Владимир Васильев - Зверь в каждом из нас

Генрих догадался почти сразу.

– Волчий камуфляж? – спросил он.

– Он самый, – ответил невидимый Чеботарев.

Видимо, он задрал рубашку, потому что голый бок с присоской, часть пояса брюк и «плеер» стали на миг видны, но тут же подернулись теми же искрами и стали исчезать; было видно, как на полупрозрачном «плеере» слегка утопла одна из кнопок. И тут же все повторилось в обратном порядке. Словно ненастроенный телевизор постепенно подстроили под один из каналов вещания. Проступило изображение, искры исчезли. Под искрами обнаружился целый-невредимый Чеботарев.

– Пойдешь прямо через линию, – пояснил он, отлепляя присоски и снимая прибор с пояса. – Доберешься до Ашгабата, а лучше – сразу до Багира. Там можно пройти, если сразу через трассу проскочить. За линией постарайся отключить прибор, мы не знаем как долго работает батарея. На пару часов ее хватит, а потом – кто знает? Шерифу нужно оставить максимум заряда.

Генрих понимающе кивнул.

– На, прослушай запись разговора с этим Бахвой, – на этот раз Генриху протянули настоящий плеер, с наушниками-бусинами.

Генрих прослушал.

– Оружие выберешь себе сам. Прикладник, конечно, тебе не понадобится, а вот что-нибудь портативное – арсенал к твоим услугам. Сейчас… – Чеботарев поглядел на часы, – тебе подадут обед. Контрольные четверть часа, и все, начинаем. Давай вопросы, если есть.

– Как мне представиться Шерифу?

– Пароли будут в общем пакете. А представишься как агент альянса, явившийся про его душу. Не беспокойся, по паролю Шериф все и так поймет.

– А если я его не найду?

– Тогда просто сдашься нашему патрулю.

– Все время пока не подавят сопротивление мне надлежит заниматься поисками?

– Да. Шериф нам всем, как ты прекрасно понимаешь, очень нужен.

– Понял, вопросов нет. Я хотел бы посмотреть подробную карту местности.

– Ваня, – Чеботарев обернулся к одному из россиян – к Шабанееву. Тот поманил Генриха пальцем.

Перед Шабанеевым на экране переносного терминала развернулась карта. Шабанеев умело елозил пальцем по тачпеду-манипулятору.

– Гляди. Это Ашгабат, мы сейчас находимся вот здесь. Линия на данный час проходит приблизительно вот так. Тебе удобнее пересечь ее вот тут, между Небит-Дагским шоссе и грузовым двором ашгабатской ральсовки. От границы города совсем недалеко до поворота на Багир, вот, гляди, шоссе, потом улица Героглы, вот этот перекресток – улица Сатпаева. На повороте, скорее всего, будет указатель не «Багир», а «Бикрава». Ориентиры по трассе: Бикрава, конезавод «Ахалтеке», Янбаш и, собственно, Багир. В принципе, есть еще один путь, со стороны Фирюзинской трассы, но она по ту сторону Небит-Дагского шоссе, а Небит-Дагское шоссе почему-то держат плотнее остальных направлений. Через пару часов стрельба поднимется, так что лучше первый вариант. Теперь сам Багир… Их два – Верхний и Нижний, но разделение достаточно условно, так что можно считать это одним населенным пунктом. Вот центр: универмаг, почта, остановка биобуса; Ахтамали Бахва живет примерно вот тут. Насколько нам удалось установить, вот в этом доме…

Генрих впитывал информацию, изредка кивал, впечатывал в память схемы и фотоснимки. Откровенно говоря, это ему нравилось заметно больше, нежели садить из пулевика по позициям противника. Прижимаясь плечом к опоре «Мамонта».

Минут через десять принесли обед.

Демонстрируя пресловутую немецкую невозмутимость, Генрих расправился с миской солянки, с отбивной и каким-то маловразумительным десертом. Его никто не трогал и над душой не стоял; даже стол, за который его посадили, никто не стал занимать, хотя терминал напротив Генриха продолжал потрескивать, а значит работал. Экрана Генрих, конечно же, не видел. Чеботарев и Лутченко все время с кем-то разговаривали по мобильникам, то по очереди, то разом, и тогда каждый зажимал свободное ухо ладонью и отходил в сторону.

