Кира Измайлова - Vice Versa

— Вс-с-сегда пож-жалуйс-с-ста, — свистнула та, свиваясь кольцами на шее хозяина.

— Кстати о Круциатусе, сэр, — сказал Гарри. — Авада меня не взяла. Но мне бы хотелось знать, как действуют остальные непростительные!

— Вы сдурели, Поттер?! — с профессора слетели последние остатки хмеля.

— Нет. Если я буду знать, каково это, я смогу хоть попытаться сопротивляться. Ну или хотя бы пойму, что это было, — серьезно ответил тот. — Наложите на меня Империо!

— Меня за это уволят.

— А я никому не скажу! И вот, — Гарри вытащил нелегальную палочку. — Я вам так и не вернул. У меня с ней почти ничего не выходит, но вам-то, наверно, по силам будет?..

— Ладно… — Тот потер переносицу. — Только змею уберите и попросите не бросаться на меня.

— Шен, ползи в кресло и смотри внимательно, запоминай, — велел Поттер. — Я готов, сэр!

— Ну что ж… Imperio ! Встаньте и подойдите ко мне, Поттер!

Тот встал и подошел.

— Ну а теперь… спойте что-нибудь.

— Вы точно этого хотите, сэр? — с опаской спросил Гарри. — У меня ни слуха, ни голоса…

— Imperio ! Пойте, Поттер!

— Сами напросились…

Тот встал поудобнее, вдохнул поглубже и завел «Правь, Британия, морями…»

На втором куплете Снейп зажал уши и отменил действие заклинания.

— У вас правда нет ни слуха, ни голоса, — сказал он. — Вернее так: голос есть. Но лучше бы не было.

— Так я же предупредил, — пожал тот плечами. — Я когда в школьный хор пробовался, меня оттуда пинками выгнали! Так это и был Империус? Я чего-то не почувствовал.

— А… почему вы послушались, Поттер? — поперхнулся профессор.

— Да по приколу. Встать и подойти несложно, спеть тоже. А вот если б вы попросили сплясать, тут уж простите, я бы вас нафиг послал!

— Дивно.

— Да! Аваду повторять не будем? Давайте Круциатус!

— Нет.

— Да!

— Я сказал, нет.

— Сэр! Ну хоть чтоб я знал, к чему готовиться, если вдруг что! Вы несильно!

— Сядьте, Поттер, — сквозь зубы произнес Снейп. — Чтобы не расшиблись, если вдруг что, как вы выражаетесь.

— Шен, кыш с кресла! И не лезь! — тот удобно устроился на мягком сидении.

— Crucio !

Профессор едва обозначил касание, но Поттера выгнуло и затрясло. Он поспешно прекратил воздействие.

— Круто! — сказал Гарри, едва открыв глаза. — Я как-то в детстве за оголенный провод схватился, вот такие же ощущения, только тогда не было больно. М-да, а если во всю силу, мало не покажется…

— Вот именно, — нахохлившись, произнес тот, встретил недоуменный взгляд и пояснил: — Лорд любил пытать людей именно так. Ну а ваша новая тетушка достигла в этом искусстве небывалых высот, имейте в виду. Лонгботтомы тому примером.

— Вам тоже перепадало, сэр? — с неожиданным сочувствием спросил Поттер.

— Реже, чем остальным. Я все-таки зельевар, а хорошие зельевары на дороге не валяются.

— И шпионы тоже, — подытожил Гарри. — Сэр, хватит о гадостях, вы мне обещали объяснить, почему то зелье нельзя готовить днем…

— Мне не нравится эта затея, — пробормотал Сириус. — Я не хочу…

— Надо, — твердо сказал Гарри, крепко держа его под локоть, чтобы никуда не сдернул. Рядом тосковал Снейп и нервничали Нарцисса Малфой с сыном.

