Михаил Михайлов - Восхождение

– Лурги из вас не получатся, тела ни к черту, – обратился я к головам, пока еще не оживленным искусством некроманта. – Однако пользу вы все равно принесете, это не обсуждается. Сильвия, ты стабилизируешь поток силы к жрецу. Ну а Клара поможет с ренегатом разобраться.

– Долгая сохранность материала желательна?

– Для Клары да, поэтому ее я к башке жреца и приставил. Хочу сохранить эту говорящую тыкву надолго, чтобы иметь доказательство паскудных замыслов песиков Камирта. Ну а Коулгрим нужен всего-то на один допрос. Если потом что и разладится, я рыдать не стану.

Начали. Две головы были установлены на импровизированных постаментах, ну а мы стали покрывать землю вокруг замысловатыми узорами, что должны были облегчить работу. Она же предстояла не из топорных – требовалось создать не просто мертвяков, пусть и состоящих исключительно из головы, а таких, которые способны развернуто отвечать на вопросы. С простыми людьми при подобных операциях непредвиденного не происходит, но здесь, со слугами Камирта, никаких гарантий дать невозможно. Отсюда и дополнительные примочки, и перестраховка на случай заложенных механизмов противодействия злобным нам.

Как и в прошлые разы, основная тяжесть легла на Сильвию с Кларой, я же ограничился тем, что задействовал костяные кисти-артефакты со своего плаща. Тонкие завитки рун они выполнить не могли, но вот черновые наброски и грубые символы соорудили быстро. Девушкам только и оставалось, что провести процентов десять начертаний, которые требовали воистину ювелирной точности.

– Все готово, повелитель.

– Я закончила, Безымянный…

Голоса раздались практически одновременно. Что ж, пришло время завершающей стадии. Воткнув посох в землю и медленно разведя руки в стороны, я четко проговорил первую фразу на древнем языке. Секунд пять ничего не происходило, но потом я почувствовал, как мана из моего резерва неспешно потекла, направляясь по двум заблаговременно сформированным каналам.

Клара и Сильвия пока всего лишь следили за ходом ритуала, но готовы были… вот примерно к такой пакости! Сработали-таки встроенные блоки, что должны были помешать зомбированию. Внедренные в тела структуры мешали нормальному течению необходимой в ритуале маны. Так что зомби могли получиться в лучшем случае с серьезными пробелами в доступной памяти, ну а в худшем «испытуемые» превратились бы в банальных пожирателей мяса, то есть в низших зомби.

– Отсекайте помехи, – процедил я, пытаясь противодействовать. – Не все сразу, Сильвия, по отдельным частям спектра. Сначала один участок, затем другой.

– Стараюсь…

– По коэффициенту Карстара действуй, так тебе легче будет.

Подсказки оказалось достаточно. Вспомнившая главу трактата по некромантии вампиресса сумела выровнять напряженность поля. Ну а мне оставалось лишь довести ритуал до конца, благо начертанные окто– и гексаграммы были практически совершенны. Последний штрих, теперь аккуратно рассеять избыточную энергию. Или нет, лучше вбросить ее в сторону, где Винтар подготовил начальную стадию другого ритуала, более незамысловатого. Все!

– Сильвия! Хорошо сработала, ну а теперь, чтобы сила зря не пропадала, подними из наемников хороших солдат. Вроде тех легионеров, что мы в некрополе подземном обрабатывали. Винтар поможет в меру своих пока что скромных сил. Ну а кого-то из нашей боевитой пары задействовать можешь. Но только одного, второй пусть продолжает контролировать наших мертвяков.

– Будет исполнено, повелитель, – поклонилась вампиресса. – Уже иду.

Я проводил взглядом ее удаляющуюся фигуру, едва заметно покачав головой. Все же от некоторых привычек Сильвии никогда не избавиться. Одно ее обращение ко мне чего стоит. Когда этим страдают Кайл с Тексом, я не удивлен, у них дает знать о себе наемничье прошлое и недворянское происхождение. Винтар, он другой, более хитрый. Словесная шелуха для него почти ничего не значит, за исключением собственных и чужих клятв. А Сильвия…

– Не сердись на нее, Безымянный. – Я почувствовал, как мне на плечо легла вполне себе материальная сейчас рука баньши. – Она просто придумала себе правила и не станет отходить от них. Слово «повелитель» для нее как символ, надежда на исполнение ее единственного сокровенного желания. Ты не ее повелитель, а «повелитель смерти», которую она хочет обрушить на всех без исключения своих врагов.

– Да я и не сержусь. Твои слова не лишены смысла, об этом я как-то не задумывался.

– А ты подумай как-нибудь в свободное время. Она моя единственная подруга в этом мире.

– Подумаю… Я вообще в свободное время только этим и занимаюсь. Где бы еще свободное время взять? – без особого энтузиазма откликнулся я. – Сейчас, например, будем головы допрашивать. И начнем, пожалуй, с Гийома.

Клара полностью поддерживала меня в таком выборе. Ведь именно жрец здесь руководитель, некромант-ренегат всего лишь управляемая им фигура, пусть и важная. Ну а «фигуру» успеем допросить и позже, она даст необходимые уточнения.

Лежащая на земле голова Гийома безучастно смотрела в никуда, как и полагается порядочной поднятой дохлятине. Зато можно задавать вопросы, на которые этот инструмент будет отвечать без утайки. Ведь теперь сей предмет отнюдь не личность по имени Гийом, а своего рода жесткий диск с информацией. Нет чувств, нет мыслей, есть только сохранившийся слепок без души.

– Как тебя звали? – задал я проверочный вопрос.

– Гийом.

– Отлично. Расскажи нам, с какой целью ты прибыл сюда на встречу с Коулгримом и в чем именно состояла суть вашего плана? Подробно, так, будто докладываешь своему церковному начальству.

– Общая цель – уничтожение некромантов Талимии или, в случае неполного успеха, уничтожение части и изгнание остальных.

– Зачем? – не выдержала баньши. – Какой в этом смысл? Некроманты не пользовались особой любовью церкви Камирта, но были необходимы для противодействия беспорядочным, стихийным пробуждениям мертвых!

– Мир изменился, изменился и подход матери нашей, святой церкви. Камирт явил откровение слугам своим, поведав, что вновь озарит наш мир своим присутствием. Теперь не будет больше поднятий мертвяков богопротивных, постепенно они сойдут на нет. И нет более нужды в некромантах – магах, свет Камирта отринувших и к тьме поганой обратившихся. Уничтожить надлежит их как божьи законы своим существованием нарушающих, дабы хотя бы души их обрели покой после очищающей «казни четырех стихий».

Вот ведь излагает… Разум мертв, один информационный слепок остался, а вьющиеся фразы все в том же церковном ключе. Тьфу на них! Ушаты сахариновой морали, замешанные на жажде крови всех, кто не преклоняется перед их трусливым божком.