Искандар Тензор - Аномалия

— Н-не пялься на меня, Ичика-извращенец, — смущенно сказала девушка, подходя к нему и сев в воду рядом с ним и положив голову на бортик.

— П-прости, — ответил Ичика, отворачиваясь от девушки и поворачиваясь к девушке спиной.

— Т-ты куда? — спросила девушка вставшего Ичику, старательно ища в сторонке, куда смотреть, — Не хочешь со мной купаться?

— Не то, чтобы не хочу, но…

— Я просто подумала, что было бы не плохой идеей принять ванну, — смущенно проговорила девушка, схватив Ичику за руку, которой тот держал полотенце и пытался прикрыть им свое достоинство, — Если хочешь — я уйду.

— Нет, нет, нет. Я уже все.

— Подожди, — сказала девушка, сильнее сжав руку, — Мне надо поговорить с тобой. Кое о чем важном. Прошу, выслушай.

Ичика согласно промычал и сел на место, стараясь не смотреть на две соблазнительных выпуклости, едва прикрытые полотенцем. Получалось не очень, особенно учитывая тот факт, что девушка находилась едва ли в полуметре от него.

— Это касается того, что ты сказал мне недавно, — начала девушка, когда Ичика сел рядом.

— О том, чтобы остаться в академии?

— Да, об этом. Я хочу остаться здесь. Хочу остаться, потому что, ты здесь, Ичика, — произнесла девушка, повернув голову в сторону Ичики, — И еще, я еще кое-что решила.

— Ч-что? — спросил Ичика, чувствуя, что под томным взглядом Шарля его рассудок уже садился в скорый поезд, следовавший прочь из его разума.

— Я решила, кем я должна быть, — сказала девушка, взяв Ичику за руку, — Отныне, будешь звать меня Шарлоттой?

— Шарлоттой?

«Внимание, скорый поезд „прочь отсюда“ скоро отправляется, пассажира „рассудок“ просим занять место в салоне», — представил Ичика голос в своей голове, прозвучавший на пустынной станции, на которой стоял и выпускал клубы пара красный паровоз.

— Да. Но, только когда мы наедине.

— Это твое настоящее… — спросил Ичика, сжав руку Шарлотты и повернувшись к девушке.

— Да. Это мое настоящее имя. Имя, которое дала мне мама, — ответила девушка, смотря в глаза Ичики.

— Хорошо, — произнес Ичика, непроизвольно подымаясь из воды и наклоняясь к девушке, — Шарлотта.

Ичика как завороженный смотрел то в глаза девушки, то на ее розовые губы, которые так и манили к себе и словно требовали, чтобы их поцеловали. В его голове красный паровоз издал длинный гудок и рванул со станции на сверхзвуковой скорости в неведомые дали, а из окна вагона махал платочком мини-Ичика, на футболке которого было написано «рассудок». И он сам не заметил, как поцеловал девушку.

— Ичика, — прошептала Шарлотта, когда парень отстранился от ее губ.

— Шарлотта, — прошептал Ичика, и снова поцеловал девушку, в этот раз более уверенно. Развернувшись к девушке, он свободной рукой обнял ее за талию и пододвинул к себе. Шарлотта, слегка вздрогнув, отпустила руку Ичики и положила обе руки ему на шею.

— Ичика, — вздохнула девушка, но не успела ничего договорить, так как Ичика вновь жадно впился в ее губы, не то, чтобы она была против этого.

Медленно руки Ичики опустились на ягодицы француженки, позволив своему хозяину насладиться нежной девичьей кожей. Шарлотта же еще крепче прижала к себе парня, совершенно позабыв, что они находятся в общежитии, и что если сейчас кто-нибудь сюда зайдет, то увидит весьма компрометирующую картину. И ей было на это наплевать, как и Ичике, который, судя по всему, решил идти до конца.

