Екатерина Хаккет - Морган: человек с тысячей лиц

Дрожащей рукой я достала зажигалку из кармана, не представляя, что говорить сидящему передо мной человеку. Импровизация – не более. Я его еще очень плохо знала, чтобы хоть на что-то надеяться. В любом случае, я просто должна была сказать правду, и будь что будет – Коннор сам захотел ее услышать.

– В том месте, откуда я родом, эта вещь есть почти у каждого человека и не играет особой роли, – с этими словами я зажгла маленький огонек пламени, и свет тусклыми бликами заиграл на наших лицах.

И лучше бы я не видела лица своего друга. Стало ясно, что я совершила большую ошибку: лик собеседника в одну секунду вытянулся и побледнел, недавнего безразличия и след простыл, глаза вылезли на лоб – стали еще больше чем у знакомой эльфийки (что было в принципе невозможно), и он, что есть мочи, завопил:

– Ты маг! – воскликнул он так громко, что у меня заложило уши.

Не раздумывая ни секунды, я прописала нервному парню хорошего «леща» по лицу, чтобы он, наконец, заткнулся. Его щека тут же раздулась, приобретая все более характерный багровый оттенок, и он в недоумении уставился на меня (ну хотя бы замолчал!):

– Ты меня ударила! – крикнул он с возмущением, обескуражено прикоснувшись к больному месту.

– Нет! – возразила я и еле сдержалась, чтобы не влепить ему вторую пощечину. – Я всего лишь предложила тебе замолчать, не делая поспешных выводов! Ты сам можешь зажечь огонь.

Настроившись решительно, я просто вложила маленькую вещицу в обессилено повисшую ладонь друга, который только что чуть не натворил серьезных дел, разбудив весь лагерь паническим воплем.

Коннор сначала задумался и просто глазел на зажигалку, непонимающе моргая, но потом в нем постепенно стал просыпаться неподдельный интерес к непонятной вещице, и он начал досконально осматривать новый для себя предмет, перекидывая его из руки в руку и пробуя на вкус и запах. Я чуть в голос не засмеялась, когда он попытался раскусить железный корпус зажигалки пополам, громко клацая по нему зубами.

– Это невероятно! – с восторгом заявил юноша, подняв предмет над головой. – Так вот почему ты не сказала им правду! Они бы повели себя так же, как и я!

Парень возбужденно то зажигал огонь, то гасил, отпуская кнопку. Совсем как малое дитя.

– Так откуда ты?! Как ты оказалась в наших краях? Ты с юга или севера? С далекого Ирлоса или с самого Ре-Тевира? Такое изобретение уму непостижимо!

Слова полились сами собой в потоке захлестнувших меня эмоций:

– Да откуда я знаю, как здесь оказалась?! Я вообще не из этого мира, как ты не понимаешь, Коннор! Какие-то империи, королевства – это все не мое! Посмотри на меня, – я раскинула руки стороны. – Похоже, что я из ваших мест?

– Невероятно, – глухо повторил парень, не мигая, разглядывая маленький дергающийся огонек. – Вот почему ты не знала ни про войну, ни про мага Аластора при нашей встрече. Как такое может быть? Неужели ты из будущего?

Странно, но он говорил об этом совершенно спокойно, хоть и выглядел немного ошарашенным. Коннор перевел сосредоточенный взгляд на меня, будто оценивая, и я растерянно опустила голову:

– Ваш мир похож на очень далекое прошлое. Но я сильно сомневаюсь, что это было в нашей древней истории.

– Даже не знаю, что бы я делал на твоем месте, – юноша вновь ненадолго зажег огонь и отпустил его, раздражая слух громким щелчком нажимного механизма.

– Вот именно, – я примостилась около друга на соседний ящик, и устало уперлась лбом в сложенные ладони.

Все обошлось – он больше меня не боялся, и все же я почувствовала, как моя голова наливается свинцом. Своими разговорами парень напомнил мне, что все было не так уж радужно, как бы хотелось. Хоть здесь и бегали эльфы с рыцарями в блестящих доспехах, это далеко не походило на сказку.

Что это – бред, сон, параллельная реальность? Как понять?

Коннор тяжело вздохнул, и вернул мне обратно маленькую неприметную вещь. Несмотря на полуночную темноту, когда он развернулся, я разглядела в бледном лунном свете и отблесках тлеющего факела его грустные, сочувствующие глаза. Наконец он стал таким, как прежде.

– Хочешь домой? – спросил Коннор прежним радующим слух тоном.

– Честно?

– Да.

– Не очень, – без каких-либо колебаний произнесла я.

– Как?! – собеседник даже растерялся от такого ответа.

Я устало прикрыла глаза, ощущая возвращение ночной прохлады:

– Там все однообразно, в черно-белых тонах. До людей достучаться просто невозможно – у каждого свои цели, проблемы, интересы. Они ходят по улицам, словно ничего не замечая. Цветные экраны, музыка в наушниках, всякие новомодные приборы заменяют жизнь. Знаешь, они будто и не живут. В основном, почти все сидят перед мерцающими мониторами, забывая напрочь о родных и близких, а остальные прожигают свою молодость в клубах, отравляя организм наркотой. Там нет счастья, есть только его иллюзия, а здесь же все по-другому, не смотря на войну и прочие напасти. Вчера я хотела вернуться домой – сегодня уже нет.

– Я не уловил смысла и половины того, что ты только что сказала, – грустно прошептал юноша. – Но судя по всему, там плохо.

Коннор устало потянулся и взглянул на небо:

– Ты действительно не хочешь туда возвращаться? А чем же здесь лучше? У нас все-таки война, как ты сказала, и каждый день в этом мире может стать для всех последним.

Он заставил меня задуматься:

– За последние два дня я почувствовала такое, чего никогда не испытывала.

– И что же?

– Очень сильный страх, от которого сердце уходит в пятки, яркую радость, от которой хочется летать. Такого никогда не было. Я будто проснулась от долгого кошмара длинною в жизнь. Там у меня вроде было все – а сейчас я смотрю на это с другой стороны и понимаю, что это была всего лишь иллюзия выбора и свободы. Я бы так и сидела в четырех стенах своей комнаты, ничего и не познав. Ты можешь меня понять?

– Не совсем, но я подумаю над твоими словами, – парень ободряюще похлопал меня по плечу, и я тут же выпрямила сгорбившую спину. – Лучше бы я жил в мире, где люди ничего не замечают и живут в достатке, чем в мире, где постоянно надо драться за кусок хлеба и убегать от Охотников.

– Там ты потеряешь себя, – без упрека ответила я, и тут же замолкла, так как над наставленными ящиками перед дорогой пролетело красное пламя – караульный страж, гремя стальными пластинами, огибал очередной круг, тем самым оборвав наш личный разговор.

Не теряя времени Коннор сменил тему, пытаясь хоть чуточку взбодриться:

– Я же тебе одежду нашел, надеюсь, она подойдет, – он вложил мне в руки тряпичный сверток, вновь улыбаясь милой, дружелюбной улыбкой. – Здесь недалеко от лагеря есть родник. Смой с себя грязь, чтобы Мелани тебя впустила.