Ольга Вольска - Чужое проклятие

Большой бальный зал ратуши сверкал огнями хрусталя и радовал взор ярким светом электрических свечей. Разноцветные блики играли на натертом до блеска паркете. Гостьи чинно курсировали взад-вперед, подметая и без того отлично отполированный пол длинными шлейфами своих шикарных нарядов. Нынешняя мода изрядно тяготела к костюмам прошлых столетий, подтверждая мудрое изречение о том, что все новое – это хорошо забытое старое. А посему благородные дамы не стыдились выставлять напоказ атласные корсеты, пышные кринолины и глубокие декольте а-ля маркиза де Помпадур, а их кавалеры щеголяли в бархатных камзолах из времен правления всех без исключения Людовиков, Карлов и Эдуардов.

Анна задумчиво скользила по залу, пытаясь отыскать более или менее тихий уголок, где можно будет сесть и подремать, пережидая томную тянучку званого вечера. Эрику повезло больше. Он почти сразу же нашел себе достойного собеседника в лице обаятельного священника средних лет, который оказался профессором теологии, и теперь о чем-то увлеченно спорил с ним в другом конце зала.

Чародейка недовольно поджала губы. Мало того что здесь до жути скучно, так еще новые туфли невыносимо натирают мизинцы. И зачем она позарилась на эти высоченные шпильки? На них же совершенно невозможно ходить! Все-таки каблуки – вещь необыкновенная, волшебная, преобразующая: надела – и вот ты уже шикарная женщина, статная, подтянутая; сняла – счастливый человек. Да, присесть бы куда-нибудь, снять туфли и подремать, прислонившись плечом к колонне…

Неспешно осматриваясь вокруг, княжна рассеянно покачивала в руке бокал с красным вином, как вдруг ее грубо вырвали из объятий мягкого приятного полузабытья и бросили на нечто куда более твердое и жесткое. Причем бросили отнюдь не фигурально, а в прямом смысле этого слова. Насколько девушка успела заметить, на нее налетел высокий мужчина в черной сутане с серебряной отделкой. Он произвольно блуждал по залу, совершенно не глядя по сторонам, поскольку был занят куда более интересным делом. Не обращая внимания на окружающих и что-то бормоча себе под нос, он вперил взгляд в разворот толстенной книги, ни на секунду от нее не отрываясь. Но тут, к несчастью, на его пути возникла не ко времени задумавшаяся княжна Анна ди Таэ, на которую книгочей не замедлил налететь.

Оба эффектно растянулись на полу, и каждый бормотал нечто нечленораздельное.

Девушка резко спихнула с себя неуклюжего читателя и с раздражением оглядела свое платье, безнадежно залитое бордовым вином. Двух мнений тут, к сожалению, быть не могло: ее белоснежный кружевной наряд, недавно выписанный из Парижа, пошитый одним из первоклассных французских портных, загублен безвозвратно, точно так же как и настроение. Пылающий гневом взгляд княжны переместился на причину ее весьма прискорбной и столь резкой смены положения в пространстве… Худой нескладный мужчина лет тридцати, с резковатыми чертами скуластого лица, недоуменно сидел на полу и слепо шарил вокруг себя руками. Рядом лежала раскрытая книга.

– О Господи, в чем я согрешил перед тобой?.. – растерянно пробормотал он. – Где же мои очки?..

Анна молча подняла со своего подола и протянула незнакомцу изящное пенсне – полукруглые линзы, заключенные в серебристую оправу без дужек, слетевшее с носа священника во время падения.

– Какое счастье… Благодарю, сестра… – Священник водрузил линзы на их законное место и только теперь разглядел даму, на которую соизволил налететь.

– Я вам не сестра! – сварливо огрызнулась девушка. – И даже не друг, а скорее враг, ведь вы только что испоганили мое любимое платье!

– О, смиренно прошу прощения, но данный шедевр, – мужчина благоговейно указал на книгу, – столь захватил меня, что я утратил ощущение реальности.

Священник наконец поднялся на ноги. Он оказался на целую голову выше Анны. Длинный, слишком худой, нескладный, чуть сутулящийся, задрапированный в длиннополое одеяние, он больше всего напомнил вешалку, на которую зачем-то повесили изрядно поношенную сутану. Его неровно остриженные пепельные волосы пребывали в вопиющем беспорядке. Мужчина наградил княжну мягким взглядом добродушных серо-голубых глаз.

– А… э… мм… еще раз простите меня, – промямлил он. – Признаюсь, я частенько попадаю в подобного рода недоразу…

Тут в недрах его сутаны зазвонил мобильный телефон, и священник начал судорожно шарить по одежде, обхлопывая себя в поисках средства связи. Но на этом проблемы не закончились. Будучи найденным, телефон серебристой рыбкой внезапно выскользнул из рук своего обладателя и улетел под стол, накрытый длинной льняной скатертью с бахромой.

– Подержите!

Священник бесцеремонно сунул книгу Анне и, резво бухнувшись на колени, полез под скатерть. Расширив глаза от изумления, девушка наблюдала за тем, как он скрылся под столом, а затем завозился там в поисках неуловимого телефона. Расставленная на столе посуда жалобно зазвякала.

– Да никуда я не пропал… – глухо послышалось из-под скатерти. – Что значит «где»?! Под столом! А-а, не кричите! Сейчас подойду! – Стол ощутимо содрогнулся – видимо, священник треснулся головой о столешницу. Наконец он вылез с другой стороны, заметил Анну, все еще державшую его книгу, хлопнул себя по лбу, словно его озарила гениальная идея, вновь пролез под столом, забрал свой фолиант, поблагодарил девушку за долготерпение и умчался куда-то на реактивной скорости.

– Идиот! – убежденно констатировала княжна ди Таэ, глядя вслед удаляющейся фигуре и пытаясь с помощью оптической иллюзии скрыть пятно на платье. Не получилось. Да, вечер сегодня определенно не задался. Пора, пожалуй, отправляться домой. Девушка зашарила взглядом по залу, разыскивая Эрика.

– Добрый вечер, – раздалось возле нее.

Анна резко обернулась и с удивлением хлопнула ресницами, только сейчас заметив неслышно подошедшую к ней молодую женщину в кардинальском одеянии.

– А? Это вы ко мне обращаетесь?

«Подкралась, как шпионка какая-нибудь! – неприязненно подумала княжна, визуально изучая свою новую собеседницу. – Мата Хари, чтоб ее…»

– Именно к вам, – вежливо кивнула женщина.

«Злата Пшертневская! – тут же догадалась Анна. – Единственная женщина, которая носит звание кардинала, пусть и формально…»

– Прощу прощения за беспокойство. Злата Пшертневская, глава специального отдела Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви, – с безупречной учтивостью представилась госпожа кардинал.

– Анна, княжна Высокого дома ди Таэ! – гордо сообщила княжна, решив ни в чем не уступать Злате. Правильно, пусть знает, что мы тоже не лаптем щи хлебаем!

– Знаю, – с пониманием усмехнулась госпожа Пшертневская, принимая предложенную ей игру в холодную, ни к чему не обязывающую вежливость. – Я вас искала.