Наталия Разумова - Наследники

Жеребёнок лиловым глазом следил за действиями Повелителя-Жреца. – Дай силу духу нашему, крепость сердцам нашим, ярость крови нашей!

Волнистое лезвие криса [13] Крис – жертвенный нож. вошло в податливую плоть, жертва дёрнулась, бурый поток горячей крови хлынул на алтарный камень, и Иско отступил в сторону. Он своё дело сделал, теперь настала очередь Старшего Жреца, который должен истолковать, принял ли Суммар подношение.

Старик, склонившись над неподвижным телом жеребёнка, долго рассматривал шерсть, глаза, потом, взрезав брюхо, сунул обе руки в потроха. Гадость какая, Иско никогда не понимал, что же можно увидеть в лошадиных потрохах. В другой раз он бы ушёл, предоставив жреца самому себе, но сегодня – особое жертвоприношение, в честь грядущей свадьбы, и Суммар должен подать знак, что благословляет бракосочетание. Во всяком случае, Иско очень надеялся, что старик отыщет подобный знак.

– Грядут… – скрипучий голос оказался удивительно громким. – Грядут небывалые перемены… Реки повернувши против течения… Огнём закаты и рассветы зажигавши… Ткань мира трещит, ибо не в силах Боги удержать Дракона проснувшегося… Колокол грядёт! Уль-Кумм… Уль-Кумм… Уль-Кумм…

Старик рухнул на каменные плиты, тело его тряслось в припадке, скрюченные пальцы цеплялись за воздух, и брызги грязной нутряной крови летели в стороны.

– Уль-Кумм грядёт! – Громко повторил Иско. – Сбудется пророчество! Первый сын Кумма возродит династию! Суландия станет великой! Грядёт возрождение Суландии! Наше возрождение!

– Да здравствует Уль-Кумм! – заорал Авдотур, десятник личной стражи Иско. Молодец, быстро соображает.

– Да здравствует Уль-Кумм Иско! – подхватили остальные.

Шио

Спустя сутки в Южные ворота Трэпса въехал весёлый молодец с чёрными, словно душа некроманта, волосами и хитрющими голубыми глазами. Впрочем, стража гораздо больше внимания уделила золотому снорру [14] Снорр – золотая монета равна 4 сулам. , небрежно брошенному молодцем в деревянную чашу сборщика податей, нежели внешности щедрого господина.

– Знаешь, милая моя кобыла, – пробормотал Хитрец, поправляя щегольскую шляпу, украшенную красным пером, – сдаётся мне, что городская казна обойдётся и без этой монеты. Стражникам она гораздо нужнее. Сама понимаешь, жара, тяжкий труд, невыносимая жажда… Всегда им сочувствовал.

– Эй, красавчик, не желаешь ли… – толстая девица облизала губы и наклонилась, демонстрируя внушительных размеров грудь. – Всего четверть сула [15] Сул – серебряная монета равна 4 миксам. Микс – мелкая разменная монета. ! Для такого молодца постараюсь вовсю! – блудница попыталась ухватить лошадь за узду, чтобы клиент, не приведи Тамир [16] Тамир – Королева ночи, Хозяйка грёз, Идущая-по-слезам. Женское воплощение тёмных сил, покровительствует блудницам, ведьмам, женщинам-убийцам. Изображают в виде женщины-змеи с очень бледным лицом, черноволосой и черноглазой. Поэтому девочек с подобной внешностью считают отмеченными богиней и либо отдают на воспитание в один из храмов, либо продают, чтобы не накликать беду в дом. Символ – мёртвая лилия (стилизов. цветок с четырьмя лепестками, рисуется чёрным). , не уехал. Однако Шио отрицательно покачал головой и на всякий случай выразительно хлопнул по карманам, показывая, что денег у него на развлечения не осталось. Девица отстала, дружелюбно пожелав напоследок свернуть шею в ближайшем закоулке.

Хитрец к пожеланию отнесся спокойно: портовый город, свои законы, свои правила, и если не следовать им – не продержишься и дня. Жизнь вокруг бурлила: торговцы жареными ракушками, торговцы свежей рыбой, блудницы, сутенёры, воришки, купцы, стражники, матросы, священнослужители… Голова шла кругом от диких воплей и адской смеси запахов: сырая рыба и альтрекские пряности, душистые масла и гниющие фрукты. Красота!

– Тебе здесь не нравится? Ну, милая, ничего не поделаешь. Всё равно скоро мы расстанемся, надеюсь, у тебя останутся самые лучше воспоминания обо мне.

Отыскать торговца лошадьми не составило труда. За кобылу Шио выручил два сула и ещё четверть за сбрую. Итого в карманах лежало три с половиной снорра. Не так и мало для человека, у которого несколько дней назад даже сапог не было.

Сапоги, штаны и куртку из хорошо выделанной турьей кожи Шио приобрёл в первой же встретившейся на пути деревеньке. По словам круглолицей вдовы, костюм некогда принадлежал её мужу, и именно память об усопшем супруге не позволяла ей расстаться с одеждой. На уговоры пришлось затратить целую ночь.

Припомнив симпатичную вдовицу, Шио улыбнулся и засвистел под нос известную песенку о толстухе Мьерре. До Трэпса он добрался, ну а если повезёт – к вечеру отыщется и корабль. Опыт подсказывал: искать следует в припортовой таверне. Например, такой как эта. Заведение гордо именовалось «Морская царевна». Грудастая девица на вывеске – должно быть, царевна – призывно улыбалась и неуловимо напоминала блудницу с Южных ворот.

Шио засмотрелся на прелести морской царевны, за что и поплатился – его едва не сшиб какой-то мелкий, но весьма наглый парнишка. Ну и молодежь пошла – никакого воспитания и уважения к старшим.

Рия

Карета прибыла в Трэпс уже в сумерках. Почти сутки Рия была в пути. Предыдущей ночью ей удалось заполучить последнее оставшееся место в пассажирской карете. Этот маршрут ходил – вернее, ползал – от столицы до Трэпса, от порта до порта. Рию маршрут полностью устраивал, в порт она и собиралась. Нужно было сесть на корабль, идущий по реке Джай вглубь страны, в провинцию Альтрекс.

Заплатив кучеру один сул, она забралась в душную тесную коробку – ну кто решил, что люди могут перемещаться в этом ? Здесь и сиденья неудобные, и дышать нечем, но в её-то положении выбирать не приходилось. Кое-как устроившись на жёстком сиденье, принцесса осмотрелась. Вроде бы ничего подозрительного, никто из пассажиров не был похож на дядюшкиных подручных, хотя, конечно, никогда нельзя знать заранее, но Рия продолжала надеяться на лучшее. И когда карета выползла за широкие ворота, – едва не завизжала от счастья.

Получилось! Теперь дядя может поднять хоть всю армию – Суландия большая…

Рия и не предполагала, что настолько большая: весь день карета тихо тряслась по пыльной дороге. Первое время принцесса вертела головой, пытаясь рассмотреть, что же происходит за крошечными мутными окнами, но ничего интересного не увидела. Вдоль дороги тянулись одни поля, жёлтые и скучные. И принцесса сама не заметила, как задремала, – хотя какой может быть сон, когда несчастный экипаж подбрасывало на каждом встреченном камне, и пассажиры чувствовали себя как масло в маслобойке. Днём они останавливались два раза на почтовых станциях, чтобы поменять лошадей и поесть. Рия выходила, разминала ноги, ела и, ни с кем не общаясь, забиралась в карету.