Виктор Ночкин - Предчувствие весны

– Твое хозяйство? – поинтересовался Ингви. – Ты, значит, заманил нас на постой в собственные владения?

Никлис отпираться не стал.

– А что, – кивнул он, – так и есть. И вы в тепле переночуете, и мне прибытку толика. Изволь-ка, твое демонское, заплатить с истинно королевской щедростью, не подводи.

– Нахал. Заплачу, разумеется, в накладе не оставлю. Но учти, если мне ночлег не понравится, пожалеешь, что вообще связался с гостиничным бизнесом.

Никлис, разумеется, понял не все, но суть уловил верно. Он тут же заорал:

– Эй, хозяин, слышь-ка, повезло тебе нынче! Величайший король к тебе пожаловал! Если не угодишь – наутро башку тебе долой! Если угодишь, богату, слышь-ка, тебе быть! Готовь-ка наилучшие комнаты, давай жратву волоки посытней!

Гости прошли в большую залу, где дочки хозяина уже накрывали стол. Выскочили какие-то мальчишки, приняли поводья, повели лошадей в конюшню. Все суетились, бегали, орали друг на друга. Новички, отметил Ингви. Обычно прислуга на постоялых дворах умеет держаться невозмутимо и равнодушно, кого бы ни принесла нелегкая. Ничего, и эти научатся. Король огляделся: все вокруг было ярким, чистым, свежеоструганным, пахло смолой и сырой древесиной. Когда Ингви сел за стол, Ннаонна плюхнулась рядом и объявила:

– Никлис! Эй, Никлис! А Мир скоро рухнет!

– Это не моя печаль, – отозвался начальник стражи, – мы люди маленькие.

– Нет, – не сдавалась вампиресса, – ты послушай. Вот ты старался, сговаривался, деньги доставал, верно? А ведь вся твоя суета ни к чему, Мир ка-ак рухнет! Ка-ак все бахнет! Ка-ак хряснет!

Дочки мокрогорца остановились послушать – тоже видно, что еще не обтесались, все им в диковинку, каждое слово, каждый необычный проезжий.

– Вот все развалится, всюду огонь, руины, – гнула свое вампиресса. – И посреди – вот этот самый постоялый двор…

Ннаонна покосилась на перепуганных дочек хозяина и злорадно добавила:

– …И тоже горит!

Девушка помладше тихо охнула, старшая в избытке чувств прижала ладони к щекам.

– Полыхает! На кусочки разваливается! – уточнила вампиресса. – Так вот тогда ты себя и спросишь, к чему были хлопоты? Смог бы вместо того, чтоб суетиться, на перине лежать, брюхо чесать. И деньги тоже – их бы мог спокойно пропить.

Никлис прикрикнул на прислужниц:

– А вы чего слушаете господские разговоры?! Ну-ка, брысь на кухню! Видите, барышня шутить изволит! А тебе, твоя вампирская светлость, я так скажу: пусть весь Мир развалится, и пеплом рассыплется, а мой постоялый двор будет крепко стоять. Эти миротрясения – они же чего? Они как ураган над лесом. Вверх глянул – ого-го, верхушки качаются, ветер их так и этак гнет… а внизу тихо. Мы люди маленькие, у нас тихо. Вон, император тебе, твое демонское, толковал: не понимаете вы меня, империя важней всего. А нам плевать на ту империю и на твою бурю, твоя вампирская светлость, плевать нам равно же. Это у королей и всяких графов будет буря, а у меня – постоялый двор на бойком месте. Приезжайте к нам снова, господа любезные.

После ужина постояльцы поднялись на второй этаж. Планировал расположение комнат наверняка Никлис – этот постоялый двор был организован точно так же, как большинство аналогичных заведений Империи, спальни – на вором этаже. И там все оказалось свеженьким, пахучим. Набитые соломой тюфяки не были продавленными, половицы не скрипели.

– Эх, хорошо! – заявил Никлис. – Пока загадить не успели. Пусть, ваши светлости и величества, Мир хоть трясется, хоть в тартарары валится, а здесь хорошо! Ну, спокойного вашим знатностям сна…

Спокойного сна не вышло, приехали купцы, те самые энмарцы, которых обогнали в воротах Альды. Их обоз отстал от королевского конвоя часа на три, так что, объявившись на постоялом дворе, гости разбудили прежних постояльцев, да еще не меньше двух часов шумели в трапезной. Особо громкой гульбы они не устраивали, но смеялись и орали так, что и на втором этаже было слыхать. Ннаонна сонно пробурчала, что вот – Мир уже начал сотрясаться… потом накрыла голову подушкой и все-таки уснула. А Ингви не спалось, он даже слышал, как Никлис, ворча, спустился к энмарцам. Раз уж все равно спать не дают, так хоть выпить с ними…

Поднялись гуляки спозаранку. Ингви с Ннаонной только потягивались и зевали, не решаясь вылезти из-под теплых одеял, а купцы уже снова вовсю шумели. Теперь они орали не в трапезной, а во дворе – требовали запрягать. Им ждать недосуг! Спешить надо, неровен час на перевалах снегопады пройдут, тогда через горы не проедешь.

Наконец, когда торгаши убрались, и свита его величества собралась в трапезной. И то сказать – торопиться было некуда, до Креллионта отсюда рукой подать, так что позавтракали без спешки. Никлис пояснил, что купцы отоспятся в пути, им все едино, где дрыхнуть. Так что поздно легли, спозаранку поднялись, а все равно проспят в итоге куда больше, чем он, верный, слышь-ка, слуга короны, которому, иногда и голову преклонить некогда за государственными-то заботами…

Наконец сборы были окончены, Ингви расплатился с мокрогорцем, и отправились в путь. Никлис задержался, пообещав вскоре догнать конвой. Ингви понял так, что бравому начальнику стражи хотелось получить с компаньона долю дохода. Догнал Никлис кавалькаду часом позже, а еще часа через три путники свернули с тракта в лес. Эльфы обосновались в чаще, таков был их теперешний обычай. Давно миновали времена, когда Первый народ обитал в каменных палатах. Белых Башен в Мире больше не осталось.

По лесу ехать пришлось недолго, не больше часа, к стану эльфов вела довольно широкая хорошо утоптанная дорога, так что и здесь не задержались. И вот за деревьями показался поселок Первого народа, Креллионт. Идеально круглую поляну окружали аккуратные домики странной формы. Второй этаж поселения образовывали шарообразные сооружения, подвешенные к ветвям огромных деревьев. Не приходилось сомневаться, что необычайно высокие стволы по краям поляны, да и сама поляна – результат работы вассалов Филлиноэртли, эльфы обосновались здесь в соответствии с их обычаем и выстроили поселок согласно канону.

В центре поляны возвышалось сооружение из снега – очаровательный замок с башенками, арками и шпилями. В замке и вокруг него носились эльфы – визжали, смеялись. Играли в снежки. Первый народ умел любой день превратить в праздник…

Ингви подумал: будущее потрясение Мира, которое заботит короля-демона, эльфов ничуть не волнует. Точно так же, как Мертенка, Никлиса… да и прочих подданных. Если вдуматься, оно вообще никого не волнует. Быть может, потому что сейчас зима? Зимой никто не воюет, зимой не путешествуют, зимой ждут весну. Милосердная Мать Гунгилла посылает холода и непогоду непутевым детям, чтобы они хоть немного могли отдохнуть.