Дмитрий Золотухин - Туман войны

— Что происходит? — недовольно спросил Полковник Больг, выходя из казармы под бастионом.

Женщина-орк восседала верхом на лошади перед крепостными воротами. Ее окружали солдаты. Все что-то кричали. Рядом с толпой солдат с потерянным видом стоял капитан — дунадан.

— Дайте дорогу, — полковник вошел в толпу. Солдаты расступились.

— Что происходит? — спросил Больг у женщины. Он уже встречал ее в поселке Рудном на западном краю Изенгардской котловины, но, хоть убей, не мог вспомнить ее имя.

— Полковник Больг? — крикнула она. — Это ведь ваших артиллеристов убили.

— Кого?

— Азога, Гальда и Тираса. Они отправились к женам в Рудный. Их схватили и изрубили рейтары Эрестора. Ротмистр сказал, что генерал приказал убивать всех дезертиров.

— Так какие же дезертиры? — закричали орки. — Их ведь отпустили в увольнение! Другие поносили Эрестора последними словами.

— Тихо! — крикнул Больг. — Да, я сам отпустил погибших в увольнение. Да, казнив их, Эрестор превысил свои полномочия. Поэтому я сам поеду к генералу. А вы — он сурово оглядел солдат — оставайтесь на стенах и несите службу. Если роханцы прорвутся — умрете все вы, умрут ваши семьи. Сэорл говорит, что убьет всех орков, и я ему верю.

Солдаты молчали.

— Коня! — приказал полковник. — А ты, женщина, возвращайся домой.

Ислэмэ закрыла книгу, встала из-за стола и подошла к окну. Солнце всходило над восточным отрогом Мглистых гор, озаряя красным светом Колдовскую Логовину. Да, история повторяется. Когда-то в этой башне томился Гэндольф, захваченный предателем Саруманом. Она, конечно, на мага не тянет (а остались ли вообще в Средиземье чародеи?) но тоже стала пленницей Изенгарда.

Итак, прекрасная дева заточена в башне… Тьфу ты, госпожа Ислимэ не дева уже три месяца. Но, по крайней мере, ее муж на свободе. В отличие от тестя, которого генерал Эрестор посадил в подземелье этой же башни.

Открылась дверь и в комнату Ислимэ вошел толстый повар с подносом. За ним последовал драгун в черном мундире, в каске, с палашом и двумя пистолетами на поясе (женщина только горько усмехнулась при виде всего этого арсенала).

— Ангборн, ты? — спросила она. — С какой стати Эрестор послал в караул целого ротмистра?

— Так получилось, — Премьер-ротмистр Ангборн поправил на шее серебряный офицерский горжет. — Ладно, — сказал он повару. — Поставь еду и ступай. Посуду заберешь через час.

— Хочешь полакомиться Азагхаловыми остаточками? — хмыкнул толстяк, ставя поднос на стол.

Ангборн молча сунул нахалу под нос кулак. Охнув, повар исчез, громко хлопнув дверью.

— Видите ли, госпожа, — начал он, снимая каску и садясь за стол — напротив Ислимэ, как раз принявшейся за обед. — Я теперь командую гарнизоном Изенгарда. Генерал оставил сотню драгун охранять крепость и выступил подавлять мятеж.

— Какой мятеж?

— Ах да, вы ведь не знаете… Орки Лаэра взбунтовались. После того, как самого Лаэра порубили на вылазке — вместе с половиной полка — солдаты обвинили в поражении Эрестора. Ведь он не поддержал вылазку кавалерией.

— После ареста Больга и расправ с «дезертирами» я вполне их понимаю, — мрачно сказала женщина.

— Да, конечно, — кивнул Ангборн. Чувствовалось, что ему очень не хочется соглашаться с Ислимэ. Вздохнув, он продолжил.

— Рейтары и драгуны изрубили мятежников, но Южная стена осталась без защитников. Сейчас Эрестор собрал на юге почти всю кавалерию.

— А что Азагхал?

— Ваш муж по-прежнему удерживает Дунландский перевал. Это все, что я знаю.

— Без пехоты Эрестор крепость не удержит, — сказала Ислимэ.

— Я знаю. Даже если генерал сдастся, я буду драться до конца.

— И это будет наш конец, — женщина в отчаянии закрыла лицо руками. — Я ведь беременна. Я так мечтала подарить любимому сына.

Ислимэ зарыдала. Премьер-ротмистр Ангборн молча встал и вышел, пройдя мимо стоящих у двери арестантки драгун.

На душе господина ротмистра было погано. Спустившись во двор, он направился к воротам, решив лишний раз проверить караулы. И остановился, увидев, как в ворота цитадели въезжали двое драгун с серебряными горжетами поверх черных мундиров.

Седой офицер спешился и передал коня подошедшему слуге.

— Господин полковник, — Ангборн отдал командиру честь. — Во вверенном мне гарнизоне происшествий не отмечено.

— Отставить, ротмистр, не до того, — ворчливо ответил полковник Кания. — Постройте гарнизон. Мы сдаемся.

— Что?

— Генерал Эрестор и его люди уже сложили оружие, — терпеливо, словно объясняя прописную истину глупому мальчишке, заговорил Кания. — Сэорл обещал сохранить жизнь всем людям, а желающим офицерам — позволить поступить на службу королю Вардамиру. Орки, конечно, умрут.

— Понятно, — с трудом сдерживая гнев, ответил Ангборн. — А госпожа Ислимэ?

— Сэорл хочет выдать ее Вардамиру, — пожал плечами полковник. — Наш государь наверняка казнит ее за брак с орком. Я намерен лично доставить ее королю Сэорлу.

«Ах эта погань уже наш государь», — подумал Ангборн. Но вслух сказал.

— Кстати, об Ислимэ. Вы можете забрать ее прямо сейчас. Все равно гарнизон меньше, чем за полчаса, не собрать.

— Разумно, — кивнул Кания. — Прикажите вахмистру построить людей и пойдем.

Подъем по винтовой лестнице был долгим. Выйдя на площадку перед коридором, ведущим в комнату госпожи Ислимэ, Ангборн остановился.

Кания и его адъютант тоже встали. Переведя дыханье, полковник сухо сказал: — У нас мало времени.

— Ваше время истекло, господин предатель, — ответил Ангборн, обнажая палаш. — Защищайтесь.

— Ты сам этого хотел, сынок, — сказал Кания, выхватив клинок. — За короля Вардамира!

Это был не изящный поединок на шпагах, а настоящая рубка, где все решала сила и скорость. И именно в скорости ротмистр превзошел своего пожилого противника. Увернувшись от клинка врага, Ангборн точным ударом снес Кании голову.

Адъютант полковника бросился бежать. Ангборн без колебания выстрелил ему в спину. Тело покатилось по винтовой лестнице и остановилось лишь на следующем этаже.

За спиной застучали сапоги. Двое солдат, охранявших Ислимэ, вбежали на площадку, держа в руках ружья. Взять своего командира на прицел она все-таки не решились.

— Какие будут приказания, господин ротмистр? — спросил один из них.

— И против кого мы теперь бунтуем? — нервно добавил другой.

— Мы по-прежнему бьемся против узурпатора, — сказал Ангборн. — Которому этот… хотел нас предать. Ладно, отставить лирику. Уберите тела. Потом ступайте на Центральную площадь и присоединяйтесь к построению.