Алекс Флэйм - Дитя Света. Рождение Легенды

– Не смей трогать меня своими мерзкими лапами!

Десятки озлобленных жителей сверлили парня ненавистными взглядами, но он молча смотрел на них раздосадованным взглядом.

– Почему каждый раз, когда я проявляю милость к людям, в ответ они еще больше меня ненавидят? – тяжело вздохнув, произнес юноша.

Бэрил положил руку ему на плечо.

– Брось это сынок. Ты не можешь им помочь.

– Но ведь они страдают, пап. Я чувствую, как страх и гнев раздирают их души… Они так несчастны. Я не могу на это смотреть.

– Я знаю, Мэндл, знаю. Но это выше твоих сил. Наши травы и так помогают им.

– Наверное, ты прав, – произнес юноша, опустив глаза. – Просто я ничего не могу с собой поделать.

Глубоко вздохнув, парень погрузился в воспоминания. В сознании возник эпизод первого похода в деревню, когда он, ослушавшись отца, незаметно ускользнул, чтобы прогуляться по местному поселению. Любопытство семилетнего мальчика оказалось сильнее предостережений со стороны родителей. Он чувствовал себя таким одиноким, живя посреди леса, и ему во что бы то ни стало хотелось с кем-нибудь познакомиться. Мэндл еще не знал, что многие жители винили его отца в пропаже детей, чьи братья и сестры еще больше своих родителей боялись и ненавидели его. Увидев одиноко бродящего мальчика, они не могли упустить возможности выплеснуть свои сгнившие чувства на ни в чем не повинного сына темного знахаря, каким называли Бэрила.

Толпа ребят окружила юного Мэндла и, судя по грозным ухмылкам, не собиралась так просто его отпускать.

– Что твой отец сделал с моей сестрой?! – яростно выпалил старший, чьи ноздри надулись от гнева.

Мальчика парализовало от страха. Внезапный натиск угрозы лишил его дара речи. Он прижал дрожащие руки к телу и закрыл глаза.

– Я с тобой говорю, сосунок! Открой глаза и отвечай, пока я не испортил твое невинное личико!

Мэндл услышал приближающиеся шаги, но ничего не мог сделать. Больше всего на свете ему сейчас хотелось оказаться дома. Он клялся себе, что никогда не ослушается отца. Страх, заставивший сердце дрожать, окутал его с ног до головы и не хотел отпускать.

– Сейчас я покажу тебе… – послышался угрожающий голос деревенского мальчишки.

– А ну прочь, мелкие зверюги! – словно гром средь бела дня прозвучал в пространстве исступленный голос Бэрила, заставив Мэндла вздрогнуть от неожиданности.

Мальчик услышал, как окружавшая его толпа умчалась прочь. И прежде чем он смог открыть глаза, Мэндл почувствовал, как борода отца прильнула к его шее. Мальчик, наконец, пришел в себя. По щекам потекли реки слез.

– Все в порядке, Мэндл, – произнес отец, поглаживая сына по голове, – все позади.

За прошедшие десять лет юноша не раз задавался вопросом о том, почему они так поступили. И недавно ответ сам пришел к нему, словно невидимый помощник нашептал ему на ухо.

«Дети не виноваты в том, что внушили им родители», – пронеслась мысль где-то в глубине сознания.

Вслед за этим к Мэндлу пришло понимание того, что на самом деле в душе деревенские ребята не желали ему зла, и он сумел их простить. Парень чувствовал тяжкое бремя страданий и страха, что всюду таскали с собой жители бывшего Гармэла. Он понял, что именно эти угнетающие чувства заставляют их так себя вести. Мэндл всем сердцем стремился помочь им, но любые его попытки оказывались тщетными.

***

На следующий день Мэндл отправился на свою любимую поляну у озера, которую он обнаружил будучи еще совсем маленьким. В отражении озера он впервые увидел свои яркие золотистые глаза, которые отец так любил восхвалять, говоря, что за всю свою жизнь не наблюдал ничего подобного. Он часто твердил сыну о том, что он очень необычный ребенок.

С ранних лет Мэндл любил проводить время на природе. Только так он мог избавиться от угнетающего чувства одиночества и отрешенности от этого мира, которое, несмотря на любящих и заботливых родителей, часто заставляло его сердце сжиматься от душевной боли. Порой, смотря на их радостные умиротворенные лица, он ощущал невидимую силу, способную развеять любой страх. Мэндл поражался тому, как им удавалось сохранить это нерушимое состояние благостности.

«Неужели им никогда не бывает плохо?» – задавался он вопросом, стараясь понять, почему не может чувствовать нечто подобное. Порой юноша испытывал непреодолимое стремление к чему-то высокому, могущественному и совершенному, что шло из самых глубин души. Но он никак не мог это объяснить даже самому себе и потому не мог этим поделиться. И в то же время это стремление всегда согревало его сердце.

***

Однажды утром отец взял Мэндла на прогулку. Они обосновались у берега реки под ветвями могучего дерева со множеством тесно переплетенных стволов и густо усыпанного тонкой листвой. Ветер нежно щекотал их своим дуновением, издавая посвистывающие звуки, приятно ласкавшие слух незваных гостей. Вода была гладкая и прозрачная, словно тонкий слой кристального покрывала защищал ее от внешних воздействий. Солнце ярко сияло, согревая местные леса и водоемы. Даже в тени путники ощущали жаркое прикосновение его лучей.

– Воистину прекрасный день, – заметил отец.

По его лицу расползлась улыбка, а глаза отражали в себе всю красоту окружающей природы. Мэндл завороженно смотрел на отца, стараясь избавиться от угнетающих мыслей. Наконец, ум затих, позволив юноше насладиться настоящим моментом.

– Мне нужно кое-что рассказать тебе, – заявил Бэрил после долгого молчания, – ты уже достаточно вырос, чтобы узнать правду о себе.

Слова отца застали Мэндла врасплох. Разум охватила волна беспокойных мыслей, которые он так тщательно пытался скрыть от родителей. Юноша молча ждал продолжения, пристально наблюдая за выражением лица своего наставника, которое отражало глубокую задумчивость и тоску, но в то же время облегчение от того, что он, наконец, может освободиться от тягостной ноши. Тяжело вздохнув, Бэрил направил взгляд куда-то вдаль и тихо, почти шепотом, заговорил:

– Семнадцать лет назад в темное вечернее время мы с Тэей отправились на прогулку. Нам всегда нравилось наблюдать за звездами и слушать звуки спящего леса. Вокруг было тихо и спокойно. Мы вышли к этой самой реке, чтобы насладиться отражением звездного неба. Тэя начала трясти меня за руку. Ее взгляд был направлен куда-то вдоль берега. Твоя мать часто говорила шепотом в вечернее время, чтобы не разбудить спящий лес, поэтому я пропустил ее слова мимо ушей. Наконец, она позвала меня восторженным голосом.

– Приблизившись, я понял, отчего твоя мать пребывала в таком восторге. И, должен признаться, я никогда не был так удивлен в своей жизни. В тот день я и Тэя обнаружили тебя, мирно сидящего у ствола этого же дерева. Ты смотрел в ночное небо. Твои глаза излучали яркий золотистый свет, а тело окружало белое сияние. Мы оглядели округу в поисках родителей. Но когда оказалось, что поблизости никого не было, мы поняли, что это был дар свыше. Ты, мой мальчик, – самое большое чудо, которым одарила нас жизнь. И за это мы будем вечно ей благодарны.