Екатерина Оленева - Зеркала и лица: Солнечный Зайчик (СИ)

Пляшущие языки пламени освещали лица гриффиндорцев.

Блэк смотрел куда–то вверх, словно его враги не стоили взмаха ресниц, в то время как живой взгляд Поттера блуждал, перемещаясь от одного неприятеля к другому, будто пытаясь между ними отыскать лазейку.

Их окружили слизеринцы: братья Лейстренджи, Яксли, Нотт, Мальсибер и, конечно же, Малфой.

– Девчонку–то зачем сюда притащили? – голос Джеймса подействовала на Лили успокаивающе.

Поттер, он никогда не унывает, всегда что–нибудь затевает и непременно их всех отсюда вытащит.

– Ах, это? – с нахальной улыбкой ответил блондин, покачиваясь с пятки на носок. – Так ведь скучно без женского общества.

– Какая приятная неожиданность, – презрительно фыркнул Блэк.

– Только не для маленькой грязнокровки, – оскалился Рабастан.

– Оставь её в покое, Малфой! – рванулся Джеймс. – Ты ж не маггл какой–нибудь – обижать женщин!

– Твоя рыжая сама маггла. Ей не привыкать к дурному обращению.

– Она просто девчонка! Девчонка, которая не сделала тебе ничего плохого!

– А ты был прав, Люц, – одобрительно покивал головой старший Лейстрейндж, – маленькая грязнокровочка заставит Потти покорно выполнять наши команды.

– Что ты имеешь в виду, Лейстрейндж? – настрожился Блэк.

– Имеется в виду как раз то, что мы, слизеринцы, не любим квакать. Против любовных утех среди нас никто ничего не имеет, только лучше обойтись без принуждения. Оно делает нас раздражительными, а раздраженные змеи – опасные змеи.

– Ну, если речь пошла о зверюшках, то льва умные люди не то что раздражать не станут – сторонкой обойдут. Лучше без аллегорий. Короче, Малфой.

– Если короче: душа моя жаждет мести.

– Тогда мсти быстрее. Вон уже и роса выпала, а нам ещё домой возвращаться. Я ноги боюсь замочить.

– Полагаю, – решил поддержать разговор Блэк, – не обойдётся без Непростительных? Ох уж это ваше с Беллой нежно любимое Круцио…

– Я?! – возмутился Малфой. – Круцио? К детям? Сириус! Ну как ты мог обо мне так плохо подумать? Меня мой батюшка совсем иначе воспитал.

– Ты, храбрец–переросток, – ухмыльнулся Джеймс, – сними с нас заклятие. Давай сразимся по–честному.

– Не–а. Лениво.

Развернувшись на высоких каблуках, так же мало уместных в чаще леса, как шелковая мантия, Малфой направился к Лили. В этот момент он показался ей пугающе безумным и совершенно равнодушным.

Чем больше девочка осознавала, что не властна ни над одним мускулом в собственном теле, тем сильнее охватывала её паника. Даже слезы и те не текли из глаз.

Слизеринец поднял её легко, будто Лили была тряпичной куклой. Она ощутила острое касание палочки у своего горла.

– Эй?! Что ты собираешься делать?! – рыкнул Поттер, пытаясь разорвать невидимые узы. – Оставь её! Она даже в курсе не была!... Малфой, тварь, не трогай её, я сказал!!!

– Дорогуша, – неприятно дышал слизеринец Лили в ухо, – ты знаешь, какие заклинания называют Непростительными?

Лицо Малфоя казалось вырезанным из камня. Глядя в эти совершенные, точеные черты Лили поняла: игры закончились. Подобру– поздорову никому не уйти.

– Кто тебе дороже, гриффиндорец? – обратился Малфой к Джеймсу. – Чистокровный друг? Или симпатичная грязнокровка?

– Они дороги мне оба, каждый по–своему, – не задумываясь, ответил Джеймс.

– Но если придётся выбирать?…

– Я не стану!

– А если всё–таки придётся?

– Тебя от самого себя не тошнит? – тряхнул головой Блэк. – Излагай свои условия, хватит реверансов.