Отпускать мальчиков из школы, дескать, до каникул подождут, директор не желал до последнего. В смысле, до тех пор, пока Сириус Блэк не пообещал искусать Малфоя-старшего, а тот не дал пинка министру. Ну, не только пинка, денег тоже, но какое это имело значение?

— Как она, сэр? — спросил Гарри дежурного целителя.

— Скверно, молодой человек, — развел тот руками. — А чего вы хотели после стольких лет в Азкабане? Вот этот юноша, — покосился он на Сириуса, — восстановился быстро, но у него и условия содержания были куда как лучше! Да вы пройдите, взгляните, это не возбраняется.

Два аврора у входа в палату наморщили было лбы, но тут же опознали визитеров и расслабились.

Беллатрикс Лестрейндж не стали стричь под ноль, как Сириуса, просто укоротили ее гриву, расчесали и тщательно отмыли. Правда, лучше выглядеть она от этого не стала.

— Она не понимает, где находится, — бубнил целитель. — То плачет, то начинает бросаться на служителей. И никому не отдает эту мантию, не знаю, где она ее взяла!

Гарри наблюдал за тем, как Беллатрикс машинально гладит ладонью белую простыню, устремив невидящий взгляд за окно, где уже падал снег. Другой рукой она комкала темную тряпку, в которой Поттер признал свою мантию.

— О Мерлин, Белла… — Нарцисса всплеснула руками и хотела было обнять сестру, но явно побоялась.

— Нарси? — повернула та голову. — Откуда ты здесь? Или я умерла?

— Белла, ты живая, живая! — вскричала леди Малфой. — Очнись, пожалуйста! Вот, смотри, это Драко, твой племянник!

Она вытолкнула вперед явно перетрухавшего сына.

— А он уже родился? — недоуменно спросила Беллатрикс.

— Тетушка Белла, я на втором курсе учусь, — выговорил тот. — Вы… вы поправитесь, я верю!

Больше всего, по мнению Гарри, ему хотелось удрать как можно быстрее и как можно дальше.

— А где Рудольфус? — тихо произнесла Беллатрикс.

— Умер, дорогая, — Нарцисса пересилила себя, присела на край кровати и принялась гладить кудрявые волосы сестры. — Полгода как умер. А Рабастан жив еще, но… — Она вздохнула и развела руками.

— А Меда? — та тревожно оглянулась.

— Она не смогла прийти, но не беспокойся, с ней все в порядке, — заверила леди Малфой. Гарри только подивился ее самообладанию. — У нее прекрасная дочка, она уже закончила школу и работает…

Нарцисса изящно обошла тот факт, что Нимфадора Тонкс служит в аврорате.

— А вот и Сириус… Ты же помнишь Сириуса? — ворковала она, подзывая кузена жестами. Тот несмело подошел. — Он тоже жив, с ним все в порядке, всё такой же шалопай…

— А, помню, — безразлично произнесла Беллатрикс. — Предатель.

— Знаешь что, Белла, — тут же вспылил тот, — кто бы говорил!

Гарри полюбовался, как полыхнули два взгляда — черный против серо-синего, — и поспешил встрять:

— А я Гарри. Гарри Поттер. Мы уже с вами виделись, тетушка Белла.

— Ты же умер, — недоуменно произнесла она.

— Да нет, я вполне жив. Кстати, если позволите мне на минутку взять мою мантию… спасибо. У меня там лимон в кармане, если бы он протух, вони было б на все отделение! — обворожительно улыбнулся Гарри. — Вот, если хотите, берите обратно… Вы не беспокойтесь, все будет нормально. То есть паршиво, конечно, что вас продержали столько лет в этом… м-м-м… замке, но я самую чуточку Блэк, а Блэки родню не бросают.

Беллатрикс машинально прижала мантию к груди, а потом совершенно неожиданно разрыдалась.

— Срочно успокоительного! — вскричал целитель.

— Не надо ей никакого успокоительного, — мрачно сказал Снейп, державшийся поодаль. — Проплачется — станет лучше.