Юрий Иванович - Ограбление Харон

– Временно отключили… Там какая-то неразбериха получилась у них, клялись, что завтра все восстановят и накажут виновных.

– М-да! – расстроился Роман, продолжая мысленный диалог с Трофимычем и уже прекрасно догадываясь о дальнейшем: – Дашь воспользоваться своим мобильным?

– Э-э… что-то он у меня совсем забарахлил, после того как уронил его… сегодня в обед…

Врать Шалавин не умел. И не любил. И сейчас покраснел, уткнулся взглядом в стол. Того и гляди слезу пустит. Но ничего, справился с собой. Перевел взгляд на босые ноги гостя, которые тот вальяжно забросил одну на другую. Чуть нахмурился и решительно спросил:

– Ром, а ты сейчас на задании? – пожалуй, сам он меньше всех соседей и знакомых верил в то, что Ландер служит или служил в конторе глубокого бурения. По крайней мере, всегда плевался, когда слышал такое и заявлял, что таких разгильдяев, пьяниц, взяточников и бабников, как Рубка, на подобную работу не берут. Даже если дать за это взятку в миллион долларов.

А сейчас, несмотря на весь непрезентабельный вид своего друга детства, вдруг сам поднял эту тему. Пришлось немножко напустить туману, потому как и самому врать не хотелось:

– Ну-у-у… Ты ведь сам прекрасно можешь догадаться по моей форме одежды и совершенно трезвому выдоху. Так зачем лишний раз и весьма неосторожно прикасаться к чужим тайнам?

– Конечно, конечно, я все понимаю! Но раз ты пришел ко мне по делу…

– Половина дел отпала сразу, по причине отсутствия у тебя Интернета и мобильной связи.

– Да?.. Ладно, переходим тогда ко второй части! – подобрался Шалавин. – Выкладывай!

– У тебя есть отличная возможность заработать на пятидесятипроцентной накрутке оборотных средств, – деловито стал излагать Роман. – То есть ты мне сегодня под расписку ссужаешь сто тысяч, а через несколько дней получаешь уже сто пятьдесят. То же самое с одеждой на меня. Она будет покупаться на пятьдесят процентов дороже своей себестоимости.

Минуты две после этого друзья сидели в полной тишине. И Жора, почти не моргая, пялился на Ландера. Потом шумно и протяжно вздохнул и грустно промямлил:

– Арифметику я хорошо помню. И не надо мне объяснять задачки о процентах… Так что одежду я тебе сейчас подберу… И наваривать на тебе не стану. Но! Я ведь недаром поинтересовался, как у тебя со свободным временем…

– И зачем?

– Видишь ли… – Шалавин перестал мяться и зачастил словами: – Обратиться-то больше и не к кому. Я уже и участкового привлекал, и в город мотался по разным инстанциям и полициям. Губернатору писал и мэру…

– Короче, балабол! Что стряслось-то? – оборвал его Роман. – Конкретно!

После чего деловой, лишенный Интернета, мобильной связи и денег человек пустился в путаные объяснения. А когда он закончил, все слышавший Никита Трофимович завыл по мысленной связи:

«У-у-у! Да для определения его дурости слов не хватит! Даже матерных! Разве из древнерусского что-то вспомнить?.. Так их есть у меня: лободырный, негораздок, остолбень, божедурье, божевольный, баламошка…»

«Стоп, дедуля, стоп! С этого ущербного и так хватит, а от таких словечек, пусть и не услышанных, может сердце остановиться».

Ситуация создалась следующая. Зная истинную «деловитость» Шалавина, помноженную на крайнюю наивность и детскую доверчивость, группа аферистов его развела как последнего лоха. Вначале к нему в душу влез секретарь поселкового управления по строительству. Заявил, что будет строиться уникальный комплекс для отдыха, реабилитации и развлечения ветеранов. А тот, кто станет вести стройку, распоряжаясь финансами, шикарно может заработать, не менее ста процентов чистой прибыли на вложенные деньги. Попутно с этим главный директор или управляющий строительства получит всемирную известность, почет от земляков и уважение всех россиян. Ибо дело новое и страшно перспективное.

Мало того, секретарь утверждал, что пока сам проект хранится в тайне, чтобы не допустить к нему всяких жуликов и махинаторов. Мол, подыскивается честный человек, и Жора по этим критериям подходит лучше всех.

– Согласен! Согласен на все! – тут же заявил кандидат на высший авторитет и уважуху. – Только вот где мне денег взять на это строительство?

– Не проблема! – заверял аферист. – Вот тебе телефончик человека, который работает в банке. Поговори с ним, а уж за твою честность кто угодно поручится.

Бедолага переговорил с владельцем капиталов, и тот ему пообещал выделить солидные деньжищи под залог дома и всего участка. Причем участка огромного, самого большого в поселке. Но при одном условии: договор со строительной компанией предъявить и первые бетонные блоки на строительной площадке. Дескать, иначе у нас большие суммы не ссужаются. И тоже надиктовал телефон одного «ну очень порядочного и знающего прораба».

С тем тоже быстро дело сладилось. И вскоре первый самосвал с пятком блоков для фундамента уже гудел на месте якобы намеченного строительства. Там же прораб принес один договор, работник банка второй, и наивный «управляющий» их торжественно подписал. Деньги как бы перешли на счет Шалавина и тут же он их перевел на счет стройконторы. После чего с гордо задранным носом стал ждать обещанной славы, почета и уважения.

Самосвал с замазанными грязью номерами те пять блоков вывалил да уехал. А вот телефон «прораба» больше не отвечал ни в тот день, ни в последующие. Позже выяснилось, что такого человека вообще в природе не существует. Комплекса для ветеранов тоже не отыскалось ни в каких планах. Секретарь поселкового совета на все вопросы или претензии делал большие глаза и крутил пальцем у виска.

Наутро уже следующего дня блоков на месте не оказалось, за ночь кто-то украл.

А вот банк, выдавший деньги Шалавину, – стоял скалой, никуда не исчезая. Еще и успокаивал клиента:

– Да вы не волнуйтесь так! За год процентов-то немного набежит. А уж за такое время воистину деловой человек с вашими талантами на иных проектах эту жалкую потерю наверстает.

Ага! Не на того напали! Такой наверстает…

Год близился к завершению. Долг вырос в полтора раза. Главных аферистов в виде прораба и его треста отыскать не удалось, счет у них оказался фиктивный. А расплачиваться чем-то иным, кроме родного дома с безразмерным участком, и не было ничего.

Да что там расплачиваться! Изрядно курящему Жоре и курить стало нечего в последние недели! Все пачки и коробки в его «кабинете» только выглядели красиво. На самом деле – давно пустовали. Уже приходили аудиторы, оценили имущество и посоветовали через несколько дней освободить помещение. Мол, лучше сами выселяйтесь без мордобоя и полицейского произвола.

Сестра с детьми уже куда-то к подруге начала перебираться. Мать заявила, что сама не выедет, наружу вынесут ее труп.