Вера Космолинская - Зона турбулентности

Мастер открыл дверь ТАРДИС и зорко осмотрелся. Все выглядело так же идеально, как на сканере и в его расчетах — переливающиеся оранжево-золотые облака горячего газа, прохладнее вверху, где атмосфера была разреженней, раскаленные внизу. Бурлящие, кипящие, клокочущие, расплавленные, издающие постоянные гул и вой в постоянно блуждающих вверх и вниз потоках, горячих и остывающих, среди вспыхивающих тут и там молний. Где-то выли вездесущие торнадо и устойчивые циклоны. Неподалеку мирно паслось стадо флоатеров [1] Флоатеры и хантеры — предполагаемые существа, которые могли бы обитать в атмосфере газовых гигантов, обрисованные астрономом и астрофизиком Карлом Саганом. — огромных живых дирижаблей, достигающих в поперечнике нескольких километров. Впрочем, сейчас они не выглядели такими уж огромными, благодаря намеренно масштабированной материализации ТАРДИС сама была размером как огромный флоатер, намеренно необычный, чтобы привлечь внимание: черный, с обширными надувными платформами-крыльями, чувствительными к потокам, дополнительно стабилизирующими ее в горячей и бурной атмосфере газового гиганта. Столь же огромным был сейчас и сам Мастер, непринужденно прислонившийся к косяку двери, лениво извлекший из золотого портсигара то, для чего и предназначены портсигары — первосортную гаванскую сигару; отщипнувший ее кончик особыми щипчиками, щелкнувший золотой зажигалкой и закуривший, рассеянно наблюдая, как облачка дыма поднимаются к границе защитного пузыря вокруг ТАРДИС, сталкиваются с переходом к другой атмосфере и в растерянности растекаются по ней, прежде чем смешаться с наружным горячим плотным воздухом. Это было развлечение — кофе-брейк, файв-о-клок. Разумеется, масштабированная материализация — очень рискованная вещь, но риск был просчитан и составлял часть всего удовольствия. Мастер стряхнул пепел, и его частички, сверкнув как крошечные блестки, сперва собрались у границы перехода атмосфер, затем, пропущенные наружу, исчезли, поглощенные плотным газом, засветившимся в кратковременной новой химической реакции.

На границе видимости в плотных облаках мелькнула пара хантеров — мелкой, подвижной и хищной разновидности здешних живых дирижаблей. На таком расстоянии и с такой видимостью трудно было сказать, с седоками или без, но ближайшее стадо флоатеров выглядело безмятежным и ухоженным, на боках некоторых из них посверкивал некий узор из блеклых органических кристаллов — это были клейма, значит, все шло по плану.

Наконец одна из темных точек в облаках превратилась в приближающуюся живую массу, напоминающую воздушную манту, на спине которой сидело антропоморфное существо, полупрозрачное, наполненное светящимся газом, бурлящим и переливающимся внутри.

Мастер приветственно поднял руки ладонями вперед, зажав в зубах сигару.

— Hola! Великий Пастырь! Ты прибыл!

Существо замерло поблизости. Хантер планировал, издавая утробные и свистящие звуки. Наконец Великий Пастырь склонил свою полупрозрачную голову, вызвав внутри себя видимые газовые завихрения. На голове его сверкал венец ветвистых органических кристаллов, закрученных в спирали.

— Я вижу, ты соблюдал заповеди древних!

— Да! — ответило существо. Его голос, вырвавшийся из плотной сжатой до того ротовой щели, напоминал хлопки парусины на ветру или клапана воздушного шара, но ТАРДИС переводила исправно.

— Ты верил преданиям?

— Да!

— Ты жестоко расправлялся с врагами?

— Да!

— Ты преследовал еретические науки?

— Да!

— И ты знал, что в этот день и час встретишь меня, и я дам тебе средство для устрашения всех, еще оставшихся в живых, врагов?

— Да! Я исполнил все! И жду награды.

— Прекрасно!

Мастер вытащил из кармана смокинга предмет, весьма напоминающий компрессор материи.

— Взгляни, куда указывает этот жезл! — Он навел прицел на одного из флоатеров вдали и нажал на гашетку. С оглушительным хлопком внезапно сжатого, а затем рассеявшегося плотного газа, огромный живой дирижабль скукожился — то, что от него осталось после газового взрыва, и плотным камешком рухнул отвесно вниз.

— И только? — спросил Великий Пастырь. — У нас есть газовые ружья.

Мастер фыркнул.

— В мире плотного газа? Недальнобойные и неточные, маломощные, отклоняемые любым ветерком. Как долго надо ждать, чтобы противник подошел достаточно близко и к тебе, и к опасному вихрю, в который ты можешь подтолкнуть его слабым тычком? — Казалось, что существо густо порозовело, хотя трудно было сказать, как именно изменился его цвет, но это было местным эквивалентом смущения. — Тебе не придется больше рисковать сгинуть в том же потоке, что унесет твоего врага в огненные бездны этого мира, ты будешь уничтожать на расстоянии, разрывая врагов на куски и заставляя падать к огню без всякой надежды поймать встречный поток. Ты сомневаешься, что это устрашает?

— Нет.

— Ты сомневаешься, что это устрашит тебя? — он направил компрессор на газовое существо.

— Нет! — ответил Пастырь.

— Значит, ты знаешь, что должен отдать мне в обмен на это оружие.

— Знаю, — кивнул Пастырь и, подняв полупрозрачные руки, снял с головы сверкающий венец. — Дай мне это оружие, великий бог, в обмен на мою корону!

— Благодарю, — кивнул Мастер, предавая существу компрессор и забирая рукой, затянутой в перчатку отнюдь не из обычной кожи, хоть выглядела она так же, сверкающий венец, что, преодолев границу атмосфер, начал слегка дымиться. — Ты получил то, чего желал. Доволен ли ты?

Пастырь некоторое время созерцал «волшебный жезл».

— Я должен навести его вот так и нажать сюда, чтобы уничтожить врага?

— Совершенно верно.

Пастырь тут же направил жезл на Мастера.

— Отдай мне мою корону, неразумный бог! — воскликнул он торжествующе. — И все чудеса, которыми обладаешь!

— Или что? — поинтересовался Мастер, вытащив изо рта сигару и стряхивая пепел.

— Или-и-и-и-и!.. — Со страшным воем нажавший на гашетку Пастырь сорвался со своего верхового хантера и камнем рухнул вниз, в раскаленные, кипящие слои. Хантер, ощутивший внезапно увеличившийся и тут же соскользнувший с него вес, с визгливым клокотанием умчался куда-то вверх.

— Следовало пораньше разжать пальцы, — констатировал Мастер, рассеянно бросив в газовое облако остаток сигары. — Правда, сделать это сложно, когда что-то приваривается к твоей руке намертво, а потом стремительно тащит вниз. Конечно, был еще выбор — удовольствоваться полученным, и, когда меня бы тут уже не было, компрессор вернулся бы в свой обычный режим и, может быть, принес бы какую-то пользу. Не исключено. Но не с исполнением заветов древних, определенно нет. — И кивнув сам себе, он унес свой трофей в ТАРДИС, продолжая его разглядывать. Корона с шипением принялась испаряться быстрее. Мастер еще немного на нее полюбовался и, посмеиваясь, небрежно бросил тающий огарок короны на пол.