, в полный голос, властно заявила она.

— Тина, прошу тебя, говори тише. А лучше пойдем, поговорим в библиотеку.

Она фыркнула и вышла, он последовал за ней.

— Не понимаю. Почему ты носишься с этим прислужником? Он же такой старый, от него уже ни какого толку. Отправил бы его в кухню, может там, от него был бы еще какой-то прок.

Гнев вспыхнул в нем словно факел, но, взяв себя в руки, он промолчал. На ум пришли слова Руты:

«Два чудовища: неплохая пара».

— Знаешь, братец? — начала Тина, как только они вошли в библиотеку. — Пока ты болтался неизвестно где, здесь произошло много интересных событий. Во-первых, я больше не замужем, во-вторых, наша мать сошла с ума, и в третьих, отец подготовил завещание, и я точно знаю, что ни какой ты не наследник.