Кира Измайлова - Бежать нельзя остаться

— Всё, Северус, иди, на занятия пора, — сказал Люциус, прислушавшись к удару колокола. — Постарайся не нарываться, очень тебя прошу.

— Что же мне, молча терпеть? — прищурился тот.

— Опять по кругу! Помощи ты не желаешь, потом являешься со сломанным носом, затем устраиваешь тем четверым ответную пакость… И что, ты намерен все оставшиеся годы вот так с ними воевать?

— Если придется, буду воевать, — нахмурился тот. — Кто они такие, чтобы запрещать мне дружить с Лили?

— Ну, как минимум двое — наследники древнейших и благороднейших родов, — сказал Малфой себе под нос, но Катрин расслышала. Громко же он произнес: — Тогда уж проявляй изобретательность и мсти, как полагается. Только без членовредительства! Я тебя, конечно, выгорожу, но в этом году я заканчиваю школу, и… Сам понимаешь.

— Вот поэтому я и прошу не лезть, — буркнул мальчишка. — А то мне еще и это припомнят.

— Иди уже, опоздаешь!

Первокурсник убежал, а Катрин с интересом посмотрела на Люциуса.

— А почему ты сказал, что это история из зазеркалья?

— Всё просто, — тот сел на край парты напротив. — Он — полукровка по матери, жил с магглами, попал на Слизерин. Она — магглорожденная, угодила на Гриффиндор. Мерлин с ней, с девчонкой, ей там самое место, а вот парнишка оказался меж двух огней. Полукровок у нас, в общем, принимают, но ты же видела, какой он…

— Норовистый, — подсказала Катрин.

— Именно. Денег у него нет, подлизываться он не умеет и не желает… Плюс дружба с гриффиндоркой, да еще магглорожденной, а это уже перебор. Так что из друзей у него имеется одна эта Эванс. И что-то мне подсказывает, ничем хорошим это не кончится. Но талант у него несомненный, — добавил Люциус. — Я пока за ним присматриваю, но еще полгода, и… — Он развел руками. — Не знаю, как он тут один выдержит.

— А… — девушка задумалась. — А ты не мог бы приглашать его к себе хотя бы на несколько дней? Ну, если его и твои родители не будут против?

— Недурная идея, Катрин! — хмыкнул Малфой. — Мои-то возражать не станут, одним гостем больше, одним меньше… Заодно познакомлю его с нужными людьми. Да и манеры ему надо бы хоть какие-то привить… Но планировать надо не на эти каникулы, он домой рвется, к матери. Ну и Эванс там будет, само собой.

— Ее-то уж ты точно не пригласишь, — усмехнулась она.

— Увы, меня тогда просто проклянут, — серьезно ответил он. — Посмотрим. Думаю, летом я проделаю этот фокус.

— Если хочешь, я попробую присмотреть, чтобы его не слишком уж травили, — предложила Катрин. — Я, правда, не староста, но пацанов за уши отодрать вполне в состоянии.

— Лучше не надо, — серьезно ответил Малфой. — Не лезь в это дело, не то и тебе достанется, если начнешь заступаться за слизеринца. Еще и поинтересуются, с какой это стати…

— Не нравится мне все это, — честно сказала девушка. — Ну что плохого в том, чтобы дружить с кем-то с другого факультета? Почему Хаффлпафф и Рэйвенкло нормально общаются и между собой, и с нами, а Гриффиндор со Слизерином постоянно воюет?

— Традиция такая, — усмехнулся Люциус. — Согласен, приятного мало, но, как говорится, не нами заведено, не нам и отменять… К тебе ведь никто не лез?

Катрин покачала головой.

— Это потому, что ты не нарывалась. Большинство друг друга просто не замечают. Но иногда полыхает, вот как у этой компании. Нашла коса на камень…

— Мальчишку жалко, — произнесла она.

— Жалко, — согласился Малфой. — Но он или научится выживать, или… Правда, я ставлю на первое. При его-то уме и изобретательности вашей четверке бандитов можно только посочувствовать. Ладно! Что-то мы углубились в проблемы отношений факультетов, а заняться собирались совсем другим… Ты принесла?

Катрин порылась в сумке и вынула небольшую деревянную шкатулку.

— Позволишь? — Люциус дождался кивка, отщелкнул замочек и принялся перебирать немудреные украшения.

Катрин нравилось наблюдать за ним. А еще нравилось то, что он не высыпал разом все вещички на парту, а осторожно доставал по одной, терпеливо распутывая тонкие цепочки, рассматривал на свет, осторожно откладывал в сторону…

— Цвет у камней хороший, — проговорил он, рассматривая золотое колечко с двумя маленькими рубинами в виде вишенок. — Жаль, на тебе перчатки будут, так что кольца отменяются.

— Как — перчатки?

— С таким платьем полагается надевать перчатки, длинные такие, — ответил Малфой. — Я тебе еще и веер достану… О, а вот это, мне кажется, подойдет! Ну-ка, давай взглянем…

Длинная золотая цепочка с ромбовидным золотым же кулоном и впрямь должна была неплохо смотреться на темно-красной ткани.

— Серьги… серьги…

— У меня уши не проколоты, — вставила Катрин.

— Проколем, не проблема. Вот эти, — решил Люциус, выбрав золотые сережки-капельки. — И достаточно. Ты еще не взрослая дама, тебе больше и не полагается. Вот этот жемчуг тоже неплох, но он совсем не подходит к платью…

— Ладно, — вздохнула девушка, успевшая понять, что сопротивляться Малфою бесполезно. — Что мне с волосами сделать?

— Ничего. Распусти и подбери несколько прядей с висков. Они у тебя пышные, должно получиться красиво.

— Люциус, а ты понимаешь, что после всего этого меня сожрут и ваши, и наши? — спросила Катрин, собирая в шкатулку немудреные украшения. — Я как-то об этом не подумала, а потом мы поговорили про этого мальчика, и я сообразила, что мне еще два года тут учиться. Ладно, с нашими я почти не общаюсь, но вот Нарцисса как минимум год сможет отравлять мне жизнь… Думаешь, если она на тебя дуется, так простит за такую выходку? То есть тебя-то простит, никуда не денется, а вот мне придется невесело…

— Да, она вполне может на тебе отыграться, — согласился Люциус, нахмурившись. Раньше бы об этом подумать! — Ты что, намерена все отменить?

— Не знаю, — вздохнула она. — Я и на бал хочу, и последствий опасаюсь. Что бы такое придумать? Может, чары какие-нибудь, чтобы меня никто не узнал? Я же давно всем сказала, что не пойду, так что останусь в спальне, пока остальные не разойдутся, ну и… опоздаем немного? А?

— Зачем чары? — оживился Малфой, припомнив Венецию. — Сделаем тебе полумаску! Верхняя часть лица будет закрыта, поди опознай!

— Отлично! — согласилась Катрин. — Красную с золотом, да?

— Именно. А теперь — вон твое платье, примерь.

— Ты, может, выйдешь? А то я, знаешь, немного стесняюсь при тебе раздеваться.

— Я отвернусь, — пообещал Люциус. — И за дверью послежу, а то вломится кто-нибудь, а тут ты неглиже…

— Спасибо, утешил… — Катрин зашуршала мантией, потом сдержанно чертыхнулась, видимо, пытаясь понять, как справиться с платьем, потом опять зашелестела материей. — Все, можешь смотреть.

Он повернулся. Девушка невольно поежилась — в зале было нежарко, а в платье с открытой спиной так и тем более.