— Шарль, тише, — прошептал Ичика в ответ на довольно громкий стон, который издала девушка, когда он ее посадил на бортик ванной.

— А ты заставь, — облизнув губы, ответила девушка, рассудок которой тоже помахал ей ручкой. В ответ Ичика улыбнулся и продолжил целовать девушку, исследуя руками ее упругое тело.

— Герои, блин. Еле успел кинуть глушилку со слабым отвлечением, — пробурчал Гарри, заходя в свою комнату. Закрыв дверь, он положил ладони себе на щеки и проговорил, изображая женский голос, — Зови меня Шарлоттой. Постыдились бы.

«Успокой свой блокнот» — прочитал он записку, оставленную его соседкой по комнате, и его же девушкой, на учебном столе. Оглянувшись в поисках упомянутого предмета, он нашел его лежавшим на своей кровати. И сложенный домиком листок с надписью «он здесь» ему совершенно не помог. Открыв его, он стал читать, что же ему такого написала Луна, что дневник своим жужжанием привлек внимание Катаны.

Первая запись гласила: «Вот последние рунные пиктограммы, которые Дафна и Падма нарисовали на серво-черепе. Он теперь может следовать за хозяином и приносить предметы, на которые указывает волшебная палочка владельца. Ты обещал просмотреть».

После записи шла довольно большая рунная матрица, с первого взгляда на которую Гарри определил блоки заклинаний левитации, слежения, малого щита и люмоса. Следующие две записи призывали его все-таки глянуть руны, а вот прочитав четвертую, он побледнел.

«Блек! Если ты не посмотришь мои рунные пиктограммы, то я скажу мелкой Уизли, которая Джинни, что ты — Мальчик-Который-Выжил, и дам твой номер телефона. Более того, я научу ее пользоваться телефоном. Живее, кузен! С любовью, Сестра Карательница Дафна Гринграсс и Сестра Госпитальер Падма Патил. PS: Сестра Серафим Чанг просит подумать над цепным мечом, мы знаем, что ты сможешь. Мы в тебя верим. Луна».

Прочитав еще раз последнюю запись, Гарри подошел к столу и, взяв в руку ручку, стал писать ответ.

«Сейчас посмотрю. Извиняй, турнир в школе. Брат-опустошитель Гарри Блек, орден Злобомаринов».

Начав рассматривать писанину Дафны, Гарри какое-то время раскладывал ее пиктограммы на отдельные цепи, после чего подключил к расчетам свой ИИ. Поковыряв руны, ему удалось уменьшить размер массива почти в два раза, что дало возможность добавить серво-черепу дополнительные функции. Переписав новый массив в блокнот, он уже хотел поставить точку и прилечь отдохнуть, как в его голове словно лопнула струна, когда его взгляд упал на кодекс Караула Смерти.

Достав чистый листок, он набросал на нем несколько базовых массивов, отвечающих за повышение прочности, облегчения конструкции, охлаждения при перегреве, теплозащиты и массив сохранения общей стабильности конструкции, что позволяло реже проводить ремонт артефакта, на котором он был нанесен. Затем он начал вспоминать, что ему рассказывала Катана про талисманы. Загрузив ИИ расчетами, Гарри сел за составление чар и рисование кандзи для талисманов.

— Ха-ха-ха! — активировав заклинание звуконепроницаемости, хохотал через пять часов красноглазый Гарри, держа в руках исписанную рунами вперемешку с кандзи бумажную полосу, — Это же Печать Чистоты! Надо написать Луне.

Потратив на переписывание получившейся матрицы чар еще полчаса, он попросил Луну испытать его творение и, предложив встретиться в Хогсмиде в воскресенье, лег спать, надеясь выспаться за оставшиеся четыре с половиной часа до занятий. Но, сбыться этому было не суждено. Едва его голова коснулась подушки, в тишине комнаты разразился трелью телефон, заставляя своего хозяина отложить ненадолго приятный сон.