Виктор Ночкин - Под знаменем Воробья

– Ты, что ли, рыцарь, который желает сражаться с Анра-Зидвером?

– Я! Выходи, чернокнижник проклятый! – впрочем, человек в бойнице показался рыцарю слишком уж хорошо выглядящим и молодым для ожившего мертвеца.

– А тебе сны снились ночью вещие? – осведомился обитатель башни.

– Да, ублюдок, но я не…

– Стало быть, ты предупрежден.

За спиной у рыцаря раздался шорох и шум осыпающихся камешков – оглянувшись, сэр Медр увидел, как из-за груды булыжников поднимается тощая длинная фигура в черных просторных одеждах – этот был больше похож на легендарного чародея. Рыцарь рванул повод, разворачивая коня, и опустил пику… Больше он ничего не успел – с посоха мага сорвался сгусток пламени и ударил его в грудь. Конь захрапел, попятился. Ругаясь, воин пнул пятками жеребца в бока, но тут другой чародей – тот, что в башне, тоже нанес удар. У рыцаря потемнело перед глазами, взор заволокло хороводом цветных искр, тут новый магический заряд обрушил на него старый колдун снаружи. Ок-Рабон рухнул на землю…

– Вроде готов, – произнесли над ним почему-то голосом лэрда Каста дой-Лан-Анара…

Рыцарь погрузился во тьму…

Я смахнул с головы капюшон и крикнул:

– Привет, Проныра!

Когда мы с Кендагом и Ннаонной промчались мимо, они все проводили нас ленивыми взглядами, мол, мало ли кто по какой надобности скачет по большому тракту. В принципе, грамотнее было бы устроить засаду по всем правилам, но отказать себе в этом маленьком удовольствии – поздороваться с Пронырой вот так, с разбегу – я не смог. Я так долго ждал нашей встречи… Тем более, что мы втроем теперь были перед фургоном, я с тыла Проныру и его спутников держал под прицелом эльф. Впрочем, они этого не знали… Лицо Проныры исказилось и мгновенно посерело – румянец и благодушие покинули его одновременно, Толстячок завопил. Тут двое его провожатых, нанятые в Верне, догадались, что мы – не друзья. Один из них, тот что сидел на козлах (Проныра примостился рядом с ним), привстал и бросил косой взгляд по сторонам. Может он думал в какую сторону лучше дать стрекача? Во всяком случае его опередил Второй. Великан схватил возницу за шкирку и скинул на дорогу, всучил вожжи своему хозяину и стегнул лошадей – все это одним духом, молниеносно и – похоже – не задумываясь. Мы даже не успели отреагировать – наши кони сообразили быстрее нас, давая дорогу фургону.

Второй провожатый-вернец оказался посмелее – вытащил из-за пояса топорик и собирался, похоже, вмешаться, но тут о себе напомнил Филька. Свистнула стрела и смельчак рухнул на дорогу. Его приятель, сброшенный гигантом с фургона, почему-то решил не вставать на ноги, он на четвереньках пересек отрытое пространство (удивительно ловко – видно, страх добавлял ему прыти) и нырнул в высоченные заросли каких-то колючек… Похоже, что бездельничал только я. Собственно говоря, я и сам толком не знал, что буду делать после того, как поздороваюсь с Пронырой – далее мои планы не шли… Это у моих спутников были какие-то замыслы, что-то насчет острых ножей и медленных огней…

Короче говоря, фургон промчался мимо – только колеса загрохотали, а следом за ним проскочил Второй. Он остановился перед нами – мной, Кендагом и Ннаонной и объявил:

