Pskovoroda - Канон

— Нет — соратник умер, — вздохнул папа. — Антонин Долохов, помните такого? Таких людей теряем!

— Его же Волдеморт убил через Чёрную Метку! — округлил глаза Скримджер.

— Ну да, — подтвердил папа. — Антонин… Тоша почувствовал, что ложный Обет убивает его и публично заявил Сами-знаете-кому, что плевать на него хотел, и что хотел бы его послать по-русски, но мать того была настолько страшна, что даже при мысли об упоминании её в таком контексте его начинает тошнить. Пока Сами-знаете-кто пытался прийти в себя от подобной наглости, Тоша успел убежать и спрятаться, и теперь неизвестно, что его достало раньше — Чёрная Метка или проклятье Обета… А Сами-знаете-кто теперь собирается в путь, ещё не зная, что ему уготовано.

Вот же складно излагает! Я аж заслушался!

— Мне это без разницы, что ему уготовано! — крикнул Скримджер. — Если хочет отправиться в Арку смерти — то я буду только рад! Может, вы назовёте уж тогда мне имя вашего так называемого героя?

— Люциус Малфой, — небрежно бросил папа, с благодарностью принимая от секретарши очередной платок, а Скримджер после его слов, выпучив глаза, подавился и закашлялся, разбрызгивая слюни и слёзы по всей комнате.

Я успел спрятаться под мантией, а папа хладнокровно выставил Протего. Секретарша стрелой унеслась наружу и вернулась с большим кувшином. Воду она поставила перед Скримджером, отступила на шаг, широко размахнулась и от души врезала тому между лопаток. Он крякнул, перестал кашлять и сразу же схватился за кувшин, который выдул целиком за какой-то десяток секунд.

— Малфой? — просипел он. — Вы сказали — Малфой? Этот никчёмный бездарный неумеха…

— Умный и опасный агент глубокого внедрения, умело изображающий простака, — пожал плечами папа. — Мне жаль, что я вам, маститому аврору, должен объяснять основы конспирации!

При упоминании “маститого аврора” Скримджер довольно откинулся на спинку кресла и погладил себя по груди.

— Всё это чушь, — миролюбиво сказал он. — И про Малфоя чушь, и про Долохова, конечно, и про Арку…

— Пари! — перебил папа, прищурившись. — Ставлю тот самый эбеновый посох, который давно уже не даёт вам спокойно спать, что завтра Сами-знаете-кто приведёт сто тринадцать своих Пожирателей и все они один за одним войдут в Арку. А взамен я прошу сущую малость — вы всего лишь выпустите Люциуса из Азкабана и восстановите его доброе имя.

Глаза Скримджера вспыхнули.

— Это всё чушь, Паркинсон, — повторил он. — И если так и произойдёт, и Волдеморт, никого по пути не убив, войдёт в Арку, пусть даже один и без толпы своих подпевал, то я… то я собственными руками усажу вашего Малфоя вот в это самое кресло, — похлопал он ладонями по подлокотникам, — и не успокоюсь, пока Визенгамот официально не назначит его Министром. Всё, теперь оставьте меня!

— Значит, по рукам? — воскликнул довольный, как паровоз, папа. — А детали?

Они скрепили пари Непреложным Обетом, потом ещё минут пятнадцать они обсуждали тонкости, и я старался не уснуть, поскольку мне тоже стоило быть в курсе. Договорились о достаточно сложной процедуре — в условленное место прибывает один Пожиратель Смерти. Там его встречает аврор и заключает в кандалы, при этом палочку убирая тому в карман. Транспортирует к Министерству, отводит к Арке и позволяет тому пройти. Рядом с аркой всё это время будет находиться Волдеморт, показывая Пожирателям, что, несмотря на кандалы, всё под контролем. Первого из отправляемых освободят от оков прямо перед входом в Арку, а остальных освободят уже он “на той стороне”. При упоминании “той стороны” оба весело рассмеялись. Завершив переговоры, папа легко взвалил меня на плечо и доставил прямо к дверям моей спальни. Машинально пожелав спокойной ночи, — а небо на востоке уже алело, — я дополз до своей кровати и прилёг с краешку, чтобы не ворошить клубок сонных змей.

По крайней мере, мне дали выспаться. Даже никого не оставили сторожить — ни змей, ни кошек по пробуждении я рядом не обнаружил. Умывшись и одевшись, я пошёл искать, куда подевались мои обычно донельзя любопытные девушки, и нашёл их на лужайке перед дворцом играющими в крикет на мётлах. Залюбовавшись, я уселся прямо на крыльце, и с удивлением буквально через пару минут обнаружил перед собой столик с завтраком и ароматным чаем. Мама села рядом со мной на ступеньку, коротко обняла за плечи и потрепала по голове.

После того, как Скримджер озвучил новые условия, Волдеморт тоже поменял планы — ему совсем не было интересно остаться без своих верных слуг, которых авроры просто переловили бы без сопротивления. В общем, ему понадобился живой щит, а точнее — заложник. Кандидатуры отца и Дэниела он отклонил с лёту и заявил, что на эту роль годится вообще лишь один человек, и другого он не примет. Причём, поскольку обещание не причинить мне вреда прямо противоречило бы смыслу захватывать заложника, то он такого обета давать и не стал. Именно это всё мама мне объяснила, пока я с неторопливостью торнадо втягивал в себя завтрак. А что поделать — карма такая. В каком-то отношении подобный исход — следствие всех роялей, что мне щедрой рукой отсыпал демон. Кстати, о роялях…

— На тебе лица нет, — вздохнул я и потёрся лбом о мамин висок. — Не переживай, не убьёт он меня. Может Круциатусом потрепать, но там же будут авроры…

— На тебе перстень Поттеров, — вспомнила она.

— Ну да, снять-то его я не могу, — ответил я, демонстрируя ей перстни с изумрудом и рубином.

— …И Паркинсонов, — удовлетворённо улыбнулась она.

— Я ещё надену цепь Смагардины Блэк, — добавил я. — Это всё предоставит мне достаточно времени…

— Я всё равно буду волноваться, — покачала головой мама.

С этим ничего поделать было нельзя. Дай ей волю, она вообще бы меня никуда не пустила… Но мы оба прекрасно понимаем, что это невозможно — я просто перестану быть собой.

Несмотря на мамины — и мои тоже — волнения, проводы Пожирателей Смерти прошли скучно, можно сказать, буднично, что в первую очередь указывало на прекрасную организацию мероприятия — причём, с обеих сторон. То, что Волдеморт сумел “построить” Пожирателей так, что те даже не думали пикнуть, спокойно, с пустыми глазами позволяя себя заковать в кандалы, затем двигаясь к Арке и безропотно туда шагая… А ведь наверняка он не стал им сообщать подробностей, — и во избежание утечки лишней информации, и просто из-за пренебрежения мнением червей, — и по их мнению они просто отправлялись на убой… Так вот, меня не очень удивляло покорное шествие Пожирателей на убой, но вот то, что авроры вдруг ни с того, ни с сего, стали в точности исполнять предписания, не дёргаясь даже, чтобы совершить праведную месть по отношению к одному из известных душегубов… Впрочем, тому тоже могло быть своё объяснение — новый начальник аврората, который стоял за моим левым плечом, отслеживая малейшие движения того, кто стоял за правым. Впрочем, Волдеморта это мало волновало — если Амелия Боунс и могла биться с ним на равных, то вот Кингсли Шаклболт пока до этого не дотягивал.