Анна Кувайкова - Мантикора и Дракон: Вернуться и вернуть. Эпизод I

Включая подлость и любовь к ближнему своему.

– Сволочь, – беззлобно буркнул я, устраиваясь поудобнее и закрывая глаза.

Кот отозвался насмешливым фырканьем, свернувшись в клубок у меня на животе и тихо мурлыча. Это вместе с рваным дыханием гостьи не помешало мне вновь задремать, попутно подумав о том, что когда-нибудь моё любопытство точно до добра не доведёт. Но что поделать, если у такого зверя, как я, оно приобретает воистину гигантские размеры и игнорировать его невозможно?

То, как дёрнулись пальцы человека, я уже не заметил. Лишь лениво отмахнулся от всколыхнувшихся магических плетений, вливая в них больше силы, укрепляя и не давая схлопнуться. После чего перевернулся на бок под недовольное шипение кота и снова уснул.

Темно. Одиноко. Страшно…

Осознать собственную сжигающую изнутри беспомощность почти… больно. Вокруг – вязкая безграничная тьма, наполненная горьким запахом рябины и горелого дерева. И хочется сбежать, спрятаться, исчезнуть. Лишь бы не чувствовать. Не ощущать острую тоску и непонятное мне сожаление. Будто я потеряла что-то очень важное. Что-то, что не оценить, не измерить в привычных миру ценностях. И не вернуть.

Только вот… что?

Горло сжимает собственный крик, обдирая и выворачивая наизнанку. Я не понимаю. Не могу вспомнить, узнать, понять. До колющей боли в сердце и острых осколков воспоминаний. То ли моих, то ли чужих. Разрозненных, никак друг с другом не связанных и совершенно недостижимых. От этого почему-то становится ещё больнее.

Медленно подтянула колени к груди и обхватила их руками. Вокруг всё та же непроглядная тьма. И видимо, я всё-таки схожу с ума от её всеобъемлющего давления. Потому что мне кажется, что из этой чёртовой темноты на меня смотрят. Десятки, сотни голодных взглядов, только и ждущих, когда я перестану бороться. Когда осознаю, что давно мертва.

Глухой смешок гулким эхом прокатился по окружающей меня пустоте. От него прошлась волна мурашек вдоль позвоночника, оседая липким страхом на коже. И в следующий миг чернота вокруг вспыхнула, расчерченная тонкими трепещущими нитями силы, пронизывающими всё и вся, играющими всеми цветами радуги. От них кружится голова, в глазах двоится и мерцает. Но вместе с ними пришло и такое нежданно-долгожданное равнодушие. Может, я наконец поняла, что умерла?

Подняв голову, скользнула безразличным взглядом по цветному яркому и живому узору. Подвижному, меняющемуся. Он завораживает и манит, притягивает к себе, как огонь легкокрылого мотылька. И неосознанно, забывшись, я тянусь к нему тем, что когда-то было моей душой. Колкие мелкие осколки, засевшие где-то внутри. Они рвутся к этому огню, утягивая меня в такое простое и логичное желание потеряться.

Потеряться навсегда.

С губ сорвался усталый вздох. Боль ушла внезапно, оставив после себя слабость и пустоту. Я не чувствовала ничего. Ни собственного тела, ни размеренно бившегося раненого сердца. И вместо панического желания узнать, найти, понять пришло холодное равнодушие с налётом лёгкой, такой странной и непонятной мне грусти.

Кажется, так уже было. Оглушающее одиночество и беспомощность, пополам с осознанием собственной бесполезности. Жажда отомстить, боль потери и горькое разочарование в своих силах. И чудной незнакомец, предложивший одно желание в обмен…

В обмен на что?

Я съёжилась, спрятав лицо в коленях. Кто это был? Чего я хотела? И что он просил? Столько вопросов и ни одного ответа, лишь отголоски полустёртых воспоминаний. Понимание, укутавшее плечи ледяным пледом обречённости.

Ушедшим за Грань ни к чему всё это. И им незачем что-то помнить.

Студёный ветер прошёлся по обнажённой коже, оставляя обжигающий след. Вздрогнув, я нехотя поднесла к лицу руку, с холодным, безучастным интересом глядя, как по побелевшей коже стекает тонкая нить мелкой серой пыли. Она растворяется в окружающей темноте. И вместе с ней, я точно это знаю, в этом ничто растворяюсь и я.

Вновь сжавшись в комок, я уткнулась носом в колени. Не хочу думать. Не хочу осознавать. Не хочу… ни-че-го. Словно уход за Грань раз и навсегда разделил меня на «до» и «после». И этому самому «после» ничего уже не нужно. Только чтобы сознание наконец смирилось, прекратив цепляться за жизнь.

Вяло текущие мысли кружились в голове, перескакивая с одного на другое. Я забывала, о чём думала, не знала, что стремлюсь вспомнить. И совершенно точно знала только одно: меня больше нет. Откуда? И снова у меня нет ответа. Просто знание само всплыло в голове, без особых усилий вклинившись в круговорот смазанных, ничем не примечательных осколков моей памяти. Отсекая одно из бесконечных «почему».

– Перерождение – это маленькая смерть… – тихо прошелестел мой голос, тяжёлыми камнями падая в пустоту.

Я хрипло, чуть надрывно хохотнула, цепляя одно знание за другим, возникающие в голове как по мановению волшебной палочки.

Моё проклятие всё-таки меня убило. Перерождаясь, я отдаю своё тело, получаю взамен новое и больно рву всё, что связывало меня с миром, с семьёй, с теми, кто был мне дорог. Но, сгорая и возрождаясь вновь, как чёртов феникс, я слаба и беззащитна, я ничего не понимаю и ничего не могу…

Неудивительно, что магический огонь, давно вышедший из-под контроля, поставил окончательную точку в моём слишком коротком жизненном пути. И есть какая-то странная ирония в том, что меня убило моё собственное творение, просто и незатейливо спущенное с крючка.

Ещё один надрывный смешок, пропитанный горечью обречённости. Не мне бороться со смертью. Не мне молить Хранителей, обещая всё, что угодно, за один-единственный шанс вернуться назад. И жалею я лишь об одном. О том, что так и не сказала одному упрямому, ехидному и сильному мужчине, что я… я…

Слова застряли где-то в груди нестерпимой зудящей занозой. Я не помню, как его зовут, кто он и что нас так крепко связало, сшивая две цветные линии в одну. Только точно знаю, что в моём почти остановившемся сердце он занимал не самое последнее место.

Ещё один осколок памяти врезался в разум, не желая стираться и тускнеть. И я не смогла остановить дрогнувшие в намёке на улыбку губы. Мой сын. Мой маленький, ершистый дракончик. Моё персональное, личное чудо не желало отпускать легко и просто, разбирая уже скованный могильным холодом разум болью и тоской.

– Прости, мышонок… – беззвучно прошептала я, машинально взмахнув рукой в нелепой попытке оттолкнуть навязчивые картинки-воспоминания.

И отчаянно захотела поверить в то, что теперь-то у них всё будет хорошо.

Без меня.

Слова гулким эхом разнеслись в пустоте. Я замерла, уткнувшись лбом в колени. Чувство времени тут давно и прочно кануло в Лету, оставляя меня один на один с горькими, пропитанными ядом мыслями, неопределёнными и разрозненными. Сколько прошло секунд, минут, часов – не знаю. Я сидела, обхватив колени руками, и не ощущала ничего.