Пятнадцать минут, отведенные на отдых, Генрих провел снаружи, в теньке. Дневная жара уже набрала силу, хотя до полудня было еще порядком. Он присел на вынесенный складной стульчик и поглядел на юг. Туда, где периодически вспыхивала стрельба и продолжали кое-где бухать минометные разрывы.

Почти сразу к Генриху присоединился Чеботарев; вид у него неожиданно сделался ожесточенный.

– Что-нибудь случилось? – деликатно осведомился Генрих.

– Случилось, – глухо ответил Чеботарев. – Четверо ваших пилотов сошли с ума.

Генрих вздрогнул и невольно втянул голову в плечи.

Он и сам задумывался – а выдержат ли пилоты чудовищную нагрузку на психику после штурмовых ударов по позициям ашгабатцев? Будь они триста раз противники, они ведь не перестают от этого быть людьми…

Кое-кто не выдержал.

– А на земле есть… не выдержавшие?

– Два случая, – так же глухо отозвался Чеботарев. – Но на земле – это мизер, по сравнению с общими силами процент ничтожный. А вот четверо среди пилотов – это почти пять процентов. Много.

– Дьявол, – пробормотал Генрих. – Надо это поскорее заканчивать.

– Закончишь тут… – сибиряк задумчиво почесал затылок. – За каждую пядь песка цепляются. Ползем, как черепахи. Такими темпами до Ашгабата мы добредем только послезавтра. А уж сколько будут длиться уличные стычки – я и думать боюсь.

– Интересно, – не то у собеседника, не то у желтой пустыни спросил Генрих, – а среди ашгабатцев есть не выдержавшие?

– Наверняка есть, – пожал плечами Чеботарев. – Разве ж они неживые?

– Живые, неживые, а из минометов лупят – будь здрав!

– Лупят, – согласился Чеботарев. – Ладно. Пора, наверное. Ты готов?

– Готов.

– Желудок в порядке? А то придавит не ко времени…

– В порядке.

– Смотри. Вопросы есть?

– Нет. Я все запомнил, не беспокойтесь.

– Надеюсь.

Чеботарев махнул кому-то за капониром; к прорехе в пологе, который служил входом, вскоре подкатил джип-пустынка. Рыжий, с разводами. Говорят, местные породы совсем не боятся песка, тогда как даже хваленые сибирские внедорожники от песка ощутимо страдают.

Генрих послушно уселся позади водителя. Впереди сел Шабанеев, ни на секунду не расстающийся с работающим терминалом; рядом – Чеботарев. А за руль – второй россиянин, Лутченко.

– Знач, так, – продолжил инструктировать Чеботарев. – Стартуешь от своего «Мамонта». Чуть восточнее наши ребята прорыв затеют, так что, надеюсь, минометчики отвлекутся, да и под шальную иглу или пулю меньше шансов угодить. По команде запускаешь камуфляж, и перебежками – на юго-запад, к трассе. Будет необходимость – ползи, но старайся времени не терять. Коллеги тебя жуками снабдили?

– Конечно, – подтвердил Генрих.

Естественно, жуков для связи предоставили свои, европейцы. Во-первых, сибиряки и русские используют разные породы, каждая со своими секретами, а секретами не все спешат делиться, а во-вторых – не переучиваться же на ходу? Плоская камера-гибернатор с тремя половинками одноразовых жукопар покоилась во внутреннем кармане легкой, но прочной рубашки цвета хаки. Покрой у рубашки, да и у брюк тоже, был подчеркнуто неслужебный, чтобы можно было без труда затеряться в пестрой и многоморфемной городской толпе. Впрочем, во время стрельбы и авианалетов Генрих не особенно рассчитывал встретить в городе толпы. Но по идее он должен был смотреться на улицах вполне гармонично и ничем не выделяться.