Павел Корнев - Ритуалист. Том 2

– Ох…

Молодой сеньор опустил шпагу, выпучил глаза и разинул рот, пытаясь сделать вдох, но я ему такой роскоши не дал, ухватил подвернувшийся под руку стул и со всего маху обрушил его на голову противника. Тот рухнул на пол как подкошенный.

Пинком я вышиб оружие из обмякшей руки, хотя мог бы и не суетиться и не отбивать пальцы о витую гарду: удар стулом лишил юнца сознания, он не шевелился.

Удивительное дело, но в коридоре было тихо. Как видно, мой несостоявшийся убийца пожаловал сюда в одиночестве, а панические вопли хозяйки помешали расслышать музыка и удаленность от бального зала.

Я еще раз взглянул на дверь, поднял шпагу за середину клинка и сказал:

– Знаете, ваше сиятельство, а ведь убить собирались вас…

Графиня враз прекратила голосить и моментально обрела присутствие духа; ее словно подменили.

– Что вы такое говорите, Рудольф?!

Я резко развернулся к своей несостоявшейся любовнице, замахнулся и метнул шпагу. Острие со стуком вонзилось в изголовье кровати, клинок слегка выгнулся и закачался под тяжестью гарды и противовеса.

Марит даже взвизгнуть не успела, до того быстро все произошло. Правда, она тут же задергалась, но бархатные ленты оказались слишком крепки, а узлы затянуты на совесть; высвободиться у хозяйки не получилось.

– Развяжи! – потребовала графиня. – Развяжи немедленно!

Обнаженная грудь яростно вздымалась, но влечение уже оставило меня; я прикрыл распахнутые двери, затем приблизился к изголовью кровати и повторил:

– Этот юнец собирался убить ваше сиятельство.

– Да что вы…

Договорить графиня не успела, я ухватил ее за шею и безо всякого почтения стиснул пальцы.

– Ревнивец собирался убить именно вас. Именно вас, а не меня. И он еще может добиться успеха в задуманном. Но полагаю, нет никакой нужды доводить дело до подобной крайности. Моргните, если согласны.

Марит часто-часто заморгала, не в силах выдавить из себя ни слова.

Я ослабил хватку и сказал:

– Мы договорились?

– Да! – хрипло выдохнула графиня. – Развяжите меня немедленно!

– Если понадобится, даже помогу затянуть корсет, – пообещал я, сходил за кинжалом и перерезал одну из бархатных лент. – Взаимопонимание бесценно.

Марит схватила протянутый рукоятью вперед клинок, яростным движением распорола вторую ленту и убежала за ширму, на ходу избавляясь от разорванной сорочки. Я забрал оружие и поспешил в собственный угол. Затишье не могло продлиться вечно, стоило одеться и привести себя в порядок, иначе выбраться из особняка графини живым будет решительно невозможно.

Удивительное дело, но нас так никто и не побеспокоил. Марит милостиво позволила затянуть себе шнуровку корсета и успокоила забившуюся в угол любимицу, а я связал обрывками сорочки руки молодого ревнивца. После мы отправились в общий зал, и там хозяйка во всеуслышание заявила о случившемся нападении. Поднялся неописуемый переполох, и графиня Меллен в очередной раз выказала недюжинную волю.

– Спокойствие, сеньоры! – ледяным тоном провозгласила она. – Самое страшное уже позади! – Она искоса посмотрела на меня, и все же не стала отступать от уговора и обвинила юнца в попытке убить ее из ревности.

Ничего иного ей попросту не оставалась. Игра пошла прахом, сделать крайним некоего герра Нуаре уже не представлялось возможным. А в том, что все было спланировано заранее, я нисколько не сомневался. Меня собирались выставить насильником и убить.

Ангелы небесные! Им ведь это почти удалось!

Выскользнув из особняка графини Меллен, я поцеловал святой символ на четках и горячо возблагодарил за свое чудесное спасение всех небесных покровителей разом. Перебежав через двор, заскочил на подножку кареты, стуком ладони о борт разбудил дремавшего на козлах кучера и приказал:

– Трогай!

Экипаж покатил по темной улочке, и лишь тогда я толком перевел дух. До последнего оставался шанс, что меня попытаются прикончить, но нет – обошлось.

Среди взбудораженной публики оказался кто-то, имевший отношение к Управе благочестия, и скрученного ревнивца взялись везти в холодную. Тогда-то я, предварительно подтвердив слова графини, и убрался от греха подальше на улицу. Было слишком опрометчиво задерживаться там, где имелся немалый риск встретить рассвет с глоткой, перерезанной от уха до уха…

За ночь я так и не сомкнул глаз. Мешал спать скрипом половиц соседям снизу и до самого утра ходил из угла в угол мансарды, обдумывая случившееся. Взбудораженные покушением эмоции понемногу улеглись, вернулась способность мыслить трезво. А подумать было о чем. Слишком уж сильно резали глаза всевозможные странности. Случившееся походило отнюдь не на просчитанную западню, а на некий экспромт.

Проще всего было заподозрить приора герхардианцев в попытке расквитаться за смерть ловчего, но нет, не столь я значительная фигура, чтобы пускать в ход хитроумные интриги. Накинули бы мешок на голову в темном переулке и уволокли в подвалы миссии ордена. Был магистр вон Черен – и нет его.

В итоге я не выдержал, собрался и поспешил в заведение, где имел обыкновение завтракать магистр Кирг. Тот, надо отдать ему должное, моему появлению нисколько не удивился и жестом предложил забраться в карету.

– Полагаю, вас можно поздравить? – расплылся он в радушной улыбке. – Премного наслышан о нападении на графиню. Вы проявили себя с лучшей стороны, теперь подобраться к ней будет несравненно проще.

Пришлось разочаровать магистра, изложив свое видение произошедшего.

Толстяк аж с лица спал.

– Уверены? – помрачнел он. – Вы точно уверены, что это не случайная выходка ревнивого дурака, а спланированное нападение с целью вашего убийства?

– Целиком и полностью, – подтвердил я.

– Немыслимо! – взорвался Джервас Кирг. – О вас знали только мы трое! Никто из нас не мог донести графине!

У меня было время хорошо все обдумать, поэтому я лишь вздохнул и сказал:

– Никто и не доносил. В противном случае меня попросту не пустили бы на порог. Я был никому не интересен и несколько часов свободно перемещался по особняку, а потом… Потом что-то случилось.

О маркизе Альминце я упоминать не стал, напыщенный болван никак не мог узнать своего недавнего гостя. Занятый беседой с приверженцами алхимии, он ни разу в мою сторону даже не взглянул.

Магистр-управляющий пожевал губами и надолго замолчал.

– С какой стати Рудольф Нуаре вдруг стал… как бы сказать… представлять опасность для графини? – нахмурился Джервас Кирг, хорошенько обдумав мои слова. – С чем это может быть связано? С той непонятной дуэлью в саду? Или с рыжей девкой? Клыки точно были накладными?

– Прежде чем ее затолкнули в комнату, она их сняла, – подтвердил я.