Юрий Муренький - Венец силы

Страстная речь пришельца неведомым образом долетавшая до самых дальних рядов аратов, словно горючее масло зажигало в обреченных умах страстное чувство ярости и уверенности. Многие десятилетия, минувшие с того дня, стерли из памяти слова, произнесенные Саибом. Но осталась вера в то, что явился посланец богов спасти от истребления аратов. Дальше были сражения, в которых Саиб всегда одерживал победы, словно он предугадывал единственно верное решение. Араты до этого разделенные межплеменной рознью сейчас являли собой монолит, сплоченный невиданной единой силой. В сражениях Саиб, закованный в невиданные доспехи и в сверкающем венце во главе войска окруженный дружиной пришедших с ним воинов почти неуязвимых для оружия врагов, мчался впереди и сила, исходившая от него, увлекала аратов и подавляла волю их врагов. Разгромленные кочевники растаяли словно мираж, в бесконечной степи унося с собой легенду о великом вожде в золотом венце. Шли годы. Араты под предводительством пришельцев становились все сильнее и сильнее. Ремесленники, обученные пришельцами, были самыми искусными в крае. Росла торговля, но торговать с чужестранцами разрешалось только на границе. Вообще никто из чужестранцев не мог самостоятельно приехать в столицу. Твердые законы, данные вождем, внесли в жизнь небольшого племени стабильность и порядок. Власть Саиба была непререкаемой. Даже в мыслях своих народ не помышлял об ином вожде. Далак рос и потихонечку продвигался в иерархии жрецов. Сирота, переживший в детстве много разного лиха и взятый в ученики жреца за необычайно пытливый ум рос очень скрытным.

К тому же судьба словно подталкивала его.

Постепенно, уже в зрелых годах Далак про себя начал отмечать много странного.

– Почему, когда Саиб выходит к подданным в своем сверкающем венце, словно невидимая сила охватывает и подчиняет себе окружающих. И чувство подчиненности у людей сохраняется, постепенно затухая несколько месяцев. На самого Далака эта сила действовала не так сильно потому, что еще с детства ему казалось, что в нем живут два человека. И когда один разум словно засыпал придавленный волей вождя, другой бодрствовал.

– Почему Саиб через равные промежутки времени объезжал селения и по его повелению сходился весь поголовно народ из окрестностей. На сходах Саиб разбирал наиболее запутанные и спорные тяжбы и всегда он находил единственно правильное решение, причём зачастую сам виновный признавал свою вину, хотя она была не очевидной. Заканчивались такие сходы общей молитвой, во время которой людей охватывало непонятное чувство сходное с легким блаженным оцепенением.

– Почему Саиб не стареет, ведь из тех, кто помнил его приход, почти никого не осталось в живых. Даже молчаливые и крепкие пришельцы постепенно вымерли, хотя жили они дольше аратов и почти никогда не болели.

– Почему всех безумцев и юродивых пришельцы забирали к себе в отдельную крепость, в горах щедро осыпая дарами родственников и соплеменников несчастных. Почему и считалось, что если в селении окажется юродивый, это к счастью.

Вопросы не находили ответов, но Далак загонял их в самый дальний уголок сознания, а старательная служба духам и Саибу однажды сделала его верховным жрецом.

Жизнь текла своим чередом. Уже шестьдесят лет минуло после появления пришельцев.

Но год назад к аратам пришло небольшое родственное племя, разбитое кочевниками, их привел Архатан. Тогда еще никто не знал, что он полубезумный колдун, подосланный могущественным вождем кочевников Ителетом. Араты приняли дальних родичей дали им защиту и кров. За полгода Архатан сумел втереться в доверие к Саибу. И однажды на охоте, когда вождь аратов в погоне за косулей оторвался от свиты (не было уже пришедших с ним верных телохранителей, и не надевал на охоту вождь свой венец), колдун швырнул в него дымящийся мешочек.

Раздался хлопок, и ядовитое облако окутало Саиба вместе с лошадью. Когда подоспела растерявшаяся свита, он лежал без сознания, на его губах пузырилась кровавая пена. Погоня за Архатаном ничего не дала, в ближайшем перелеске его ждали сообщники со свежими лошадьми, и преследователи на загнанных лошадях только увидели на горизонте пыль от уходящего в степь отряда. Саиба перенесли во дворец, но лекари не могли определить, что с ним. Никто не помнил, чтобы великий вождь когда-то чем-то болел. Семь дней могучий организм боролся со страшным ядом. Семь дней государство аратов было словно в оцепенении. Тогда Далак понял, насколько велика была власть Саиба над аратами. Много лет воля вождя словно цементировала родовые племена, гася вспышки раздоров, и казалось здание государства стоит незыблемо и навечно. Но сейчас, когда неожиданно исчез скрепляющий элемент, стало видно насколько неустойчиво это здание. Так человек употребляющий наркотик весел жизнерадостен и находчив, но, лишившись оного, становится зол раздражителен и теряет зачастую нить жизни.

Наконец Саиб очнулся. Обведя затуманенным взором собравшихся у его ложа сановников, он задержал взгляд на жреце и жестом подозвал его. Приблизившись Далак почтительно поклонился и выпрямился. Взгляды их встретились. Бог мой! На жреца глядели человеческие глаза полные боли, тоски и усталости. Это не были глаза полубога, которые увидел Далак впервые десятки лет назад. Приподнявшись на ложе слабым, но властным голосом Саиб распорядился.

– До моих следующих повелений править аратами будет верховный жрец! Его повеления исполнять как мою волю. Идите.

Князья, военачальники, жрецы, гурьбой кланяясь, поспешно удалились из палаты дворца.

Откинувшись на подушки, слабым хриплым голосом, Саиб распорядился.

– Пусть дроны перенесут меня в запретные палаты.

Дроны, могучие глухонемые телохранители, с детства росшие при дворце, подняли носилки с лежащим Саибом и понесли их в глубь дворца. Далак, шагавший рядом почувствовал, как начинает колотиться сердце. В этой части дворца ни он никто из других аратов никогда не бывал. В подвале дроны поставили носилки с вождем на пол. Один из них подошел к стене вставил рычаг между двумя выступами в стене и с силой нажал, часть стены почти бесшумно ушла вниз, отрывая проход в скале. Из подвала дворца по подземному проходу они перешли в просторную пещеру, высеченную в скале.

Стены пещеры были отделаны полированным камнем. Вдоль стен стояли доспехи пришельцев. На подставках находились необычные вещи, которых жрец никогда не видел и не знал их назначения. Дроны опустили Саиба на каменное ложе и встали у входа лицом к двери. В пещере повисла мертвая тишина. Наконец Саиб вышел из забытья и тихим голосом позвал.

– Подойди ко мне Далак. Присядь.