– С головы твоей рыжей красавицы, Поттер, и волоска не упадёт, если ты попрактикуешь на своем драгоценном Блэке Круцио, – улыбнулся блондин улыбкой голодного крокодила. – Вам представлялось забавным спаривать меня с моим маленьким ядовитым другом? А меня весьма порадует вид Сириуса, визжащего под твоим Круцио, Поттер.

Лили почувствовала, что её сейчас стошнит.

Она с замиранием сердца ждала решение Джеймса. Если он откажется, что сделают с ней слизеринцы?

– Меня не обучали Непростительным, – голос у Лягушонка дрогнул. – Не пойти ли тебе, Малфой, лесом со своими дурацкими предложениями?

– В лес? Почему бы и нет? Но только вместе с Эванс.

– И мы с тобой! – засмеялся Яксли. – Грязнокровка, хоть и совсем крошка, но чертовски лакомый кусочек. Есть в ней что–то очень …вкусное.

Лили не смогла сдержать нервную дрожь.

– Так ты отдаёшь её нам, Поттер? – ласково ворковал Люциус.

Лили сдерживала дыхание. В голове обезумевшей птицей билась мысль: Джеймс, неужели ты позволишь?... Неужели допустишь?...

– Сделай то, что он от тебя требует, – снова подал голос Блэк. – Я от этого не умру.

– Да дело не только в тебе. У меня попросту не получится! – проорал Поттер.

– Даже не попытаешься? – саркастично ухмыльнулся Люциус.

– Дьявол забери твою гнилую душу, Малфой! Давай палочку.

– Яксли, освободи нашего Потти. Только без глупостей, а то получишь свою драгоценную грязнокровку частями.

– Фините Инкантатем, – освободил Джеймса Яксли.

– Блэка тоже, – приказал Малфой.

Поднявшись на ноги, Сириус, не удостоив мучителей даже взгляда, повернулся к Джеймсу.

– Я готов, – кивнул он.

Поттер нервно кусал губы. Впервые за время их знакомства Лили не видела на лице Лягушонка улыбки. Ни лукавой, ни насмешливой, ни злой – никакой.

– Круцио!

Из палочки заструился лишь дым. В свете костров он казался красным.

Облачко быстро рассеялось, не оставляя после себя и следа.

Старший Лейстрейнж закатил глаза:

– И это на Гриффиндоре слывет за мага, падающего большие надежды! Ты просто жалкая бездарность, Потти, – прокомментировал он. – Вот чем заканчивается предательство крови. Жалкое зрелище. Рабастан, покажи, как оно должно выглядеть на самом деле.

– Не нужно! – дёрнулся Поттер.

– Мы можем продемонстрировать заклятие на ней , если захочешь, – любезно предложил Люциус.

– Валяй, Рабби, – презрительно скривился Сириус.

– Торопишься получить удовольствие, Блэк?

– Не в твоих силах мне его обеспечить, Лейстрейндж.

– Я, конечно, не Белла, но я постараюсь. Круцио!

Концентрированный пучок алого цвета, похожий на узкий лазерный луч, ударил Сириусу в грудь, сбивая с ног. Мальчик, хрипя, схватился за грудь, остервенело раздирая её ногтями, словно пытаясь выцарапать оттуда источник мучительной боли.

– Прекрати!!! – заорал Поттер.

Малфой дал знак. Рабастан опустил палочку.

– Твоя очередь, Поттер.

– Я не могу. Не могу! Бесполезно раскачивать Эванс у меня перед носом. Это ничего не изменит. Тебе не хуже моего известно, что для Круцио нужно желание причинять боль. Во мне его нет. Нет! Тут уж ничего не поделать. Лучше пытайте меня самого.

– Для таких как ты мучительнее наблюдать за чужими страданиями. Что же делать, а, Поттер? Может, заставить тебя пытать Блэка под Империусом? Исключительно Эванс ради? По правде говоря, мне и самому вовсе не улыбается отдавать её на потеху ребятам. Снейп расстроится. Ты сталкивался с расстроенным Снейпом? Это удав и кобра в одном лице.