– Не пущу, – в руках он держал что-то среднее между дубиной и корабельной мачтой. Сзади простучали копыта. Подъехал Филька. Окрыленный своим первым успехом он как-то нарочито небрежно поднял лук и выстрелил. Второй махнул своим колом и… отбил стрелу! Ничего себе! Думаю, что удивлены были все, а особенно эльф. Что делать – сразу стало неясно. Я запоздало принялся рыться в памяти, подбирая какое-нибудь подходящее из моих заклинаний, но меня опередил Кендаг. Три ножа сорвались с его ладони, орк не зря учился у тамейона с острова Эману. Второй вновь взмахнул дубиной – один из снарядов Кендага глубоко вонзился в дерево, другой, кажется, ушел в сторону, зато третий достал здоровяка и угодил ему в плечо. Тот не дрогнул, выдернул нож и швырнул его под ноги, при этом держа другой рукой дубину перед собой. Тут и я наконец соорудил кое-что подходящее. Для этого у меня были кое-какие «домашние заготовки». Вызвав заклинанием черную змейку, я пустил ее на дорогу. Мой магический гад шлепнулся в пыль у копыт наших коней (животные всхрапнули, подаваясь назад) и быстро заструился к гиганту. Вот это его уже проняло. Однако он, слегка побледнев и отступив на пару шагов все же принял новую боевую стойку, слегка склонясь и опустив дубину пониже. По-моему, колдовство пугало его до полусмерти, однако упрямец не собирался сдаваться и готовился прихлопнуть мое «произведение» своей чудовищной палкой.

– Вот только махни дубинкой, только приоткройся немного, тут же стрелу всажу в глаз, – пообещал ему Филька, эльф был не на шутку разозлен неудачей.

– Если не уйдешь с дороги, – присоединилась Ннаонна, – клянусь чем угодно, всю кровь выпью. Знаешь, кто я?

Кендаг молчал, но в его руке уже были три новых ножа.

Великан с тоской переводил взгляд с нас на змею и медленно пятился, покачивая дубиной перед собой – он знал, что повторить трюк с отбиванием стрелы ему вряд ли удастся, ообенно если он хоть на секунду займется змеей. Мы осторожно, шаг за шагом, продвигались следом за магическим пресмыкающимся.

– Я не пущу, – снова проговорил Второй и голос его не дрожал.

– Так сдохнешь же сейчас, – не выдержал я, – честное слово, пропусти нас – и можешь идти на все четыре стороны.

– Вы его убьете?

– Можешь не сомневаться, – откликнулся эльф, – обязательно убьем. И тебя сейчас… Ингви, подгони свою черную…

– Погоди, Филька. Послушай, Второй, ты же знаешь, как Проныра с нами обошелся? Ну?

– Да не могу я… Он же меня всю жизнь… Всю мою жизнь…

– А как же с нами? Ты помнишь – Каменная Пристань? Он же продал нас! Помнишь, куда и для чего?

– Ладно, – он опустил дубину, – я больше не могу. Убейте меня и проезжайте. Только сделайте быстро…

Ингви подъехал вплотную к великану (тот как-то сжался и склонил голову) и прикоснулся кончиками пальцев к темени Второго. Тот рухнул на колени, затем грузно осел и растянулся на дороге.

– Ты же не убил его, Ингви? – осведомился Кендаг.

– Конечно нет!

– Да ты послушай! – со смехом встрял Филька, послушать действительно было что, гигант звучно храпел. – Мертвые так не умеют!

– А чего мы, собственно, ждем? – осведомилась Ннаонна, нервно покусывая губки.

– Да, в самом деле! Вперед! – скомандовал Ингви и вся четверка пустила коней в галоп.

Никлиса нигде не было видно и о нем никто не вспоминал. Все мысли были только о Проныре… Впрочем, долго преследовать его не пришлось. Не проскакали друзья и пары километров, как наткнулись на фургон с синим верхом, медленно погружающийся в трясину. Очевидно, Проныра – неопытный возница – не совладал с лошадьми, животные помчались с дороги, опрокинули повозку в болото, начинающееся метрах в двадцати от обочины… Коней видно не было – наверное, им удалось освободиться. Фургон возвышался над колышущейся бурой жижей не более чем на треть и продолжал тонуть… Сам Проныра, так долго и упорно преследуемый ловкач, на этот раз все же не выкрутился… Он тонул в болоте пятью метрами дальше от нас. Похоже, что толстяк был оглушен при падении, да так и пришел в себя. Виднелась только часть груди, лицо и левая рука – он погружался медленнее тяжелой повозки, но так же неотвратимо…