Алексей Осадчук - Сумеречный Обелиск

…Дразнить ноктов не пришлось. Уже на рассвете они встали на наш след. И уже к полудню я понял: нас нагонят раньше, чем мы достигнем города. И это при том, что кальты бежали всю ночь и все утро. Похоже, я недооценил нашего противника.

Было и еще кое-что…

– Что там? – тяжело дыша, спросил Дрой, когда я приземлился.

Короткую передышку парни восприняли как благословение небес. Попадали в снег где стояли.

Тяжелее всего Криму. Пыхтит, словно паровоз, но не сдается.

Дрой уговорил меня не геройствовать и быть постоянно в седле, мол, я сейчас глаза и уши отряда. Только вот есть проблема…

– Парни, – чувствую, как мой голос дрогнул. – Похоже, разведчик из меня никудышный. Второй прокол за последние два дня…

– Что стряслось? – спросил Дрой, сделав шаг в мою сторону.

– От основного отряда отделилось несколько четвероногих тварей… Клянусь, их там вчера не было!

Словно подтверждая мои слова, противный ветер, дующий в спину, принес жуткий звук, очень напоминающий волчий вой.

Кальты словно по команде вскочили на ноги.

– Оборотни, – зло сплюнул Орман.

– На тебе нет вины, мой друг, – успокаивающе сказал Дрой. – Лучшего разведчика, чем ты, мне еще не доводилось встречать. Откуда тебе было знать, что некоторые нокты умеют обращаться? Да и мы тоже хороши… Не предупредили.

– Сколько их? – спросил Хорм.

– Дюжина…

– Терпимо, – сказал Крим. – Хотят связать нас боем.

– Сколько у нас времени? – это уже Сит.

– Думаю, на закате нагонят, – ответил я.

Воины хмуро переглянулись. Все понимают, столкновение с этими оборотнями отряд может не пережить. Черт бы их побрал, этих ноктов!

Что же делать? А что, если…

– Ну, братья, – усмехнулся в седую бороду Крим Молот. – Похоже, мой поход окончен. Надоело бегать. Да и не пристало мне на старости лет спину врагу показывать… Уходите! Я их задержу!

Не понял?! Что происходит?!

Не было ни уговоров, ни истерик. Воины молча подходили к седобородому Криму и дотрагивались до его плеча.

И все? Решено? Ну уж нет… Пришел момент, когда я просто обязан воспользоваться моей «репутацией».

– Вы правильно все решили! – громко сказал я, обращая на себя внимание воинов. – Оборотней необходимо задержать! Но вы не учли один очень важный момент! Эту кашу заварил я – мне ее и расхлебывать!

Крим было открыл рот, но я, подняв руку, остановил его:

– Прости, друг, но я не позволю тебе остаться здесь.

А затем обвел взглядом хмурые лица, добавил:

– Никому из вас.

Северный закат, как всегда, фантастически прекрасен и пугающе холоден. Огненно-алый диск нынче особенно тороплив. Будто бы знает, что сейчас произойдет, вот и спешит поскорее убраться в свои небесные чертоги. Говоря, мол, хватит зрелищ на сегодня…

М-да… А гулянья у нас намечаются знатные. Вернее, у меня… Думаю, парни вышли из Ледяного леса и теперь пересекают Седые Холмы, последнюю локацию, отделяющую нас от заветного города.

Нокты-оборотни уже близко: вон как завывают. Чуют скорую поживу.

Ну-ну, раскатали губу. Я ведь так просто не дамся.

– Вы создали простейшее механическое существо Бронированный Скарабей (170)!

– Вот так вот! – гордо подбоченившись, сказал я, восхищенно обозревая красавца, появившегося посреди поляны. – С таким можно и повоевать!

Жук размером с одноименную немецкую малолитражку застыл на снегу.

Вот это другое дело! Ни ржавчины, ни хромоты! А размеры-то, размеры! Золотистая чешуйчатая броня гиганта хищно блестит в лучах заходящего солнца. Крупные гребни на морде усеяны острыми зубцами в локоть длиной. Такой протаранит – мало не покажется.

Кроме радующих взор габаритов и характеристик, благодаря зачарованной чешуе Илийского ящера, у моего скарабея появилось еще одно умение. Называется оно просто и без затей – Костолом. Теперь мой жук с вероятностью в тридцать процентов может травмировать своего соперника.

Забавно, стремительно приближающийся радостный вой уже не так пугает, как поначалу. Хотя дрожь в коленках все еще наблюдается.

– Давай-ка устроим теплый прием этим завывалам, – сказал я и хлопнул по бронированному боку.

Хех, ощущения, будто по каменной глыбе ударил.

Две чешуи отправляются в самослип – в любой момент я готов собрать второго скарабея. Запрыгнув в седло, даю команду хагеру держаться позади нашего танка. Шалун расположился на шее Гаврюши, его щит не будет лишним, случись тварям добраться до меня. Да и по уровням он от нас поотстал.

– Вроде бы готовы… – прошептал я, напряженно перебирая в голове все возможные сценарии грядущего столкновения.

Сердце вот-вот вырвется из груди…

Новый уже совсем близкий вой заставил вздрогнуть. По инерции выхватываю рогатку. Стараясь унять дрожь в пальцах, сильно сжал рукоять… Упор плотно охватил предплечье… Кожеток заряжен колючкой с «обмороже- нием»…

– Ну, давайте уже, – буркнул я. – Раньше начнем – раньше закончим…

Как назло, тишина…

Только слышен стук моих зубов. Озноб чувствуется даже в костях…

Покрутив головой во все стороны, хотел было снова заглянуть в настройки скарабея, но не успел… Из стены деревьев с рыком, леденящим кровь, выскочило что-то серое и огромное…

– Нокт-оборотень, – шепотом прочитал я.

Мельком взглянул на жука. На фоне трансформировавшейся твари мой танк уже не кажется таким крупнячком.

Зверь остановился и, подслеповато озираясь, начал принюхиваться. Под грязно-серой шерстью перекатываются громады мышц. Мгновение, и взгляд черных глаз остановился на нас. Шерсть на загривке моментально встала дыбом. Длинные острые клыки обнажены. С оттопыренной нижней губы на снег капает тягучая слюна.

Насмотревшись вдоволь на жалких глупцов, решивших бросить вызов стае, оборотень задрал по-волчьи вытянутую башку вверх. Тяжелый и, как мне показалось, полный счастья вой ударил по ушам.

На зов своего сородича из леса стали выскакивать остальные твари.

Разгоряченные преследованием, с высунутыми из пасти языками, они, как стая оголодавших акул, ринулись вперед.

По моей команде скарабей тоже начал разгон. Если оборотни передвигались скачками, то бронированный гигант, словно снегоуборочная машина, подняв снежную волну, пер напролом.

И почему я не догадался призвать его неделю назад? Он бы здорово облегчил нам путь по Ледяному лесу. Вон какой идеально ровный проход после него остался.

Секунда, и чешуйчатый танк врезался в первого оборотня. Поляну огласил резкий визг боли. Жук подловил тварь как раз в тот момент, когда та сделала длинный прыжок. Острые зубцы гребня вонзились аккурат в брюхо нокта.

Снег тут же окрасился в бурый цвет. Сородичи раненого накинулись на обидчика со всех сторон. На мгновение в сером клубке тел я перестал видеть золотистые бока жука. Лишь ежесекундные сообщения системы говорили мне, что он еще в строю.