Pskovoroda - Канон

— Он не очень хороший человек, — согласился я.

— Жаль, что его нельзя убить.

— Боюсь, желающих на одного Северуса слишком много.

— Давай быстрее, — сказала она. — Представляешь, каково ей сейчас? Представляешь меня на её месте?

Я представил. И как представил! Панси с хвостиком, лапками и ушками собирает шарики по комнате. Боюсь, что я даже слишком хорошо представил, поскольку из транса меня вывело её шипение, которое я даже поначалу принял за деталь своей фантазии:

— Поттер! Ты, что, всерьёз?

Дафна едва слышно хрюкнула:

— Панси, у нас с тобой жених такой извращенец — это что-то!

— Только у тебя! — возразила Панси.

— Да ну! — развеселилась Дафна. — Ты, что, уже попросила отца расторгнуть помолвку?

— С чего бы? — едва слышно ответила Панси. — Слизеринка я или нет?

— Конечно, дорогая. Как я тебя понимаю! Терять такую выгодную партию…

Как раз в этот момент я доделал последний сапфир и выложил его к остальным. Панси с хмурым лицом к ним подошла и стала обволакивать варевом сразу все — технология это позволяла. Я тем временем начал делать ещё один алмаз.

— Ты что это? — спросила Дафна, бросив быстрый любопытный взгляд мне через плечо.

— Не пропадать же добру, — кивнул я на оставшиеся в банке две горошины слезинок.

— А, ну да, — согласилась она, вспомнив, что они через неделю превратятся в обычный раствор солей в воде. Снейп делал вид, что что-то показывает Гермионе на своём столе, и ей пришлось сильно к нему наклониться, чтобы разглядеть. От его масляного взгляда за отворот её рубашки меня бросило в дрожь.

Когда я закончил с ещё тремя бриллиантами, большие кристаллы уже остыли. Теперь каждый алмаз оказался заполнен тем же самым туманом, что ранее был в приготовленном Дафной и Панси зелье. До полного остывания сапфиров оставалось ещё две минуты, и я сделал знак Герми закругляться. Она тут же радостно выпалила:

— Профессор, наше занятие закончено, не так ли? Спасибо, было очень интересно.

— Я рад, мисс Грейнджер! — отозвался Снейп с кислой рожей. Интересно, он на что-то ещё рассчитывал? Панси подхватила девять малых камней, и мы пошли на выход. — Молодцы… Все остальные! — махнул рукой Снейп и ломанулся к себе в подсобку. Ага, срочно спустить пар!

— Что смеётесь? — строго спросил я дружно прикрывших ротики кулачками девушек и грозно насупил брови. — У человека, можно сказать, трагедия! Что за бесчувственность, в конце концов?

— Поттер, не нервируй меня! — устало сказала Панси. — А то мы трагедию ещё и тебе устроим!

— Это как же? — оторопело сказал я.

— Ну-у, — задумалась она. — Мы привяжем тебя к стулу и снимем трусы.

— Зачем привязывать? — спросил я. — Я и сам могу снять.

— Не твои трусы, Поттер! Свои! — надменно сказала она. Герми залилась краской.

Думал я недолго.

— Привязывайте! — радостно махнул я рукой.

— Но юбки поднимать не будем, — добавила Дафна. — Ну, что, девочки, привязываем?

— Лучше уж сразу убейте, — вздохнул я. Мы вышли за дверь, и я протянул Гермионе бриллиант.

— Ой, какая прелесть! — сказала она и потянулась к нему. — А можно посмотреть?

— Это, вообще-то, тебе, — мягко сказал я, наслаждаясь ставшими совершенно круглыми глазами Гермионы. А она, оказывается, вполне себе даже ничего! Особенно, когда не замечает, что на рубашке расстёгнуто на целых две пуговицы больше, чем позволяют правила приличия в красном квартале Шеффилда.

— Думаешь, Грейнждер, брюлики он тебе просто так дарит? — усмехнулась Панси, правильно прочитав мой взгляд. — Нет, тут всё с дальним прицелом!

— Смотри, как прицелился! — хихикнула Дафна.

— А пусть целится! — заявила покрасневшая Гермиона. — Может, я вовсе и не против?

— Ну-ну, — покачала головой Панси, тоже заметив избыток расстёгнутых пуговиц. — Вот, увидишь — поматросит он тебя и бросит.

— Да ты… — вскинулась Герми. — Да ты сама…

— Герми! — предупредил я её, не желая доводить дело до скандала. — Паркинсон, попридержи язычок!

— Мне-то, — пожала плечами она. — Твоя жизнь, Грейнджер.

— Ну, хватит! — взмолился я и протянул ещё один бриллиант Дафне. — Вот, это тебе!

— Спасибо! — ответила та, разглядывая подарок.

— Смотри-ка, Дафна, он и к тебе клеится. Одной ему, видать, мало!

— А я тоже не против, — пожала та плечами.

— Паркинсон, я поначалу хотел и тебе один подарить, — начал было я.

— А я — что? А я — ничего! — тут же невинно захлопала ресничками Панси. — Я только хотела подруге помочь, — подхватила она под локоть Герми, и та сразу начала недовольно вырываться.

— Ну, если только подруге, — сказал я, передавая ей камешек. — Ловлю тебя на слове!

Панси взяла бриллиант и сразу начала им любоваться.

— Ну, и кто к кому теперь клеится? — насмешливо спросила Гермиона.

— Ну, ты, Поттер, и кобель, — восхищённо протянула Панси, разглядывая камень на свет. — Кобелище!

Утренняя история с зарядкой получила продолжение тем же вечером, когда Краб, ласково массируя мой корпус своими кулачищами, вдруг перевёл свой монолог на рассуждения по этому вопросу:

— Скажи, Поттер, а что у тебя с математикой, сложности какие-то?

— Не… Хы… Хы… Понял! — ответил я, успевая резко выдохнуть, получая по рёбрам.

— Завтрак у нас когда?

— Во… Хы… Семь, — ответил я.

— А зарядка когда заканчивается?

— Шесть… Хы…!

— И что после этого два часа делать?

— Брейк! — сказал я, делая шаг назад. Краб опустил перчатки. Я наклонился к своему стакану и выплюнул каппу — оказывается, эта резинка в зубы именно так называется. — Ты что хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что, если ты будешь вставать в семь, то будешь заканчивать зарядку как раз к завтраку, и тебе не придётся искать, на что убить две часа до него.

— Если мы будем вставать в семь, то Рону не придётся с утра от нечего делать заниматься домашними заданиями, и он опять начнёт получать двойки и колы, — ответил я. Краб открыл рот.

— Прикинь, Винс, — ощерился Гойл, вставляя каппу мне обратно в рот. — А ты удивлялся, отчего ты сегодня ни с того, ни с сего пятак по заклятьям словил, а я — по трансфигурации. Видишь, Поттер не такой уж и тупой, как нам с тобой до сих пор кажется!

В среду мы в темпе пообедали и разошлись по исходным позициям. Не все, конечно, а только непосредственные участники. Участницы. И я. Краб с Гойлом, казалось, так и не поняли, что половина кружка куда-то умотала, поскольку как раз в этот момент Луна со звонким смехом слушала что-то, что ей рассказывал Гойл. Мне вообще было неведомо, как она ухитрилась заставить одного из них выдавить из себя хоть слово. Вот, что значит настоящая волшебница!

Я спокойно шёл в сторону выхода из замка. Судя по времени, все уже должны были оказаться на своих местах. Мимо меня пронеслась Гермиона, крича на ходу: