Искандар Тензор - Аномалия

— Му-няя! — сделав очень сложное движение палочкой, произнес Дамблдор, но снова ничего не произошло.

— Неужели, такая огромная сила была дарована мальчишке пророчеством? — вздохнув, спросил сам себя Дамблдор.

Фоукс курлыкнул, словно смеясь над Дамблдором, и улетел прочь из кабинета.

На следующее утро Рон извинился перед Гермионой, когда он и Гарри спустились в общую гостиную факультета. Гермиона поблагодарила Гарри за то, что он рисковал своей жизнью ради того, чтобы спасти ее. Постепенно, она стала немного меньше пытаться командовать первокурсниками, но от своего стремления приучить Гриффиндор жить по школьным правилам она не отказалась. Гарри, пообщавшись с Гермионой, пришел к выводу, что она очень умная девочка, но из-за ее характера у нее было очень мало друзей.

Но главной новостью для Гарри стал отчет НД о вчерашнем выстреле из плазменной пушки, который полностью испарил тролля и превратил камень, который был защищен сильнейшими чарами, в стекло всего за несколько секунд. Согласно расчетам НД, конструкция прототипа была способна выдержать не более десяти подобных выстрелов. После десятого выстрела канал разгонного блока терял геометрию, что приводило к нарушению работы самого разгонного блока и магнитной ловушки, что могло привести к взрыву орудия при попытке сделать одиннадцатый выстрел. Но повторное использование орудия было возможно лишь после пяти последовательных выстрелов, так как после пятого выстрела в разгонном блоке начинали происходить необратимые изменения, приводящие к ухудшению работы блока. Шестой же выстрел становился на 5 % слабее и медленнее, а каждый последующий выстрел терял еще дополнительно 5 % мощности. Итого, десятый выстрел был примерно в два раза слабее первого. И эту проблему Гарри был намерен решить при помощи рун.

Хуже было то, что при выстреле в упор мощность взрыва плазменного заряда снимала 50 единиц щита, и это от одного выстрела. Оценочный радиус поражения на открытой местности без усиления мощности заряда составил десять метров. При максимальной дальности в 700 метров большой радиус поражения был скорее плюсом, чем минусом. Но Гарри все еще не имел полного представления о маневренности и скоростных характеристиках своего НД, поэтому не мог оценить эффективность своего вооружения. Что же до гиперсенсоров, в их эффективности Гарри убедился на первом же матче по квиддичу, когда смог без труда следить за всеми игроками, двумя бланджерами и снитчем.

Приближалась середина ноября, когда к Гарри утром прилетела сова с запиской от Хагрида с приглашением зайти в гости на выходных.

— Гарри, от кого это? — спросил Рон, который взял в привычку садиться рядом с Гарри всегда, когда имелась возможность.

— От Хагрида, приглашает в гости на выходных.

— Ты с ним знаком?

— Он сопровождал меня во время первого похода в Косую Аллею.

— А меня водила туда профессор МакГонагалл, — присоединилась к разговору Гермиона.

— И меня она водила за покупками, — добавил Дин.

— Естественно. Профессор МакГонагалл сказала, что это входит в ее обязанности, знакомить новых маглорожденных учеников с магическим миром. Так было написано в Истории Хогвартса.

— Спасибо, Гермиона, я тоже читал ее, — ответил Гарри.

— Пойдешь к Хагриду? — спросил Рон, стараясь запихнуть в рот как можно больше бекона.

— Думаю, его стоит навестить. Он хороший человек, пусть и немного крупноватый.

— Немного?! Да он не человек, а целый великан! — воскликнул Рон.

«Ну, допустим что не целый, а всего лишь на половину», — подумал Гарри.

— Рон, завтракай быстрее. У нас скоро урок трансфигурации, — напомнила Гермиона.

— До нее еще двадцать минут.

— Не знаю как тебе, но я не хочу бежать на четвертый этаж в противоположное крыло замка. Идем, Гермиона, Рон нас догонит.

И действительно, едва Гарри и Гермиона ступили на лестницу, ведущую на второй этаж, их догнал Рон, который возмущался, что ему не дали нормально поесть. Замечание Гермионы о том, что Рон съел столько же, сколько съела вся женская половина первого курса Гриффиндора, он предпочел проигнорировать, вместо этого доказывая Гарри что квиддич лучше футбола. Ведь близился второй матч сезона, а Гриффиндор проиграл Слизерину с разницей в 40 очков, так как ловец сборной Слизерина поймал снитч.

Квиддич был краеугольным камнем в общении между Роном и Гарри. Первый всячески склонял Гарри вступить в сборную Гриффиндора, второй сопротивлялся всеми силами. Сколько бы Рон не доказывал прелести квиддича, Гарри не мог найти привлекательным спорт, в котором тяжелые травмы были обычным явлением. Не то чтобы Гарри боялся, с защитой, обеспечиваемой НД, он мог разбить бланджер одним ударом руки и не боялся падения с высоты. Но Гарри не хотел, что бы кто-нибудь узнал о его НД. Он боялся, что маги заберут у него Заклинателя, чтобы изучить его.

Другой проблемой были постоянные попытки Рона отвлечь его от учебы и тренировок. Тот постоянно и весьма настойчиво отвлекал его от написания домашней работы предложениями сыграть в шахматы или непрекращающейся болтовней о квиддиче. Он словно следил за Гарри, пытаясь помешать ему проводить свои занятия по отработке новых заклинаний и рунных цепочек. Пока Рону не удавалось отвлечь Гарри от его привычных дел, но он не сдавался.

В субботу Гарри отправился в хижину Хагрида, что стояла недалеко от запретного леса. Вместе с ним отправились Рон и Гермиона, изъявившие желание увидеть Хагрида и проследить за тем, чтобы они вернулись к отбою. Последнее было высказано Гермионой. Подойдя к хижине, ребята услышали лай, после чего Рона сшиб огромный пес и стал его облизывать.

— Назад, Клык, — скомандовал вышедший Хагрид, оттаскивая пса, который был уверен, что не оказал всех необходимых любезностей рыжему мальчику.

— Простите Клыка, он очень дружелюбный и добрый пес.

— Даже слишком дружелюбный, — пробурчал Рон, пытаясь вытереть собачью слюну со своего лица и мантии. Наблюдая за страданиями Рона, Гарри достал палочку и очистил его заклинанием.

— Спасибо, дружище.

— Гарри, а что это было за заклинание? — спросила Гермиона.

— Эванеско. Его изучают на втором курсе. Есть в учебнике по чарам.

Когда ребята зашли в хижину, Хагрид тут же поставил чайник и поставил на стол корзинку с кексами. Гарри придирчиво осмотрел кексы, в то время как Рон мгновенно отправил кекс в рот. Посмотрев на попытки Рона отгрызть кусок кекса, Гарри взял свой и постучал им о край столешницы. Столешница такого отношения к себе не вытерпела, покрывшись вмятинами. Поймав удивленный взгляд Рона и осуждающий от Гермионы, Гарри поставил кекс на стол и взял в руки кружку с чаем, которую великан поставил перед каждым из них. Чай был великолепен, вынужден был признать Гарри, но даже он не смог растопить кекс Хагрида. Подумав немного, Гарри взял пару кексов и завернул в лежавшую на столе газету.