Олег Авраменко - Первозданная. Дорога на Тир Минеган

– Кстати, ты была права, – сказала Финнела на ходу. – Шайна действительно молода. И очень красива. А еще наглая, как не знаю кто.

– Вы уже успели поцапаться? – удивилась Эйрин.

– Да нет, ничего такого. Но она страшно заносчивая. Я говорю ей «вы» и «леди Шайна», а она в ответ – «ты» и «Финнела». Понятное дело, я тоже стала называть ее просто по имени [1] Здесь будет уместно отметить, что употребляемые в тексте титулы «лорд» и «леди» являются самыми близкими по смыслу эквивалентами шинанских argwyd и yddes. На Абраде такое обращение используется по отношению ко всем лицам знатного происхождения – от простых дворян до принцев и королей. Как правило, эти титулы используются только вместе с именами; в остальных случаях говорят «господин», «госпожа» или «барышня». Незнатных, но уважаемых мужчин называют «хозяин» или «мастер»; разница между ними довольно неопределенная, хотя первое слово используют в основном для того, чтобы подчеркнуть богатство человека, а второе – его образованность и профессиональные качества. Что касается незнатных женщин, то молодых и незамужних, находящихся под опекой родителей или других родственников, называют просто девицами, в других случаях – «хозяйка» или «уважаемая». .

– Не думаю, что она собиралась тебя обидеть, – заметила Эйрин. – Вероятно, таким образом решила показать, что хочет обойтись без лишних церемоний.

Кузина фыркнула:

– Могла бы сделать это по-другому. Не так… бесцеремонно.

Они дошли до середины коридора, соединявшего восточную часть девичьих покоев с северной, и остановились возле двери гостиной. На лице Финнелы вдруг возникло лукавое выражение, и она шепнула:

– Обожди немного. Я первая.

Эйрин мгновенно все поняла, согласно кивнула и отступила в сторону. А кузина распахнула настежь обе створки двери, вышла на середину и торжественно, как будто это была официальная аудиенция, провозгласила:

– Ее королевское высочество леди Эйрин вер Келлах О’Дугал, первая принцесса Леннира!

Стараясь придать своей походке непринужденную величественность, Эйрин прошла в гостиную. Шайна вер Бри стояла в глубине комнаты рядом с креслом, в котором, очевидно, сидела до их появления. Как и во время прибытия в замок, на ней было красное платье, но уже другое, более роскошное, с боковыми разрезами, которые открывали взгляду белоснежные юбки. Она была где-то на полголовы выше Эйрин и Финнелы. Хотя, если учесть разницу в возрасте, Финнела вскоре обгонит ее, а вот Эйрин, наверное, так и останется ниже ростом.

Когда Эйрин приблизилась, Шайна лишь слегка наклонила голову как гостья, приветствующая равную себе по положению хозяйку дома:

– Мое почтение, принцесса.

В ответ Эйрин доброжелательно, хотя и с легким оттенком высокомерия, кивнула:

– Рада с тобой познакомиться, Шайна. Для нашей семьи большая честь принимать у себя высокую госпожу Тир Минегана. – Она опустилась на диван и взмахом руки указала на кресло. – Прошу, садись. Можешь называть меня просто Эйрин.

Финнела, закрывая двери, украдкой ухмыльнулась. Шайна конечно же сразу поняла, что со стороны Эйрин это была небольшая месть за неучтивое обхождение с ее кузиной, но она и глазом не моргнула, а с полностью серьезным видом поблагодарила за оказанную честь и устроилась в кресле.

Какое-то время они с любопытством разглядывали друг друга. Эйрин пыталась отыскать во внешности Шайны что-то особенное, специфическое, то, что указывало бы на ее ведьмовское происхождение. Но в конце концов ей пришлось признать, что ничего такого не замечает и Шайна больше похожа на девицу из какого-нибудь знатного рода.

Мастер Иган аб Кин утверждал, что даже колдуны и колдуньи не способны с полной уверенностью распознать в женщине ведьму, пока та не начнет использовать чары, поскольку источник их силы, ведьмовская Искра, заметна только самим ведьмам. Зато сами ведьмы безошибочно отличают людей с колдовским даром от тех, у которых его нет.

– Надеюсь, ты хорошо устроилась? – спросила Эйрин. – Наши слуги обо всем позаботились?

– Да, спасибо. Я всем довольна, – вежливо ответила Шайна. Как Эйрин и ожидала, ее выговор был типично северным: она немного растягивала гласные и слишком смягчала согласные.

– Извини, если что не так, – продолжала Эйрин. – И говори об этом прямо. Мы ведь не привыкли принимать у себя гостей из Тир Минегана. Со времени предыдущего визита ваших сестер в Кардугал прошло двести тридцать шесть лет. Тогда в Леннире родилась ведьма.

– Да, знаю, – кивнула Шайна. – Сестра Аслин вер Эймер. К сожалению, я никогда с ней не встречалась, так как еще до моего рождения она уехала на Шогирские острова и уже два десятилетия гостит у тамошнего короля.

– А у нас она вообще не была, – сказала Эйрин. – Во всяком случае, в этом столетии.

– Так теперь у Леннира будет две ведьмы? – нетерпеливо отозвалась Финнела, присев на диван рядом с Эйрин. – Ты же приехала за новой сестрой?

Лицо Шайны на мгновение омрачила тень досады. Эта тень была легкой, мимолетной и сразу же исчезла без следа, однако Эйрин успела заметить ее. Шайна, безусловно, ожидала этого вопроса, но, когда он прозвучал, едва сдержала раздражение, так как знала, что слышит его далеко не в последний раз.

Эйрин прекрасно понимала чувства гостьи, ее бы тоже разбирала злость при мысли о том, что в ближайшее время (а может, и не только в ближайшее – возможно, в течение следующих нескольких месяцев) ей придется вновь и вновь слышать эти слова и каждый раз уклоняться от ответа.

– Если и так, я бы этого не признала, – сдержанно произнесла Шайна. – Ведь тогда начались бы расспросы, кто именно из беременных женщин Леннира должен произвести на свет ведьму. А это поставило бы меня в очень затруднительное положение.

– Ясно, – сказала Финнела. – А сформулировать вопрос… ну, чисто гипотетически. – Она старательно произнесла последнее слово, которого до сих пор никогда не употребляла, но иногда слышала его от Эйрин, деда Тырнана и мастера Игана. – Допустим, ты вместе с другими сестрами прибыла за маленькой ведьмой, дождалась ее рождения, а девочку отказались отдавать. Наотрез. Несмотря на все уговоры и обещания. Что тогда?

– Ее все равно забрали бы, – ответила Шайна без обиняков. – Впрочем, за последние пять столетий мы ни разу не прибегали к таким крайним мерам. Нам всегда удавалось договориться с родителями.

– Даже с самыми знатными и богатыми?

– Даже с ними. Иногда бывает очень трудно, но в конце концов все идут на уступки. Одних привлекает щедрое вознаграждение, другие поступают так из любви к своим дочерям, заботясь об их благополучии.

Финнела с сомнением покачала головой:

– С трудом в это верится. Ведь разные родители видят счастье своих детей по-разному. Неужели не встречается таких, которые считают, что наилучшая судьба для их дочери – быть обычной женщиной, иметь мужа и детей?